– Приходилось. – Ну, тем более. Глава 12 В помещении было трое – полковник Васильев, майор, не пожелавший называть свое имя и должность, и Федор Горюнов. – Значит, так, разведчик, – сказал полковник Васильев, обращаясь к Федору. – Хотя теперь ты уже и не разведчик, и не командир разведвзвода, а оперуполномоченный отдела Смерш. Но это частности. Говорить будем о твоем задании. Прошу, – полковник глянул на майора. – Есть в нашей области такой край – Кузбасс, – начал майор. – А в нем – городок под названием Прокопьевск. Там добывают уголь, который отправляют в соседний город Сталинск на местный металлургический комбинат. Из стали, выплавленной на комбинате, производят оружие для нашей армии. Много оружия. Расклад ясен? – майор взглянул на Горюнова. – Так точно, – ответил Федор. – Так вот… Совсем недавно советская разведка добыла очень важные сведения. На комбинате готовится диверсия. Для чего – понятно… – Да, – кивнул Горюнов. – Но вывести из строя весь комбинат сложно, – продолжил майор. – Практически невозможно. А вот приостановить его работу, причем на долгое время, к сожалению, возможно. Для этого нужно лишь прекратить поставку угля. Печи потухнут, и… – майор махнул рукой. – И это тоже понятно, – сказал Горюнов. – Непонятно лишь одно: как можно лишить комбинат угля? – Вывести из строя шахту, которая добывает уголь, – пояснил майор. – А такая шахта как раз и находится в Прокопьевске. – Но ведь там, наверное, не одна шахта, а несколько, – сказал Горюнов. – Выведешь из строя одну, а другие останутся… – В том-то и дело, что в настоящее время в Прокопьевске всего лишь одна шахта, которая добывает подходящий для работы комбината уголь, – вздохнул майор. – Называется она «Поварниха». Уголь из других шахт для выплавки стали не годится. Есть, конечно, другие шахты, но они далеко. А эта – рядом, в тридцати километрах. – Понятно, – задумчиво произнес Горюнов. – Для этой цели немецкое командование разработало специальную операцию. Ее название «Черная свеча». В общем, дело серьезное… Задача Смерша – не допустить диверсию на шахте и обезвредить диверсантов. – «Черная свеча»… – скривил рот в усмешке Горюнов. – Придумают же название. А о диверсантах что-нибудь известно? – В том-то и дело, что ничего, – включился в разговор полковник Васильев. – Вернее, почти ничего. Есть маленькие зацепочки, но… Они настолько маленькие, что легко могут навести нас на ложный след. И пока мы будем разбираться, что к чему, пройдет много времени. А его-то у нас и нет. Очень может статься, что диверсанты уже на месте. Или на подходе. – Вы сказали – зацепочка… – вопросительно взглянул на полковника Горюнов. – А подробнее – можно? – Есть в Донбассе такой город – Сталино, – сказал полковник. – Главный город угольного Донбасса. Пока он под немцами, но местным подпольщикам удалось раздобыть любопытные документы. А именно – списки немецкой агентуры, заброшенной в наш тыл. И вот в этих списках значится некто Инженер. Ни имени, ни прочих данных в списках нет – одна лишь кличка. И вот что интересно. Еще в начале войны этот самый Инженер якобы заброшен немцами из Сталино в Кузбасс. Скорее всего, в Сталино он имел отношение к добыче угля, а коль так, то и в Кузбассе он также пристроился где-то близ угля. Так сказать, по специальности. И немцам очень выгодно иметь своего человека именно там. Все, что связано с добычей угля в Кузбассе, их очень интересует. Уголь – продукт стратегический, имеющий оборонное значение… – Инженер… – в задумчивости произнес Горюнов. – Значит, Инженер… А вы знаете, прозвище может многое рассказать о человеке. Это я знаю еще с довоенной поры, когда работал в уголовном розыске. Там-то у моих клиентов, блатных, у всех были кликухи… Вникаешь в прозвище какого-нибудь блатного – и весь человек перед тобой как на ладони. Очень много узнаешь о человеке по его прозвищу. И его характер, и откуда он родом, и сколько ему лет, и какова его преступная масть… Я, конечно, толкую о блатных, а не о диверсантах, но, думаю, одни от других в этом плане мало чем отличаются. Психология – она одинакова у всех: хоть у блатных, хоть у фашистов… И те, и другие – из человеческой породы. Значит, и мыслить должны похожим образом. – Интересно, – полковник и майор переглянулись между собой. – Ну и что можно сказать о шпионе, чье прозвище Инженер? – Думаю, кое-что можно, – Федор улыбнулся озорной