– Особо-то нет. Думаю, что друзей, у которых он мог бы жить, в городе вообще нет. – А почему он поехал в Москву? У него там родственники? – Александр после школы поступал в столичный институт, но провалил экзамены и какое-то время жил в Москве, поэтому и уехал туда. – А знаешь его адрес в Москве? – Он работает на Черкизовском рынке в павильоне номер двадцать шесть, место тринадцать. Там же и живет в какой-то подсобке. Я нынче зимой собираюсь в Москву, поэтому взял у него адрес. – Хорошо, будем закругляться. – Тимур протянул Герману листок бумаги с номером телефона: – Как появится Картон, пусть мне позвонит. Скажи, что приходил Овчара, он поймет. И еще, если Александр объявится, сразу сообщи нам. Ты понял? – Понял, конечно. Он мне ни сват ни брат, подставил перед хозяином… Сообщу. – Смотри, если узнаем, что ты его укрываешь, то разговор с тобой будет иной, – напоследок предупредили опера Германа. В управлении их с нетерпением ждал Константин, который почти торжественно объявил, что Лидия Ивановна позвонила и сообщила адрес работы Германа и что он хотел сам выехать туда, но решил подождать своих старших товарищей. – Уже не надо, – успокоили они Константина. – Мы там были, все, что нужно, узнали. – Уже? – разочарованно протянул молодой опер. – Продолжай сидеть возле телефона, – приказал ему Тимур. – Скоро должен позвонить гражданин Картонов, надо с ним переговорить. А я схожу к Гамову, надо решать вопрос о возбуждении уголовного дела. Выслушав долгий, но крайне интересный доклад своего подчиненного, полковник, о чем-то думая, молча прошелся по кабинету. Очевидно, рассказанное Тимуром было самым изощренным преступлением в его милицейской практике. – А молодец судебный медик! – наконец воскликнул он. – Какой толчок дала, чтобы распутать клубок. Это станет ценнейшим материалом для ее дальнейшей научной работы. Ну, ты смотри, какая она, Сафронеева!.. – Да, без нее нам трудно было бы разобраться, – поддакивал Тимур начальнику. – Впереди самое интересное, думаю, что она подключится к нам. Афанасий Петрович, я вот о чем хотел вас попросить: уголовное дело возбудить бы. Выйдите, пожалуйста, на прокурора, чтобы выделили нам следователя. Надо уже официально проводить следственные действия, а задержание подозреваемого – дело времени. – А не рано ли? – засомневался полковник. – Задержать бы сначала этого выродка, а уж потом, когда признается… Как бы «глухаря» нам на себя не повесить. – Признается, никуда не денется, – заверил его Тимур. – Без уголовного дела толком ничего не изымешь, экспертизу не назначишь… Одним словом, решайте сами, а мы бросаем все силы на розыск этого вурдалака. – Добро, подумаю. Когда Тимур вернулся в кабинет, к его радости, там находился Картонов. – Вот гражданин Картонов явился, – доложил Константин Тимуру. – Он позвонил по телефону, я и вызвал его сюда. – Правильно, – похвалил Тимур оперативника и обратился к Картонову: – Максим… Как по батюшке-то? – Максимович. – Максим Максимович, расскажи, как у тебя появился в работниках Мокрецкий? – Привел его Герман, рекомендовал как честного и хорошего работника, но, увы… – А что? Плохо работал? – Да работал как все, но во время его дежурства пропала кислота – две бутыли. Я думаю, что он продал их другому цеху, кислота-то в дефиците. Он не признался, но я его все равно уволил. И не только за это. Он какой-то странный человек: живых мышей растворял в кислоте. – Как?! – Да вот так! Нас донимали мыши, поэтому я достал несколько мышеловок и расставил по всему цеху. Однажды прихожу на работу и вижу на полу литровую стеклянную банку с какой-то жижей. Я спросил у работника, откуда она, он мне и рассказал, что пойманных еще живых мышей этот Мокрецкий опускал в банку с кислотой и наблюдал, как они растворяются. Разве нормальный человек на такое способен? «Ну Хейг Хейгом! – подумал Тимур, пораженный рассказом хозяина аккумуляторного цеха. – Абсолютно одинаковые личности, наш маньяк в точности повторяет своего английского собрата. Поймаю – поинтересуюсь, не читал ли он ту книжку про британского упыря». Отпустив Картонова, он собрал всех оперативников отдела и объявил: – Пока отложите все дела и нацельтесь на розыск Мокрецкого. Нам надо найти его в ближайшее время и возбудить уголовное дело по убийству им своей матери. Сегодня ночью спать нам не придется. Арест. Тюрьма 1 Опера работали всю ночь, проверяя известные адреса, где мог появиться Мокрецкий, беседовали с обитателями жилищ, со сборищем сомнительных субъектов, встречались со своей агентурой, трясли поднятых среди ночи