Я буквально чувствовала, как он думает, но не пыталась определить это наверняка, помня, что говорил Блэк о том, чтобы не давать ему узнать о том, кто я такая. Его глаза в дырках маски были светлого цвета, даже призрачного. Более того, они были настолько светлыми, что показались мне контактными линзами — они выглядели почти белыми, или даже бесцветными, как кристалл. Затем я вспомнила странный цвет глаз Блэка и задалась вопросом, не связано ли это с тем, кем он являлся. Возможно, у всех «людей» Блэка были такие глаза. Мысль о том, что этот… это существо… может быть таким, как Блэк, заставило мой страх вернуться бурным потоком. Это так же заставило меня сделать шаг назад. Он шевельнулся одновременно со мной, удерживая порез на руке и подбираясь ближе, зеркально повторяя мои шаги. Он остановился, когда я взмахнула куском стекла. Прижавшись спиной к стене, я осмотрелась по сторонам, тяжело дыша и пытаясь решить, что делать. Его колени слегка согнулись, опуская его тело в хищном приседе. Я невольно представила себе кошку, готовящуюся к прыжку, её хвост, бьющий по сторонам, пока она ждала, когда её добыча дёрнется или отвернётся. Я не отводила от него глаз и начала шаркающими шагами сдвигаться в сторону, скользя вдоль стены и крепче держа осколок стекла. Когда я расположилась так, чтобы подобраться ближе к лестнице, он поднял руку в почти мирном жесте. И вновь что-то в этом жесте напомнило мне странные повадки Блэка. Моя другая рука зажимала рану на ноге. После малейшей паузы, последовавшей за его жестом, я продолжила двигаться вдоль стены, думая, что если только мне удастся добраться до лестницы… Мужчина поднял другую руку. В этот раз он держал пистолет. Может, даже мой пистолет. Он навёл его на мою грудь. Тот проблеск надежды, за который я цеплялась, погас. Страх угрожал стереть остатки мыслей. Блэк находился в другой комнате. Лежал на полу. Может, даже уже горел. Я не видела, чтобы он хотя бы шевельнулся после взрыва. Если он очнётся, он же придёт за мной, не так ли? Он же не позволил бы этому психу просто забрать меня. Но я не видела, чтобы он шевелился. Не слышала, чтобы он издал хоть звук. Он… мог он на самом деле… Мой разум споткнулся на этом слове. Блэк не мог… — Умереть? — сказал мужчина передо мной. Его голос заставил меня подпрыгнуть. Отчасти из-за громкости — он не шептал, а говорил громко, заглушая шум огня. Это первая речь громче бормотания, которую я услышала с тех пор, как мы ушли с Клемент Стрит. Но по большей части все сводилось к самому его голосу. Слово прозвучало механически, искажённо. Его голос звучал почти мультяшно-низко, с выраженным эхо. Спустя полсекунды мой разум подсказал мне, что в его маску встроен маскировщик речи. Это не настоящий голос. Я все ещё постепенно двигалась вдоль стены, инстинктивно перемещая вес и переставляя ноги. Я замерла, когда он щёлкнул предохранителем, вновь стискивая пистолет и наводя на мою грудь. Все ещё глядя на меня, он поднял другую руку. Со странной точностью он покачал пальцем. Каким-то образом этот странный архаичный жест заставил мой разум вновь заработать. — Стоять, — сказал он, как будто разговаривая с собакой. Как и раньше, слово исказилось, прозвучав через маскировщик низким механическим звуком. Я стиснула челюсть, снова думая о Блэке. Он не мёртв. Он не мог умереть. Мужчина передо мной расхохотался. Смех ещё более зловеще звучал через голосовой модулятор. Он звучал как смех суперзлодея. — Думаю, «бросил тебя» звучит более вероятно, — сказал он. Он помедлил, как будто ожидая от меня реакции. Когда я не шевельнулась и не ответила, он снова заговорил через механический маскировщик, и я услышала в его голосе веселье. — Насколько я слышал, мистер Блэк никогда не был надёжным, когда дело касалось женщин. Не то чтобы я виню его за это… Прикусив губу, я отчаянно старалась думать. «Где охранники?» — вопрошал мой разум. Были ли здесь пожарные сигнализации? Разбрызгиватели для тушения пожара? Люди Блэка и их тоже выключили? Или мужчина в маске