Лентини, глядя на Билли, несколько раз моргнула. — И как бы это вам помогло? Ваш план, кстати, сработал? — Нет, — признался Билли. — Нет, — передразнила она. — Потому что ваш подозреваемый все равно сразу же позвонил адвокату. Потому что средства массовой информации прознали о крупной облаве — арестах, относящихся к сфере деятельности отдела нравов, но произведенных детективом, расследующим убийства. Причем журналистам все стало известно еще до того, как упомянутый детектив прибыл вместе с арестованными в полицейский участок. То есть надежда на то, что подозреваемый будет бояться гнева жены, растаяла — все, корабль уже уплыл. Да, именно так. Однако как только Билли увидел всех тех людей внутри особняка, он не смог это проигнорировать. Да ему, в общем-то, и не следовало игнорировать. Ведь он был полицейским, столкнувшимся с совершающимся преступлением. Впрочем, Лентини высказалась верно: как только Билли арестовал мужчин и проституток, его план в отношении человека, подозреваемого в убийстве, тут же провалился. Лентини подловила его на мелочи, и все в комнате это понимали. Билли почувствовал, как по его телу пробежали первые холодные мурашки. — Давайте поговорим о маленькой черной книжке, — перевела разговор Лентини. 14 — Где она? — спросила Эми Лентини. Она не спросила: «Вам удалось ее найти?» Не поинтересовалась: «У вас есть какие-нибудь зацепки?» Она задала вопрос таким образом, как будто полагала, что Билли точно знает на него ответ. — Не знаю, — поморщился Билли. — Мы тщательно обыскали особняк и дом менеджера. Мы просмотрели всю информацию в ее ноутбуке и в электронном планшете. Где-то, конечно, должны иметься какие-то записи. Как-то же нужно было вести список клиентов. Что-то обязательно должно быть — может, не книжка, а жесткий диск, флешка, даже просто листки с записями. — Согласна. — Хорошо, — вздохнул Билли. — Я рад, что мы хоть в чем-то друг с другом согласны. Лентини не оценила его юмор. — У нас есть основания полагать, что она была там, — сказала Лентини. — В особняке. — Еть основания? Какие? — У нас сейчас нет возможности это обсуждать. — У вас сейчас нет возможности… — Билли едва не вскочил со стула. — Что значит «нет возможности обсуждать»? Я — детектив, ведущий расследование. Если имеется малейшая зацепка, я должен о ней знать. Мы ведь, я полагаю, работаем в одной команде. Лентини ничего не ответила. Ли?ца у суперинтенданта полиции и прокурора штата стали каменными. — Это еще что такое? — Теперь Билли не смог усидеть на стуле. — С каких пор офис прокурора штата не делится информацией с полицейским управлением? — Видимо, с этого момента, — произнесла Кейт, впервые вступая в разговор. Лицо у нее побледнело. — Данное дело больше не ваше, — отчеканила Лентини. — Вы от него отстранены. — Не вам решать. Прокурор штата не… — Я так решил, — подключился суперинтендант полиции. Билли посмотрел на Тристана Дрискола, чувствуя, как в груди медленно нарастает жгучий гнев. — Что вам известно о видеозаписи, о которой заговорили в прессе сегодня? — спросила Лентини. — Видеозаписи того, как квотербек из команды «Грин-Бей Пэкерс» посещает особняк прошлым летом? Билли, почувствовав слабость в коленках, ответил не сразу. «Это может оказаться последним арестом, который ты произведешь», — предупреждал его Визневски. — Я видел видеозапись на каком-то веб-сайте, — сказал он. — Все, что мне известно. — Это вы сделали видеозапись, детектив? Билли наконец-таки отвел взгляд от суперинтенданта полиции и снова посмотрел на Лентини: — Что за ерунду вы говорите? С какой стати я стал бы делать видеозапись? — Скажите, а вы дадите согласие на обыск вашей квартиры и осмотр личных вещей? Билли направился к Эми Лентини, которая, когда он стал к ней приближаться, встала. Он подошел к ней очень близко — почти нос к носу. Она смотрела на него с таким видом, как будто провоцировала сделать что-нибудь, что еще больше усугубило бы и без того обострившуюся ситуацию. Он почувствовал, как в нем просыпается ирландец. Ладони сжались в кулаки, к лицу прихлынула кровь. — А теперь скажите, Эми, зачем вам может понадобиться производить обыск у меня дома? — прошипел он. Внезапно дверь кабинета открылась, и зашел лейтенант Майк Голдбергер вместе с неизвестным мужчиной, одетым в костюм. «Гражданский», — подумал Билли. Что, черт возьми, здесь делает