мальчишечьей улыбкой. – Вот смотрите. Инженер… Ведь не Кочегар, не Забойщик, не какой-нибудь Горбатый или Кривой – а именно-таки Инженер. Значит, скорее всего, Инженер он и есть. В смысле своей профессии. Или какой-нибудь другой угольный начальничек, который сродни инженеру. Иначе говоря, кликуха дана по существу. В общем, ценный кадр. Идем далее. Коль Инженер, то, стало быть, большой начальник, о чем я уже упоминал. А коль начальник, то он и в Кузбассе начальник. Не поставят же его сторожем при угольном складе! Сейчас война, и любой спец на особом счету! Значит, начальник. – А что – логично! – улыбнулся полковник. – Давай, развивай свою мысль дальше! – А дальше, – продолжил Горюнов, – возникает вопрос: а почему этот Инженер не на фронте? Как он попал в Кузбасс? Тут же готов и ответ. Скорее всего, у него бронь, как у ценного специалиста по добыче угля. Ведь специалистам дают бронь, не так ли? – Да, многим, – согласился майор. – Надо же кому-то командовать промышленностью! – Вот-вот! – прищелкнул пальцами Федор. – Бронь! А коль бронь, то, стало быть, при подходе немцев его срочно эвакуировали из Донбасса в Кузбасс. Как ценного специалиста. А коль эвакуировали, то должно же это дело значиться в каких-то списках? А коль оно значится в списках, то, раздобыв эти списки, мы узнаем имена всех, кто в сорок первом перебрался из Донбасса в Кузбасс. Образуется, так сказать, широкий круг подозреваемых… – А ведь действительно! – потер лоб майор. – Оказывается, все просто! – Ну, не так и просто! – Горюнов опять улыбнулся. – Далее – весь этот народ необходимо просеять сквозь мелкое сито. То есть определить, кто из эвакуированных спец, а кто не спец, а если спец, то по какой масти… извиняюсь, по какой части – по угольной или еще по какой, кто жив, а кто помер… Ну, и так далее. В результате – образуется узкий круг подозреваемых. И уж тогда-то придется затевать хоровод вокруг каждого из них. Плести петельки, ставить капканы, придумывать приманки… В общем, все как обычно. Тут что какой-нибудь вор, что немецкий шпион – без разницы. Одно только мне непонятно… – И что же именно? – спросил майор. – Допустим, мы выловим того Инженера… – в раздумье проговорил Федор. – Оно, конечно, прекрасно, но это лишь половина дела. Нам-то нужно изловить диверсантов. Или этот Инженер и есть самый главный диверсант? Хорошо, если так. А если нет? Если, допустим, у него какая-то другая задача? Взрывать – это все-таки не начальничье дело. Думаю, такого шпиона немцы должны беречь и лелеять. Ведь шахт-то много, а значит, и фашистского интереса в Кузбассе тоже много. А на каждую шахту шпионов не напасешься. – Может, оно так, а может, и не так, – произнес полковник. – Давайте будем мыслить логически. По здравом рассуждении, шахту должна ликвидировать специально подготовленная группа диверсантов. Да вот только откуда им взяться в Кузбассе? Ведь это же глубочайший тыл, тысячи километров от линии фронта! На самолете туда не долетишь – не хватит никакого горючего. Садиться на дозаправку нельзя. Да и обнаружат самолет, а коль обнаружат, то и посадят. Или собьют. Самолет это вам не подвода. Добираться в Кузбасс на поезде? Ну, вы знаете, как сейчас ходят поезда и в каком направлении. К тому же каждого пассажира строжайше проверяют. И на перекладных тоже не доберешься. Это вам Кузбасс, а не теща в соседней деревне! И остается одно… Федор, ты можешь продолжить мою мысль? – Попробую, – отозвался Федор. – Значит, так… Коль нельзя прислать диверсантов из центра, значит, их нужно найти на месте. А отсюда вывод: в такой ситуации сгодится любой гад, хотя бы тот же Инженер. Тут уж перебирать не приходится. Так что можно пожертвовать и Инженером, коль больше некем. Операция-то серьезная. – Вот именно, – согласился полковник, а майор лишь молча кивнул. – А только мне все равно непонятно, – сказал Горюнов. – Ладно – Инженер. Или еще кто-нибудь. Но ведь ему, кем бы он ни был, все равно нужно дать команду, чтобы он собрал подходящих людишек. Так вот: кто будет давать такую команду? И каким таким способом? По рации в Прокопьевск не достучишься. По телефону не дозвонишься. С перелетными птицами тоже не передашь. Значит, нужен какой-то человечек из центра. Который бы возник, все, что необходимо, растолковал – и отвалил в сторону. – Я тоже так считаю, – согласился майор. – Нужен человечек из центра. Но почему он