деактивировал все перед тем, как установить бомбу? — Я тебя наряжу, — сказал он тем напыщенным механическим голосом. — Вы все выглядите такими хорошенькими, нарядными. Я могу забыть, что ты из себя представляешь. Я могу забыть… все. Все. Я не отвечала, все ещё пытаясь сообразить. Он желал аудитории? Должна ли я пытаться вступить с ним в контакт, разговорить его? Даже через маскировщик я слышала в его голосе эмоции, какой-то проблеск страсти. Он был зол. Возможно, ощущал беспомощность. Раздражение. Мой разум гудел. Я не могла заставить его работать и придумать, что сказать. Моя нога пульсировала. Голова начинала кружиться. Я потеряла слишком много крови. — Мы принесём баланс в этот мир, — сказал мужчина своим металлическим голосом. — Совсем как принесли его в другой мир. Мы будем многочисленны… совсем как все было в начале. Чистота, — его голос сделался жёстче, зазвучал сердито даже через маскировщик. — Должны быть… жертвы. На пути жертвы всегда необходимы. — Жертвы? — спросила я. — Вот чем являются те девушки? Жертвами? Он лишь смотрел на меня сквозь металлическую маску. — Как? — мой голос дрожал. — Как ты это сделаешь? Принесёшь баланс в этот мир? Он также не ответил. Я все ещё слышала, как пламя разгорается, трещит и распространяется по другим выставочным залам. Огонь как будто высасывал кислород из моих лёгких даже там, где я стояла. Дым становился гуще, смотреть через него становилось сложнее. Я вспомнила все картины, бесценную мебель. Шум огня как будто сделался громче, когда я об этом подумала. Затем другой звук возник на самом краю моего сознания. Я слушала, думая, что воображаю это себе… Но звук становился громче. Сирены. Отдалённые, но определённо направляющиеся в эту сторону. Как раз когда я подумала об этом, над нами, под потолком раздался лопающийся звук. Я резко дёрнулась, вскидывая взгляд… Разбрызгиватели включились, выпуская струи воды на наши головы. В тот самый момент, когда я посмотрела вверх, мужчина в металлической маске кинулся ко мне. Он врезался в меня рукой и кулаком, ударяя по руке, державшей осколок стекла. Внезапный точный удар заставил меня разжать хватку. Прежде, чем моя рука сжалась, стекло уже выскользнуло из моих пальцев. Сделав шаг назад, он пнул меня точно туда, где осколок пронзил мою ногу. Он сделал это с такой же точностью, жёстко ударив пяткой ботинка. Моя раненая нога подкосилась. Я упала безо всякого сопротивления. Мои колени и ладони врезались в плиточный пол, и я резко вздохнула, подавляя крик, подступивший к горлу. Ощущалось все так, будто кости моих предплечий от столкновения разлетелись на куски. Подняв взгляд, я заморгала под потоком воды, пытаясь что-нибудь разглядеть. Мужчина передо мной поднял пистолет, целясь мне в лицо. Я ахнула, закрывая глаза и готовясь. Он не собирался ждать. Никакого ритуала для меня. Никакого вырезания спиралей на груди, пока я кричу от боли. Я просто умру. Но пауза затянулась. Пистолет не выстрелил. Пока я корчилась там, задыхаясь, до меня дошло задаться вопросом, а зачем он вообще тащил меня сюда. Почему просто не дать мне сгореть, как Блэку? Зачем не пристрелить, когда он нашёл меня? Я подходила под его профиль жертвы, но сильно сомневалась, что меня вырядят в белое платье и покроют слоем макияжа. Все это не имело смысла… но я совершенно не могла его прочесть, даже теперь, когда я активно пыталась, и это мне кое-что напомнило. Кем бы ни был этот парень, Блэк не ошибся. Мужчина в металлической маске определённо был таким же, как он. Ноль преимущества, Мириам. Полагаю, вся эта экстрасенсорная штука в военное время служила костылём для выживания больше, чем я осознавала. Мужчина надо мной издал очередной мрачный смешок. Хоть он уже делал это прежде, его звучание через механический маскировщик заставило меня вздрогнуть. — Ты вообще не должна существовать, — сказал он. Его голос звучал более холодно, даже через маскировщик. Ты отвратительный, грязный выродок… животное… Я недоуменно уставилась на него сквозь падающую воду.