-О, и это тебя веселит? – Уточнил он, звуча при этом как-то подозрительно. Я подняла голову, в этот момент моего носа коснулось нечто прохладное и липкое. -Иу! – Взвизгнула я, отстраняясь. -Мне казалось, что тебе очень нравятся такие шутки. Хотел угодить. – Самодовольно отозвался Зорин, слизнув со своего пальца остатки крема. Он посмотрел на мой нос, судя по всему украшенный розочкой с торта. – Ты права, это весьма забавно. -Ах, забавно?! – Я резким движением макнула палец в крем на его куске и тут же провела им по лбу рыжего, поставив на нем розовую точку. – Вот это забавно, принцесса Индии. В следующую минуту я обзавелась двумя короткими усами, а художник разноцветным пятном на щеке, которое я назвала «любовь к авангарду». Наверное, это было жутко невежливо! Если верить осуждающему взгляду престарелой мадам, мы вели себя хуже мартышек в Зоопарке. Если верить взгляду официантки, вернувшейся с полотенцами, мы ей понравились. Но какая разница, что скажут люди? Когда у меня в груди вырастает солнце. Вытирая последствия нашей битвы, и стараясь не сильно уничтожить макияж, я смеялась громко и искренне. А эта свадьба оказалась в сто крат лучше, чем я могла себе представить. И все из-за него… Ощутив внезапный, но наполняющий меня до кончиков пальцев порыв выразить свои эмоции и чмокнуть парня в щеку, я повернулась к Зорину. Однако он решил в этот момент тоже удостоить меня взглядом. Мои губы коснулись его.Вспышка фотоаппарата осветила нас. Мы с удивлением посмотрели на мужчину-фотографа. Тот показал нас оттопыренный вверх большой палец, довольно улыбнувшись: -Отличный кадр выйдет! Сладкая вы парочка! – Он подмигнул нам. С этими словами мужчина растворился в толпе гостей, выискивая новые жертвы снимков. -Катя, ты… - Начал Зорин. Я не дала ему облечь мысль в слова, перебивая: -Надеюсь, ты не против? - Глупо хихикнула я, вытирая салфеткой нос. - Я видела, что он идёт к нам и подумала, что это будет убедительно. Моя фальшивость была очевидна. Я это знала. Он это знал. Однако Зорин молчал, и, я чувствовала, смотрел на меня. И его зрачки… Расширились, поглощая радужку глаза… Они всегда такими были, потому что в зале темно? -Не против. - Наконец, произнёс парень. Боже, я ужасна. Просто ужасна. И я не только про актерский талант, который испаряется, едва дело касается рыжего художника. Все мои мысли, сдобренные вином и шампанским, что я уже успела намешать, вертелись вокруг моего спутника и того, что все это – фальшь. Александр Зорин, вечный Робин Гуд, который обязательно придет на помощь. Вот и мне он пришел помогать. А все его слова, добрые улыбки… Ну, знаете, к Марусе он тоже относится, как к принцессе. Последняя мысль в моей голове пронеслась особенно агрессивно. Будто я заревновала к моей любимой, милой, единственной подруге. На душе стало еще гаже. И это одна из главных проблем. Дело ведь отнюдь не в моей неуверенности в собственных силах. И не в том, что он такой весь из себя художник из прошлого века, у которого сломалась машина времени и забросила в настоящее, к нам, бесцеремонным и наглым. Дело в том, что я была недостаточно хороша, даже в собственных мыслях. Я не хотела быть обузой. Балластом. Камнем, который утянет такого как Зорин глубоко вниз. -Тебя что-то волнует? – Спросил Алекс, когда я пыталась сделать вид, что ковыряю новый кусок торта, от которого забыла отказаться. -Нет. С чего ты взял? – С чрезмерным энтузиазмом спросил я. Чтобы окончательно развеять подозрения, впихнула в рот вилку с лакомством. Уже жуя, прикинула, сколько часов нам с Матвеем придется плясать под видео-уроки на Ютубе, чтобы избавиться от набранных сегодня калорий. Хорошо, что у меня появилась спортивная подружка в лице Солнечного. Художник же посмотрел на меня, а затем, терпеливо вздохнув и на мгновение прикрыв глаза вновь спросил: -Задам вопрос по-другому. Что тебя волнует, Катя? – Сделал акцент чуткий парень, которого моя работа челюстями не провела. - Я думал, вечер прошел неплохо. Я отложила десертную вилку и коснулась салфеткой губ: -О, он прошел замечательно. Ты был на высоте! Отлично справился со своей ролью, знаешь. Я почти сама поверила во все… В это. – Я невесело засмеялась. Также фальшиво, как наши отношения на этом празднике чертовой любви. – Так что я готова тебе позировать даже стоя на одной ноге с фруктовой корзиной на голове. Спасибо. И вновь этот взгляд карих глаз. Виски, от которого я пьянела быстрее и сильнее, чем от вина в моем бокале. -Вот оно что. – Художник неожиданно улыбнулся такой понимающей улыбкой, что я почти разозлилась. Он все понимает, да? Очень интересно! Я сама себя не понимаю, а он все знает! Вау! Прежде чем я начала плеваться