должен отвалить в сторону? Отчего бы ему не поучаствовать в деле? Не возглавить операцию? – Тут все просто, – сказал Федор. – Этот человек – пришлый, а значит, ситуацией не владеет. Он не знает ничего – что, кто, к чему, с какого боку… А потому он будет только мешать. Стало быть, его задача – передать распоряжение из центра. И ничего другого. – Почему же? – не согласился майор. – Он вполне может осуществлять общее руководство операцией. По-моему, это логично. – Так сказать, с особыми полномочиями? – спросил Федор. – Что ж, очень даже возможно. – Может быть, и так… – в раздумье проговорил полковник. – Значит, человек из центра… Если бы я посылал такого, то выбрал бы самого незаметного и, так сказать, нестандартного. На которого никто не обратит внимания… – Например, какого-нибудь старичка, – предположил Федор. – А еще лучше – женщину. Старичок-то он ненадежен. Вдруг заболеет? Или вообще скоропостижно умрет? А вот, допустим, молодая женщина – самое то! Я бы выбрал именно женщину. Хотя, опять же, как она доберется в такие дали дальние? – Ну, как-нибудь да доберется, – сказал майор. – Ведь добираются же другие. Комбинат в Сталинске – это половина производства нашего оружия. И если остановить его работу… Ради такого случая доберется. Значит, говорите, женщина? На это Федор лишь молча пожал плечами. – Ладно! – хлопнул ладонью по столу Васильев. – Женщина, старик, Инженер, черт лысый – все это тебе, товарищ старший лейтенант, предстоит выяснить и принять соответствующие меры. Приказ ясен? – Так точно! – вскочил Горюнов. – Вот и отправляйся на место. Сегодня же. От Новосибирска, где мы находимся, до Прокопьевска каких-нибудь четыреста километров. По местным меркам – рядом. Как доберешься, так и приступай. Из Смерша ты будешь там один. Тебе будут помогать товарищи из местного НКВД. Они уже в курсе. Но главнокомандующий – ты. С тебя соответственно и спрос. – Понятно, – очень серьезно произнес Горюнов, но не удержался и озорно улыбнулся: – Как поется в одной хорошей песне: «Мне прямо у порога вручили балалайку и говорят: играй, а то кранты». – Примерно так, – улыбнулся в ответ полковник. – Ну, ступай. Как доберешься, позвони. Когда Федор вышел, полковник и майор какое-то время молчали. – Думаешь, справится? – наконец спросил майор. – Парень он смышленый, – сказал полковник. – К тому же разведчик и бывший оперуполномоченный угрозыска. Справится. Сообща справимся. Кто же, как не мы? Глава 13 Как и у всякого фронтовика, у Федора Горюнова не было гражданской одежды. Только военная. И это было проблемой, потому что ехать в Прокопьевск в военной форме он не хотел. В таком городке, как Прокопьевск, Федор в военной форме был бы у всех на виду, на него бы обращали внимание, а вслед за вниманием неизбежно возникали бы и вопросы: кто он такой, этот старший лейтенант, что он здесь делает, почему не на фронте? А это, по мнению Федора, мешало бы делу. Попробуй тут займись расследованием, попробуй напади на след Инженера и диверсантов, когда тебя в твоей форме видно за версту! Сыск – дело тайное, и потому Федору была необходима штатская одежда. Хоть какая-нибудь, хоть самая простенькая и потрепанная, но штатская. После долгих поисков Федор приобрел на местном базаре у какой-то женщины вполне приличный, довоенного покроя гражданский костюм, а к нему – еще и две рубашки, а вдобавок – ботинки. – Вот, – сказала женщина, – продаю… Осталось от мужа. Ему уже не нужно… – Погиб? – спросил Федор, хотя и без вопроса было ясно, что муж погиб, иначе женщина не говорила бы такие печальные, однозначные слова. – Погиб, – вздохнула женщина, помолчала и спросила: – А ты-то, как я понимаю, отвоевался? – Почему вы так решили? – спросил Федор. – Вот покупаешь гражданский костюм, – ответила женщина. – Значит, отвоевался. На войне-то зачем тебе костюм? – Да, отвоевался… – вынужден был солгать Федор и дотронулся до шрама на щеке. – Зато живой, – сказала женщина. – Да, живой… После такого разговора Федору расхотелось покупать у женщины костюм вместе с рубашками и ботинками. Ему захотелось прямо сейчас, прямо-таки немедленно сбежать с базара, сесть на поезд, идущий на запад, и уехать. И неважно, куда шел тот поезд, потому что все поезда, шедшие на запад, шли на фронт. Значит, он, Федор, обязательно добрался бы на нем до линии фронта, а уж там-то – кто бы его вернул обратно? С фронта не прогоняют.