Это вульгарная работа, на грани непристойности: никакой музыки, световых эффектов, проектора — только ты и они, ты и они, и мертвые, мертвые, которые могут соблаговолить, а могут и нет, которые могут сбивать с толку, и вводить в заблуждение, и смеяться над тобой, которые могут выкрикивать гадости прямо тебе в ухо, называться липовыми именами и давать ложные следы, лишь бы полюбоваться твоим смущением. Тебя без проволочек обманывают, и времени исправить ошибку нет, так что надо идти вперед, только вперед. Нынче все зрители считают себя талантливыми, одаренными. Им столько раз говорили, что в каждом дремлют паранормальные способности, что они только и ждут, когда же пробудятся их собственные, желательно в людном месте. Так что приходится их сдерживать. Чем меньше они сумеют сказать, тем лучше. Кроме того, медиумы должны опасаться обвинений в сговоре и мошенничестве. Времена изменились, клиенты стали агрессивны. Некогда они шарахались от медиумов, ныне медиумы шарахаются от них. — Не переживай, — сказала Джемма. — Я не стану терпеть всякий вздор. — Она помрачнела и вышла на сцену. — Давай, девочка! — крикнула Кара. — Давай, давай, давай! Помост был низкий; Джемма всего на ступеньку возвышалась над своей аудиторией. Ее глаза обшаривали их, словно кучку преступников. — Когда я дойду до вас, кричите. Не представляйтесь, меня не интересует ваше имя. Мне нужно только, чтобы вы говорили «да» или «нет», больше ничего. Мне нужна минута, мне нужна минута тишины, пожалуйста, я должна настроиться, должна настроиться на вибрации мира духов. — Прежде она попросила бы их взяться за руки, но нынче кому охота, чтобы они стакнулись. — Вот, пошло, пошло, — сказала Джемма. Ее лицо напряглось, и она похлопала пальцами по виску, такая у нее была манера. — Вы, я видела вас прежде, мадам? — Нет, — беззвучно произнесла женщина. Колетт сунула микрофон ей под нос. — Вы не могли бы повторить, громко и четко? — НЕТ! — проорала женщина. Джемма удовлетворилась. — Я назову вам имя. Отвечайте «да» или «нет». Это имя Маргарет. — Нет. — Подумайте еще раз. Имя Маргарет. — Я не знаю никакой… — Отвечайте «да» или «нет»! — Нет. — Я назову вам имя Джефф. Оно вам о чем-то говорит? — Нет. — Джефф стоит рядом со мной. Это вам о чем-то говорит? — Нет, — прохныкала женщина. Джемма глянула на нее так, будто собиралась слететь со сцены и отшлепать ее. — Я назову вам место. Олтрингем, Чешир, то есть Большой Манчестер. Олтрингем вам о чем-то говорит? — Только Уилмслоу. — Мне нет дела до Уилмслоу. Олтрингем вам о чем-то говорит? — Она спрыгнула со сцены, махнула рукой Колетт, чтобы та передала ей микрофон. Она пронеслась по проходу, выкрикивая имена: Джим, Джефф, Маргарет. Она выпаливала пулеметные очереди вопросов, которые сбивали клиентов с толку, она свивала их в тугие узлы своим «да или нет, да или нет»; прежде чем они успевали задуматься или перевести дыхание, она щелкала им пальцами. — Нечего тут думать, дорогая, просто скажите мне «да» или «нет». «Да» порождает еще одно «да», и «нет» тоже порождает «да». Они пришли на шоу не для того, чтобы говорить «нет». Люди не могут без конца отвергать ее предложения, иначе, презрительно пожав плечами, она перейдет к следующей жертве. — Да? Нет. Нет? Да. В голове Эл раздавался громкий гул, словно тысяча мертвецов одновременно били баклуши. Боже, какая скука, говорили они. Ее мысли блуждали далеко. Где же мой шелк, гадала она. Что Моррис с ним сделал? Ее фотография на подставке казалась голой без драпировки. Улыбка как будто увяла, стала почти натянутой, а глаза более не сияли, но таращились. Мимо пронеслась Джемма, сбежавшая со сцены под жидкие аплодисменты. — Вперед, твоя очередь, — сказала Сильвана миссис Этчеллс. Та поковыляла на сцену. Проходя мимо Элисон, она снова пробормотала: — Никогда не называла меня бабулей. — Давай уже работай, тронутая старая ведьма, — выдохнула Джемма. — Ты следующая, Кара. — Как приятно видеть ваши лица, — начала миссис Этчеллс. — Меня зовут Айрин Этчеллс, я с юных лет обладаю даром ясновидения, и позвольте сказать вам, в моей жизни было море радости. Когда мы касаемся мира духов, нет места унынию. Так что прежде чем мы узнаем, кто с нами сегодня вечером, я прошу вас всех взяться за руки и присоединиться ко мне в короткой молитве… — Ну, завела