ядом и сарказмом, он заявил: -Я приехал сюда не потому, что у нас сделка. А потому что мне нравится быть рядом с тобой. То, что я буду рисовать тебя - приятный бонус, который я решил прихватить на десерт. – Дразнящая улыбка коснулась его губ. Я вспыхнула, вновь глупо хватаясь за вилку. Ну, может, я не буду больше есть торт, но зато смогу вонзить кому-нибудь в руку от напряжения! -Ты спросила, было ли это признанием. – Произнес Саша. – Да, было. Внутри все оборвалось, упав вниз, к животу, чтобы тут же отскочить, ка кот батута и подскочить к горлу теплым комком. -Ты… Ты невыносим, Зорин! – Начала я задыхаться от нахлынувших эмоций. - Ты так просто говоришь нечто такое… -А зачем усложнять? – Резонно заметил парень. – Я откровенен с тобой, только и всего. Ты же всегда делаешь вид, что прямолинейна. Но скрываешь в себе больше, чем океан в своей глубине. -Боюсь, что если я покажу все, что скрывается на дне океана, люди просто разбегутся в ужасе. – Сказала я с грустной улыбкой, ведь от шутки в моих словах было совсем мало. Я ощутила прикосновение его ладони к моей щеке, подняв глаза почти в испуге. Не сам жест, такой невинный, меня пугал. А вся интимность момента. Саша сделал меня беззащитной перед ним. Открытой. Я заглянула ему в глаза, чувствуя, как его рука едва повернулась, чтобы скользнуть костяшками вниз, по моей скуле. -Я останусь. Сейчас и навсегда. Если ты позволишь. Его голос стал угрожающе низким. И, черт возьми, почему это звучало настолько глубоко и интимно? Я не смогла ответить. Я забыла о том, что вокруг есть люди, музыка и крики. Мой мир сузился до лица Александра Зорина. Его губ. Его голоса. -Не хочешь вернуться в комнату? – Спросил он. И да… Это звучало еще более интимно. ***** Я стояла в ванной и пыталась привести в порядок свое лицо и мысли. Если с лицом все было более-менее понятно и осталось надеяться, что маска из сахарной пудры, творожного сыра и сливок (на вкус крем было именно такой), ему не навредит, то мысли… Нет, серьезно! Когда он сказал «Не хочешь вернуться в комнату?», это было вроде: «Не хочешь вернуться в комнату, умыться и лечь спать, ведь мы уже устали?», или вроде: «Не хочешь вернуться в комнату, ведь у нас там кровать, и мы могли бы…» -Боже мой! Я врубила ледяную воду и, набрав ее в пригоршню, хлопнув себя по щекам. Соберись, девочка! Или нет, разберись, ты же не на войну отправляешься! -Я даже когда девственности лишалась, так не волновалась… – Вновь поведала я своему отражению.То ничего не ответило, лишь таращилось на меня большими от испуга зелеными глазищами. Пока разговор с зеркалом не перерос в поход к психиатру за диагнозом, я выключила кран и вытерлась гостиничным полотенцем. Поправив пояс банного халата, под который я надела шелковую пижамку из шорт и топа, взялась за дверную ручку. Когда вышла, Саша стоял у окна, опершись руками на подоконник. В комнате было темно, художник включил лишь один из прикроватных ночников в виде свечи. Оглянувшись на меня, Зорин улыбнулся и поманил пальцем. -Что такое? Хочешь показать мне какое-нибудь созвездие Кассиопеи и вконец очаровать? – Спросила я, нерешительно подходя к парню. -Увы, у нас в городе видно только Большую медведицу. – Ответил он. – Сейчас будут пускать свадебный салют. Видишь? Собираются. Я посмотрела вниз. В саду, под нашими окнами, собрались гости, что решили присутствовать до последнего. В их руках догорали огромные бенгальские огни, а чуть дальше люди уже раскладывали петарды. -Ничего, что мы ушли? Может, ты хотела посмотреть? -На то, как в воздух летит тысяч триста наличных? – Фыркнула я. – Посмотрю из окошка. «С тобой». – Добавила я мысленно, едва прислоняясь плечом к плечу парня. От влажных волос парня, которого я отправила в душ первым, пахло сладковатым шампунем. Мандраж постепенно отступал. Салюты летели в воздух с громким «ви-и-иу», взрываясь с грохотом и рассыпаясь в черном небе на звезды, цветы и водопады. -С тобой все в порядке? -Я? Эм… Да. Конечно. – Кивнула я в ответ на вопрос. -Катя. Посмотри на меня. Его тон был таким серьезным, что игнорировать его было просто невозможно. Я послушно повернулась, посмотрев в лицо с веснушками, капли которых напомнили россыпи салюта. Фейерверк взорвался за окном, на миг освещая комнату мягким золотым сиянием. Глаза парня блеснули невероятным, мистическим светом. -Какой же ты красивый… – Выпалила я быстрым шепотом прежде, чем успела закусить язык. Парень улыбнулся, и мне захотелось застонать, укрывшись подушкой. Улыбка сделала его еще более прекрасным. И, надеюсь, во мне говорило шампанское, потому что нельзя быть настолько влюбленной! Нельзя испытывать настолько много эмоций от одного лишь взгляда!