— Она бросила огонь в твоего отца, потому что он убивал одного из немногих, кого она любит, — мама заставила повернуться к ней лицом. — Казимир, послушай. У Мей были свои причины скрывать силу. Она так юна, а на плечах уже груз ответственности, потому она и ошибается. Она боится своей судьбы. Дело не в тебе, Каз, а в ней. — Она соврала мне, — сказал я. — Как вообще теперь… — я замолчал, не зная, как закончить предложение, не зная, что именно чувствую к девушке, которую всегда считал другом. Или нет? А если я хотел от нее большего? Я все еще не знал. — Почему ты на нее не злишься? Разве ты не удивлена? Губы мамы дернулись в улыбке. Ее синие глаза сияли. — Я всегда это подозревала. Это было видно в ней. Я сухо рассмеялся. — Опять твой особый дар. — Не зубоскаль, Казимир, это дар. Я видела ее ауру, как сейчас вижу твою. Я знала, что она особенная. — А Эллен? — спросил я. Мать склонила голову на бок, солнце мерцало на ее золотистых волосах. — Она не так и плоха, но… не такая особенная… как Мей. — Ты должна была сказать мне. Она поправила рукава платья. Будучи королевой, она носила неудобные, но красивые платья из дорогой ткани, порой в них было жарко. — У каждого из нас есть право выбора, что открывать окружающим. Как я могла заставить кого-нибудь рассказать о своих секретах? — Но что теперь? Что нам теперь делать? Я все еще должен жениться на Эллен? Когда Мей уехала на Анте, все было в хаосе. Свадебную церемонию отменили, отец отправил стражей поймать ее. Прошло уже три дня, но о Мей или Анте не сказали ни слова. Я разрывался между желанием увидеть ее снова и желанием ей безопасности с Сашей в лесу Ваэрг. Раз она рожденная с мастерством, то я мог меньше переживать за опасность для нее от темных существ. Я надеялся, что ей хватит сил выдержать. — А ты этого хочешь? Все внутри сжалось, я ведь много раз уже думал о предстоящей свадьбе с Эллен. — Я не знаю. Я думал, у меня нет выбора, а потому и надеяться себе не позволял. Мама склонилась ко мне. — Если я скажу, что тебе не нужно на ней жениться, что ты почувствуешь? — Облегчение, — отозвался я. — И она, наверное, тоже. — Отлично. Тогда тебе не нужно жениться на Эллен. — Придется жениться на Мей? — ее имя ударило меня так же, как кулак Линдона. Глаза мамы сузились. — А что ты бы чувствовал тогда? — Честно? Не очень-то хотелось бы. — Почему? — осведомилась королева. — Не могу сказать точно. — Это из-за ее раны? Мои щеки вспыхнули. — Нет, конечно, нет. Как такое можно представить? — Хорошо, — ответила она, словно так проверяла меня. — Тогда почему ты не уверен? Но я не успел ответить, в комнату ворвались король и Линдон. Я видел, что он был пьян. Он окинул меня хмельным взглядом покрасневших глаз, он всегда был с таким выражением лица, когда был пьян. Линдон лучше держал себя в руках, но и он был в таком состоянии. Он оттолкнул маму в сторону и схватил меня за горло. Мама удержалась на ногах и попыталась помочь мне, но Линдон схватил ее и оттащил в сторону. — Ты что-то знаешь. Я это вижу. Ты знал ее секреты, ведь провел с ней много времени в этом чертовом лесу. Он склонился ко мне, я чувствовал запах эля в его дыхании. — Ты все знал. Да и в лесу холодными ночами вы вряд ли скучали. — Я ничего не делал! — возмутился я. — Мы не делали. Он усмехнулся. — Потому что ты трус. Ты не мужчина. У тебя в штанах ничего нет. Я всегда это подозревал. Я всегда это знал. Как только тебя увидел. Ты не наследник. Тебе власть не подходит. — Тогда почему ты меня не убил? — выпалил я, такие нападения уже надоели. — Ты с самого моего рождения говоришь мне, что я недостоин, но так ничего и не сделал. — Казимир, хватит, — голос мамы звенел отчаянием. Слезы текли по ее лицу к подбородку, а оттуда на платье. Линдон сжал ее крепче, его