– Я обещаю, что больше не буду его ставить. – Нет, дело не в этом. Я только… Мне нужно показать его Томасу. – Ну вот. Наконец-то я это сказала. Я озвучила назойливую мысль, которая постоянно преследовала меня, как бы я ни старалась ее подавить. – Если ты настаиваешь. – Отец осторожно взял диск большим и средним пальцами и положил его в пустой футляр. – Ну вот. И если ты не возражаешь, я хотел бы получить его обратно, когда он будет тебе больше не нужен. Я хочу прослушать весь альбом. Он довольно странный, но завораживающий – на манер крушения поезда. Я рассеянно кивнула, сжимая футляр и выискивая в толпе Томаса. Скорее всего, он был с Джейн, но и ее я тоже не смогла найти. Мне срочно требовалось сбежать на минутку, чтобы все обдумать. Чтобы не столкнуться с официантами на кухне, я обошла дом до входной двери. Поднимаясь по ступеням веранды, я едва не задохнулась от насыщенного аромата «Ванильного мускуса», опустившегося столь же внезапно, как грозовая туча. Я зашагала к двери, но внезапно остановилась, зацепившись ногой за что-то мягкое. Еще до того, как я наклонилась, чтобы поднять ее, я знала, что найду подушку Адриенны. Пристально посмотрев на аккуратный шов, соединявший оборку с основной частью подушки, я невольно вспомнила, как Вероника говорила, что Адриенна хотела стать модельером. Чувствуя непреодолимую печаль, я прижала подушку к груди. – Что ты пытаешься мне сказать? – прошептала я и выжидающе замолчала, но ответа не последовало. Я хотела несколько минут посидеть в одном из кресел-качалок, пока моя мать направляла опоздавших, чтобы те занимали свои места для церемонии открытия подарков, но испугалась, что если я это сделаю, то больше не захочу уходить. Мне требовались несколько минут тишины и покоя, чтобы собраться с мыслями. Я услышала спор, как только открыла входную дверь. Голоса доносились из столовой. Я узнала голос Вероники, хотя раньше ни разу не слышала, чтобы она говорила на повышенных тонах. – Почему ты не сказал мне, Майкл? Или, по крайней мере, не передал его детективу Райли. Меня не волнует, насколько ты невиновен. Это выглядит очень плохо, тебе не кажется? Тем более что ты собирался его выбросить! Подойдя к ним, я спрятала футляр за подушкой Адриенны. Заметив меня, оба подняли глаза. Я не стала притворяться, будто не слышала их. – Я как раз подумала о том же, Майкл. Зачем вам понадобился компакт-диск Лори Андерсон? Его лицо было похоже на дорожную карту из красных и белых пятен. – Я уже сказал Веронике… сколько раз я должен это повторить? Это был мой компакт-диск, и Адриенна одолжила его. Мне нравится Лори Андерсон – ее вещи самые разные. Когда полиция вернула плеер в коробке, я забрал компакт-диск. Ведь они все равно его уже видели. – Это не объясняет, почему ты не сказал детективу Райли, когда мы искали компакт-диск. – Казалось, Вероника была готова расплакаться. Майкл глубоко вздохнул. Понизив голос, он четко и лаконично, словно разговаривая с детсадовцами, сказал: – Потому что диск принадлежал мне. Я не сказал Томасу, потому что знал, что диск не важен и не имеет отношения к делу. И если хочешь знать, мне немного неловко, если люди узнают, что он был моим. Низким, дрожащим голосом, которого я никогда раньше не слышала, Вероника спросила: – А как насчет телефонных звонков Адриенны, Майкл? Она сказала, что ей срочно нужно поговорить со мной. И я отказываюсь поверить, что ты понятия не имеешь, о чем! Майкл издал стон раздражения и взглянул на часы: – Ты не могла найти другое время для вопросов? Я должен забрать девочек и отвезти их в кино. Я считаю этот разговор закрытым. – Он прошел мимо меня, и меня обдал исходящий от его тела жар. Хлопнула входная дверь, но я даже не обернулась. Мое внимание было приковано к Веронике. При взгляде на нее могло показаться, что ее способен сдуть даже сильный ветер. – Тебе, может быть, нужно сесть? Тебе принести что-нибудь из напитков? Она покачала головой: – Нет. Мне просто нужно время подумать. Отодвинув от обеденного стола два стула, я велела ей сесть, а сама заняла место с ней рядом. – Есть что-то, о чем ты мне не сказала? Что-то, что я должна знать? Вероника посмотрела на свои руки. На темном дереве столешницы ее пальцы выглядели бледными и маленькими. – Да, – прошептала она так тихо, что мне пришлось наклониться, чтобы ее услышать. – Когда я сказала, что Адриенна пыталась связаться со мной, чтобы сообщить нечто важное, я опустила одну деталь. Я не двигалась и не подсказывала ей, не дай бог, она передумает. Мне было видно, как напряглось ее горло, как будто выдавливая слова. – В тех телефонных звонках мне незадолго до смерти, – Вероника глубоко и судорожно вздохнула, – она призналась мне, что ей нужно рассказать мне о Майкле. – Ее голос сорвался на шепот. Я откинулась на спинку стула. – Почему ты не сказала об этом полиции? Ее измученное лицо подсказало мне, что после смерти ее сестры она прошла через эти сомнения не один раз. – Потому что я знала, что Майкл не причастен к смерти Адриенны. Он был со мной, когда ее убили, так что у меня не было сомнений. Я не хотела причинять ему ненужные неприятности. – До сегодняшнего дня, – невозмутимо сказала