Чича: Да, я с ним познакомился на корабле. Следователь: Как получилось, что вы начали действовать совместно? Чича: Я его нанял, за деньги. Он хорошо знает Кейптаун и показал мне ресторан Ван Ди. От него я это имя в первый раз и услышал. И еще он дерется хорошо, сказал, что поможет, если на меня нападут грабители. Да он и не участвовал в деле – лишь отвел туда, сюда… Я ведь не рукопашник, я снайпер. Следователь: Судя по тому, как ты разобрался с тюремным охранником, так кое-что умеешь. Чича: Этот охранник вообще тюфяк, толстый боров, а нас в пехоте кое-чему учат. Можно задать вопрос? Следователь: Задавай. Чича: Вы будете применять ко мне специальные методы дознания? Следователь: При необходимости. Мы проверим твои показания. Если все сойдется, то передадим тебя полиции, и тебя будут судить по уголовной статье. Ты убил гражданина США, а в США Лебедев не предатель, а ценный специалист. И тебя законопатят в тюрьму лет на пятнадцать, а могут и расстрелять. Чича: Послушай, Майкл, а есть другие варианты? Следователь: Конечно, есть! Сотрудничество. Ты публично выступишь перед мировой прессой, текст тебе напишут. А потом тебя заберут в США, предоставят гражданство как политическому беженцу – ребята из ЦРУ обещали, если ты все правильно сделаешь. Это ведь лучше, чем сидеть в тюрьме в Кейптауне? Тем более информация о твоем согласии в сотрудничестве с нами уже дошла до вашего представительства. Теперь ты, как там у вас, враг народа. Тебя и в Союзе расстреляют. Так что мы тебе предлагаем оптимальный выход из создавшегося положения. Чича: А могу я с вами сотрудничать в качестве снайпера? Ликвидировать кого-нибудь… Следователь: У нас своих киллеров хватает, а вот советские офицеры в дефиците. Чича: Я могу подумать? Следователь: Думай, пока мы будем проверять данную тобой информацию. Выдержка из протокола допроса Хосе Домингуша Следователь: Ты знаешь Лечу Басаева или как он тебе назвался? Хосе: Так и назвался. Сказал, что паспорт у него фальшивый. Следователь: Где вы познакомились? Хосе: На корабле. Следователь: Почему ты согласился ему помогать? Хосе: Он мне денег обещал. Следователь: И ты ему поверил? Хосе: Надо же мне где-то заработать – я на нулях. Следователь: Ты знал о его задании? Хосе: Убить какого-то придурка. Следователь: С какой целью ты направился в Кейптаун? Хосе: Именно с этой целью. Заработать. А потом ведь Кейптаун моя родина. Следователь: Но ты хорошо говоришь по-испански. Хосе: У меня мать испанка. Следователь: Но ты же гражданин Замбии?! Хосе: Родители эмигрировали по политическим мотивам, когда я еще был мальчиком. У меня отец тонга. Это национальность такая. Следователь: Ты раньше был знаком с Ван Ди? Хосе: Да, лет пять назад познакомились. Я ему помог какую-то шушеру разогнать в его ресторане. Следователь: Мы проверим твои показания. Если не соврал, то передадим тебя полиции. Пускай она с тобой дальше возится. Хосе: А вы разве не из полиции? Следователь: Нет, мы из другой сферы деятельности. Вернувшись в камеру, Чича проанализировал результаты допроса. «Ван Ди не знает, кто такой Кентавр, а значит, не знает, кто такой Шлыков, а стало быть, и я. Хосе арестовали, но ему нечего предъявить. Ему и лгать не надо, кроме обстоятельств нашего знакомства. Может, и выкрутится, или накажут по мелочи за соучастие. Если мне предложат публично выступить, то надо рвать когти. Любой ценой. Если передадут дело в полицию, то конец котенку, сидеть не пересидеть. Убийство они докажут». Прошла неделя, прошла вторая. Чиче улучшили рацион – начали давать мясо и овощи и ежедневно выводить на прогулку. В голове у него роился поток мыслей: «Ослабление режима, а значит, и ослабление контроля. Прав был тот чекист. Но проверка и всякие согласования явно не закончены. А может, этот Майкл вовсе не из SASS, а из ЦРУ? Больно уж он уверенно говорил