глаза были холодными. — Было время, — сказал отец, я перевел взгляд на него, на его искаженное лицо, испещренное точками лопнувших сосудов, на его треснувшие губы и морщины под глазами. Он выглядел старым. — Было время, когда ты был еще ребенком, а я уже знал, каким ты станешь. Я видел твою хрупкую шею и представлял, как легко ее сломать. Я знал, что он скажет подобное, но все равно было больно. Как такое может сказать сыну отец? И я впервые понял, что он завидует. Он хотел оставаться королем. А с моим рождением он понял, что однажды я заберу у него королевство. Он не мог с этим смириться. Он… боялся меня. — Так сделай это, — фыркнул я. — НЕТ! — крикнула мама. Глаза отца налились кровью, хватка стала крепче. — Давай, — на миг я хотел, чтобы у него получилось. Годами я терпел эту ненависть. Годами я учился игнорировать отца и брата, чтобы видеть хоть что-то хорошее в этом мире. А теперь мне надоело. Я устал искать что-то хорошее. Она оставила меня. Мей ушла. Король заревел и сдавил мое горло. Меня наполнила паника, жар прилил к лицу. Он собирался это сделать. Он собирался меня убить. Я двинул ногой и ударил его изо всех сил между ног. Король взревел. Я ударил короля Эгунлэнда. Кронпринц я или нет, но это было серьезным проступком. Я заставил себя выпрямиться. — Все еще думаешь, что я не мужчина? — я отступил от него, Линдон отпустил мать. — Не стоило тебе так поступать, — брат оскалился и выбросил руку. Кулак летел ко мне слишком быстро, я не успевал уклониться. Я смог отступить, и костяшки его пальцев задели только мой подбородок, а не ударили по челюсти. Ярость вспыхнула во мне, я налетел на него, сжав ладони в кулаки. Принцев обучали сражаться, а мы еще и были врагами, но я забыл все тренировки, напав на брата. Он останавливал мои удары и уклонялся, взгляд его был холодным, он предугадывал мои движения. У брата не было злости. Только хитрость и подлость. Я отвел правый кулак, не слыша крики матери и смех отца, и опустил его, надеясь, что удар попадет по его носу. Но Линдон угадал движение. Он поймал мое запястье, сжав его сильной рукой, и завел руку мне за спину. — Линдон, хватит! — кричала мама. Отец хлопал. Да что это за семья? Я сдался боли. Она бежала по руке уколами. Первые секунды я сдержал вопль, но Линдон не прекращал, и я закричал от боли. — Линдон, ты сломаешь ему руку. Линдон, хватит! Я взглянул на красное лицо матери. Ее волосы растрепались после борьбы с братом. Она была права. Еще немного, и он сломает мне правую руку. Мама побежала к нам. Она положила ладонь на плечо Линдон. — Прошу, дорогой мой. Отпусти брата. Ради меня, Линни. Брат содрогнулся. Его хватка ослабла. Она не называла его так уже много лет, уж точно не при мне. — Не будь девчонкой, Линдон. Линни. Боги, за что мне такие сыновья? — фыркнул король. Я снова закричал, Линдон вцепился в мою руку. Я мог краем глаза видеть, что мама пытается бороться с братом. — Хватит! Хватит! Брату пришлось отпустить меня, но он нечаянно ударил мать локтем в лицо. Она отлетела назад с бледным лицом. Кровь текла из ее носа. Все во мне болело и протестовало, но я тут же оказался рядом с ней, сверля брата взглядом. Линдон был потрясен. — Я не… хотел, — он потянулся к маме, но она отвернулась. На его лице мелькнула грусть, но тут же сменилась ухмылкой. — Я всегда был недостаточно хорош для тебя, да? Всегда лучше был Казимир. Будущий король Эгунлэнда, золотой мальчик с серебряными глазами. Чтоб вы подавились, — он вылетел из комнаты. Отец шел за ним, но все еще смеялся. — Как можно быть таким дьяволом? — спросил я, помогая маме подняться на ноги. — Он становится хуже, — заметила она. — Ему все больше нравится причинять боль. Раньше это для него не было спортом. А теперь так и есть. Нужно что-то сделать.