шарманку, — удовлетворенно сказала Сильвана. Минуту или две она выпытывала симптомы у женщины во втором ряду слева: учащенное сердцебиение, головокружение, вздувшийся живот. Джемма стояла в кулисах, подсказывая: — «Да» или «нет», отвечайте «да» или «нет». — Пусть работает как привыкла, — вздохнула Элисон. — Слышать не хочу всю эту чушь про «да» или «нет», — сказала миссис Этчеллс, ни к кому особо не обращаясь. Женщина со вздутием обиженно замолчала. — К нам приходит джентльмен из мира духов, который старается мне помочь. Его имя начинается на «к», эта буква вам о чем-то говорит? Они начали переговоры. Кеннет? Нет, не Кеннет. Кевин? Не Кевин. — Подумайте, милочка, — настаивала миссис Этчеллс. — Припоминайте. В доме, еще до их отъезда сегодня вечером, появились новые признаки мужского вторжения. Пахло табаком и мясом. Переодеваясь, Эл наступила босой ногой на что-то верткое, круглое и твердое. Она подобрала это что-то с ковра — огрызок карандаша, который один из бесов носил за ухом. Айткенсайд? Или Киф? — Это Кит, — сказала миссис Этчеллс. — «К» значит Кит. Вы знаете Кита, дорогая? Я знала одного, подумала Эл, я знала Кифа Кэпстика, и теперь я создала его, я подумала о нем, и приятели его должны быть неподалеку. Она встала, тяжело дыша, она хотела выйти. Воздух в комнате был спертый, сырой и медицинский, как будто несло плесенью из-под крышки коробки. На сцене миссис Этчеллс улыбалась. — Кит знает, что с вами, дорогая. Почему у вас раздулся животик. Он говорит, знаете, мадам, похоже, вы арбуз проглотили. Зрители разразились смехом. Женщина во втором ряду слева вспыхнула от негодования. — В моем возрасте? Вы, наверное, шутите. — Вы об этом уж и не мечтали, а? — спросила миссис Этчеллс. — Простите, милочка, но я только передаю, что мне говорят духи. Ничего другого я не умею, к тому же это мой долг. Кит говорит, чудеса случаются. Именно так он и говорит. С чем я не могу не согласиться, дорогая. Чудеса случаются, разве что, конечно, вы сделали пустяковую операцию? — О боже, — прошептала Джемма, — впервые вижу, чтоб она так себя вела. — Хереса перебрала, — пояснила Мэнди. — У нее изо рта спиртягой несло, — рявкнула Сильвана. — Вы еще не вспомнили Кита, нет? — спросила миссис Этчеллс. — Он смеется, знаете, он такой шутник. Он говорит, с него стянуть штаны вам не удалось бы, но некоторым чудикам все равно. Как говорится, не бывает некрасивых женщин… В зале повисла озадаченная тишина; кое-кто засмеялся было, но остальные неприязненно молчали. — Они недовольны, — заметила Сильвана с тревогой в голосе. — Можем мы убрать ее? — Оставь ее, — посоветовала Мэнди. — Она работала с духами, когда ты еще пешком под стол ходила. — Ой, — воскликнула миссис Этчеллс. — Похоже, кое-кто все напутал. Смотрю на вас, дорогая, и вижу, что вы давно вышли из возраста постельных утех. Что ж, забудем о моих догадках, хорошо? И попробуем еще раз. Вы должны уметь посмеяться над собой. В мире духов так много веселого. На смену солнечному дню приходит дождь. Цепь любви сковывает нас с миром иным. Давайте просто настроимся на него и немного поболтаем. Элисон выглянула из-за кулис. Она увидела, что Колетт стоит в глубине зала, прямая, словно кочергу проглотила, и держит в руке микрофон. — Джентльмен в заднем ряду, — назвала миссис Этчеллс. — Я иду к вам, сэр. Колетт подняла взгляд и беспомощно уставилась на помост. Ничего удивительного, ведь задний ряд пустовал. Из-за кулис Сильвана проворковала: — Миссис Э., дорогая, он, должно быть, призрак, тот джентльмен, зрители не могут видеть его. Забудьте о нем, дорогая. — Тот джентльмен в заднем ряду, — настаивала миссис Этчеллс, — вон там, в конце, я вас раньше видела? Да, мне кажется, да. Теперь у вас стеклянный глаз. Я так и знала, что что-то изменилось. Раньше вы носили повязку, не так ли? Да, я вспомнила. Элисон вздрогнула. — Мы должны убрать ее со сцены, — сказала она. — Правда, Мэнди, это опасно. — Миссис Этчеллс? — Сильвана слегка повысила голос. — Вы ничего не хотите сказать людям в передних рядах? Зрители оборачивались, вытягивали шеи, вертелись на своих местах, чтобы взглянуть на пустой задний ряд, хихикали и свистели. — Вот ведь неблагодарные! — заявила Кара. — Нет чтоб радоваться явлению! Там определенно кто-то есть. Ты его видишь, Эл? — Нет, — коротко сказала Эл.