мне о переезде в Америку. Да и похож на американца – говорит с американским произношением. Лучше это или хуже? Наверное, лучше. Для ЮАР я интереса не представляю – не их человека грохнули, а для США представляю интерес… Информация о моем якобы предательстве наверняка уже достигла нашего представительства. Если американцы решили меня выставить глашатаем свободы и демократии, то наверняка подкинули информацию, чтоб не рыпался. И не важно, что я не назвал свою фамилию и уже не служу в армии. Разнесут по всему миру. А виноват всегда тот, кого измазали дерьмом – отмываться-то ему придется. Ничего, очистятся, отмоются, вычислив, кто я есть на самом деле, но это уже будет не важно – международный резонанс выполнит свою задачу. А где окажусь я, отработанный материал? Да где угодно, но только не в СССР. Вот такие пироги с канцелярскими кнопками». Чича с нетерпением ждал продолжения сюжета, и дождался. В камеру пришел сам Майкл Стикс, передал ему бумагу с отпечатанным текстом, а также чистый лист и ручку. – Прочитай, и если согласен, то скопируй своим почерком, не важно, на каком языке, и подпиши. Иначе знаешь, что будет. Чича сделал вид, что задумался, а потом согласился. Тогда Майкл передал ему еще один листок. – Здесь текст твоего выступления. Выучи назубок. Если будут вопросы от журналистов, отвечай односложно: да, нет, не знаю. Готовься – завтра поедете. С тобой будет представитель прессы. Утром ему принесли добротный костюм, белую рубашку и зеркально начищенные штиблеты. Поехали впятером на машине. На Чичу наручники не надели, выражая таким образом доверие. «Ослабление контроля», – подумал Чича. Впереди на пассажирском сиденье умостился худощавый белобрысый тип, по всей видимости, тот самый представитель. На заднем – сидел Чича в окружении двух здоровенных охранников, под пиджаками которых выпирали бугорки. Вооружены, сразу же определил Чича. «У них оружие и добудем», – усмехнулся он про себя. Каких-то активных действий охрана от какого-то снайпера не ожидала, поэтому слегка расслабилась. Конвоиры и не подозревали, что Чичу специально обучали драться в машине, в том числе в наручниках, а их не было. Серия ударов в различных вариантах отрабатывалась до мелочей, до автоматизма. Впереди показалась полосатая лента, перегородившая шоссе, и стоящий рядом полицейский. Позади ленты виднелись врезавшиеся друг в друга машины. – Авария, – констатировал водитель. – Поедем в объезд. Успеем – время еще есть. Чича решил, что пришла пора начать действовать. Когда машина проезжала по какой-то безлюдной улице, он почесал правой рукой левое плечо и поднял локоть, обеспечив необходимое для удара расстояние. Раз! Правый охранник получил локтем в переносицу. Два! Указательным пальцем этой же руки он ткнул в глаз левому. Три! Левой рукой ударил его в висок. Четыре! Выдернул у него из подмышки пистолет. Пять! Рукояткой пистолета вырубил представителя на переднем сиденье. Шесть! Приставил дуло пистолета к затылку водителя. Отсчет времени – три секунды. Уложился в норматив. – Если хочешь жить, то поедешь к ресторану… – скомандовал Чича водителю и назвал адрес. – Иначе будешь четвертым, а я без тебя обойдусь. Водитель услужливо закивал. Когда машина очутилась на стоянке возле ресторана, Чича задумался. Он не любил плодить лишние трупы – их и так хватало, – потому решил оставить находившихся в машине в живых. – Свяжи этих. Есть чем? – Чича слегка ткнул водителя дулом пистолета. – Только не балуй. Водитель, соглашаясь, кивнул и, достав клейкую ленту, замотал кисти рук находящимся в машине. – И ноги тоже. Когда шофер закончил выполнять распоряжение Чичи, он отключил его ударом кулака. Водрузив водителя на водительское сиденье и, в свою очередь, связав его, он запер машину, а ключи забросил в стоящий рядом мусорный контейнер. Теперь следовало навестить Ван Ди.