я. – Потому что мы нашли пропавший компакт-диск в его вещах. Наши взгляды встретились. Наши мысли слились воедино. – Извини, Вероника. Я не знаю, что все это значит, но мы должны сообщить об этом детективу Райли. – Я скажу ему, – сказала она тихим, но с нотками стальной решимости голосом. – Но я хочу, чтобы Майкл был со мной. Как только он вернется после того, как подвезет девочек, мы пойдем и поговорим с Томасом. – Ее взгляд упал на подушку, которую я положила рядом с компакт-диском на стол. – Почему она здесь? – Хороший вопрос. Я споткнулась об нее на крыльце. Вероника взяла подушку и начала играть с оборкой. – Хотела бы я знать, что она пытается нам сказать. – Я тоже. Раздался громкий удар гонга – идея Ребекки, – возвещая о начале церемонии открытия подарков и призывая всех занять свои места. Мы оставили подушку на столе, но компакт-диск для сохранности сунули в ящик серванта и поспешили на улицу. Я направилась к трону, чтобы занять место на крохотной скамеечке у ног Ребекки, где мне предстояло составить список подарков и дарителей для будущих благодарственных писем. Я была рада, что сижу по другую сторону Ребекки и мне не надо смотреть на Марка. Я заранее подготовила таблицу, а мой ноутбук ждал возле скамеечки. По крайней мере, на вечеринке было хоть что-то, чего я ждала с нетерпением. Поскольку было начало марта, сумерки опустились рано. Мерцающие лампочки маскировались под звезды на фоне багровеющего неба, а тепло от костра и переносных обогревателей согревало прохладный весенний воздух. Почувствовав одной щекой жар, я поняла: Джек наблюдает за мной. Я повернула голову и мгновенно заметила его в толпе, как компас, указывающий на север. Он улыбнулся и указал на запястье. И я поняла: он думает о том, когда вечеринка закончится и наступит утро, и мы сможем поговорить. От нахлынувших на меня противоречивых мыслей у меня тотчас закружилась голова. Я была не в состоянии полностью понять ни одну из них. Быстро улыбнувшись ему, я отвернулась. Мне не терпелось поскорее открыть ноутбук и заняться чем-то простым и знакомым. Гул разговоров начал стихать. Внезапно кто-то легонько похлопал меня по плечу. Я не стала оборачиваться, полагая, что это Луиза или какой-то другой потусторонний гость. Не хотелось бы, чтобы кто-нибудь заметил, как я разговариваю с пустым местом. Большинство наших гостей и без того уже усомнились в моем здравом рассудке, и я не хотела укреплять их сомнения. – Мелани? – На этот раз прикосновение сопровождал знакомый голос. Я резко обернулась: – Бо? Что ты здесь делаешь? Сегодня он был в брюках цвета хаки и рубашке с воротником, на ногах вместо привычных кроссовок – мокасины. Поймав на себе мой взгляд, он поспешил объяснить: – Извините, я не на вечеринку. Просто хотел проверить, вернулась ли Нола домой. У меня в голове зазвонили маленькие тревожные звоночки. – Что ты имеешь в виду? Она в кино с Линдси и Олстон. – Когда я видел ее около часа назад, она была не там. А на вечеринке, где празднуют Марди Гра, в «Биргартене» на Бэй-стрит. Я встала, едва успев поймать ноутбук, прежде чем тот соскользнул на пол. – Что? Ее подруги тоже были с ней? – Нет, мэм. Олстон позвонила своему брату Куперу, чтобы тот приехал за ней, и Линдси поехала с ними. Купер сказал, что отвезет их обратно к Рэвенелам и присмотрит за ними, пока их родители не вернутся. Линдси умоляла его не звонить ее родителям, потому что они очень разозлятся, если им придется уйти с вечеринки. И он согласился подождать. – А как же Нола? Почему она не поехала с ними? – Она отказалась. Я сказал Куперу, что присмотрю за ней и позабочусь о том, чтобы она благополучно добралась домой. Дело в том, что она… довольно много выпила. Она пила из банки с надписью «Кока-кола», так что я ничего не подумал. Но, должно быть, это был в основном ром. – Почему ты мне не позвонил? – Я звонил. И Джеку тоже, но никто не ответил. Я писал эсэмэски и оставлял голосовые сообщения. Я решил, что у вас с собой нет телефонов, и поэтому решил приехать сюда. Нола сказала мне, что хочет заехать к Линдси домой, чтобы забрать свою гитару, а затем встретиться с подружками у Олстон. Но я сказал ей, что отвезу ее домой, потому что она слишком пьяна. – Он сглотнул. – Вероятно, я зря это сказал. Она заявила, что сначала ей нужно в дамскую комнату. Думаю, она просто от меня сбежала и взяла такси, потому что после этого ее никто не видел. К нам подошла моя мать, и я, радуясь, что она в вечерних перчатках, сунула ей ноутбук. – Можешь подержать его? У меня небольшая проблема, и мне нужно разобраться с ней прямо сейчас. – Конечно. Я могу чем-то помочь? – Да, пожалуйста. Если бы ты ненадолго взяла на себя руководство вечеринкой, это было бы здорово. И позвони мне, если увидишь Нолу. Она с тревогой посмотрела на меня, и я поняла: мы обе подумали про телефонный звонок моей бабушки. – Все будет хорошо, мама. Вот увидишь. – Я понятия не имела, правда ли это, но я должна была это сказать, чтобы самой в это поверить. Я зашагала прочь, Бо – за мной следом. Мне было слышно, как моя мать успокаивает как всегда недовольную Ребекку. Между тем к нам с обеспокоенным лицом направлялся Джек. – Что случилось?