заспанных завсегдатаев притонов, блатхат, но тщетно – убийцы и след простыл. Утром Тимур, встав со стульев, собранных в ряд, где он подремал полчасика, сполоснул лицо водой из чайника. В это время в кабинет заглянул помощник дежурного: – Тимур Иванович, вас вызывают в прокуратуру республики. Позвоните заместителю прокурора Немову. «Ага, уже заинтересовались нашим Хейгом, Гамов, наверное, позвонил и рассказал про это дело», – подумал Тимур, набирая номер Немова. Заместитель прокурора поднял трубку быстро, узнав, кто звонит, немного замешкался, а затем приказал: – Возьми оперативное дело по убийству Поповской и подъезжай к одиннадцати. «А вот и не угадал насчет своего Хейга. Поповской интересуется…» – хмыкнул Тимур, кладя трубку. Убийство восьмилетней Поповской Маши произошло месяц назад и вызвало огромное возмущение среди населения, готового растерзать преступника, а заодно и милицию, которая не способна найти этого самого преступника. Впрочем, некоторые ретивые головы из оперов в случае поимки негодяя сами хотели устроить над ним самосуд. Только по этому делу в отделе Овчинникова днями и ночами работали три сыщика, не считая «земельных» оперативников, участковых, инспекторов детской комнаты. Девочка вышла из школы с намерением пешком дойти до дома и пропала. Через два дня ее трупик был обнаружен в мусорном контейнере одного из многоквартирных домов. Прежде чем убить, нелюдь изнасиловал свою жертву. Выехавшие на место оперативники не смогли сдержать слез от ужасной картины, никто не нашел в себе силы сообщить о страшной находке ее матери. Эту тяжелую миссию взял на себя Тимур. В одиннадцать часов Тимур был уже у заместителя прокурора. Кроме Немова, в кабинете присутствовали еще два сотрудника РУОП и неизвестный ему мужчина. Когда Тимур сел за стол, Немов обратился к нему: – Тимур Иванович, у вас пистолет с собой? – Да, – удивленно посмотрел он на прокурора. – Покажите мне, – протянул руку прокурор. – А в чем дело? Вам отдать пистолет? – Да-да, дайте мне пистолет, я посмотрю. После недолгого раздумья Тимур недоверчиво протянул прокурору свое табельное оружие: – Возьмите. – Так-то лучше. – С этими словами прокурор бросил пистолет в ящик стола и с шумом прихлопнул его. – Вы подозреваетесь в совершении должностных преступлений, сейчас с вами будет разговаривать следователь. «Все-таки Старый пожаловался, не те нынче авторитеты! – мелькнуло в голове у Тимура. – Говорили же, что он трубку курит с руоповцами, а я не поверил. Сейчас прихлопнут и Киреева, моего верного напарника!» – Вы что за клоунаду здесь устроили?! – жестко посмотрел он на прокурора, и тот сразу отвел взгляд в сторону. – Я что, отъявленный преступник, чтобы меня таким образом задерживать? На святое замахнулись, заманили, воспользовавшись убийством невинной девочки, придумали бы что-нибудь другое! Не боитесь брать грех на душу? А кто будет раскрывать сейчас убийство этой девочки? Вот эти? – указал он пальцем на руоповцев. – А почему исключаешь такую возможность? – возмущенно отреагировал один из руоповцев. – Надо будет – раскроем. – Никогда в жизни! – мотнул головой Тимур. – На ваших лицах написано, что вы пожизненные конвоиры. Вас же вызвали сюда для конвоирования меня, правильно? – Почему только для конвоирования… – начал руоповец, но Тимур его оборвал: – Ах, еще и колоть меня будете? Давайте-давайте, посмотрим, какие вы кольщики. Бандиты наглеют с каждым днем, а вы решили бороться с теми, кто их гнобит. Друзей своих защищаете? Силенок-то у вас нет, чтобы бороться с организованной преступностью. – Ну, хватит! – не выдержал словесной перепалки прокурор и кивнул руоповцам: – Ведите его к следователю! Руоповцы, не ожидавшие такого отпора от загнанного, по их мнению, в угол оперативника, еще больше раскраснелись, когда тот язвительно бросил: – Давайте, вертухаи, выполняйте приказ. Следователь прокуратуры Карлушин, когда-то бывший дознаватель милиции, субъект с психологией маленького человека, дорвавшегося до власти, победоносно взглянул на грозного оперативника, перед которым трепетали все бандиты города: – В твоем положении лучше во всем признаться. Это учтется в суде, получишь минимальный срок. – Признаться в чем? – пренебрежительно ухмыльнулся Тимур. – Потрудитесь объяснить, в чем меня подозревают. – К нам поступило заявление гражданина Краснова о том, что вы со своими подчиненными ворвались к нему в жилое помещение, устроили стрельбу, незаконно уничтожили винно-водочные изделия, избили граждан. Вас подозревают в превышении служебных полномочий и нанесении побоев.