Гоулди? — Извините, что прервал ваш разговор, господин суперинтендант полиции, госпожа прокурор штата, — сказал Голдбергер. Суперинтенданту, похоже, такое вторжение не понравилось: — Лейтенант, что в… — Я услышал об этой встрече, и решил позаботиться, чтобы после нее никто не смог вас обвинить, сэр. — Гоулди показал рукой на стоящего рядом с ним мужчину. — Это представитель профсоюза полицейских. Поскольку дело касается поведения полицейского, присутствующие здесь детективы, само собой разумеется, имеют право на то, чтобы при их допросе в рамках внутреннего расследования присутствовал представитель профсоюза. Я не хотел, чтобы появились какие-либо основания для критики в ваш адрес. Билли, несмотря на напряженность ситуации, не смог удержаться от улыбки. Гоулди явился сюда спасать их с Кейт, прихватив с собой, можно сказать, адвоката, но изображает все так, как будто заботится о благе суперинтенданта полиции. — Это… Лейтенант, вы ведете себя неадекватно, — взъерепенился суперинтендант. — Кроме того, к вашему сведению, речь не идет о внутреннем полицейском расследовании. — А о чем же тогда идет речь? — включился представитель профсоюза — невысокий мужчина с короткой стрижкой и вызывающим выражением лица. — Лично мне кажется, что очень даже похоже на внутреннее полицейское расследование. — Это расследование, проводимое офисом прокурора штата, — попыталась выкрутиться Эми Лентини. — Но в присутствии суперинтенданта полиции. Ага, получается, что вы решили обойти право детективов на присутствие представителей профсоюза при их допросе, формально называя внутреннее расследование расследованием, проводимым прокурором штата? «Именно так они и сделали», — мысленно констатировал Билли. — Это… Это, пожалуй, тоже выглядело бы не очень красиво, — разволновался на публику Гоулди. — Вот почему я подумал, что лучше позаботиться о вашей безопасности, господин суперинтендант полиции. Билли невольно задумался, как же это Гоулди удается сохранять серьезное выражение лица в подобной ситуации. «Когда я вырасту, Гоулди, — размышлял он, — хочу стать таким, как ты». — Возможно, правильнее было бы перенести встречу на другое время, — предложил Гоулди. — Чтобы убедиться, что у нас соблюдены абсолютно все формальности. Дрискол с растерянным видом посмотрел на прокурора штата и на Лентини… Билли и Кейт вышли из помещения вместе с представителем профсоюза. — Харни, — окликнула его Эми Лентини, выходя вслед за ними в коридор. Билли остановился и обернулся. То же самое сделала и Кейт. — Вы комик, да? — процедила Лентини. — Посмотрим, насколько будет весело, когда я разберусь с вами. Кейт, которая стала белой, как призрак, решила ответить без слов: она показала Эми Лентини средний палец. — Думаю, что со мной все будет в порядке, — ответил Билли. Он повторил жест напарницы, и они вдвоем с Кейт пошли прочь. 15 — Плей-офф — это совсем другое дело, — заявил Сош, ставя пол-литровый бокал на стол так, что из него едва не выплеснулось пиво. — Нужно иметь того, кто способен забить гол, и надежного вратаря. У нас есть Кейн, но я не очень-то уверен насчет Кроуфорда. Команда «Чикаго Блэкхокс»[22] была любимой темой разговоров в «Дыре в стене». Детектив Сошиа в данный момент «просвещал» Билли по поводу того, каким образом можно выиграть Кубок Стэнли. Сош точно таким же образом распространялся на данную тему на прошлой неделе, но сейчас он был слишком пьян для того, чтобы помнить об этом. В «Дыру в стене», как всегда, набилось множество посетителей. Помещение здесь было, пожалуй, похолоднее сердца владельца многоэтажного дома, сдающего квартиры внаем, но полицейские не позволили бы никакому холоду лишить их выпивки. В последнее время они еще больше сплотились, потому что настроения в обществе «мы против них» чрезвычайно активизировались. Особенно в связи с тем, что все активно пользовались смартфонами со встроенными фотоаппаратами и видеокамерами. На каждую видеозапись, иллюстрирующую чрезмерно агрессивное поведение полицейского, приходилось десять случаев, которые почему-то никто не снимал, когда страж порядка гнался за правонарушителем по темной аллее или выламывал дверь, за которой притаился преступник, не зная, что его ждет за этой дверью — возможно, заряженный пистолет. Осуждать полицейского легко, а вот понять логику его действий — задача посложнее.