Все усугубляется. Вику куда больше устраивало, когда брат лежал в больнице и она могла оставаться в тишине и спокойствии. Лучше ему не становится. Выписали лишь бы выписать. Помочь ему не могут, вот и отправили домой помирать. В том, что Димка скоро умрет, девушка не сомневается. Брат выглядит очень плохо. Ему постоянно холодно. Есть мальчик отказывается, только пьет и спит. Он не разговаривает. Вика даже не уверена, слышит ли он что-нибудь. Пол его комнаты, ту часть, где стояли его игрушки, занимает медицинское оборудование. Бесконечные проводочки, трубочки и подставки. – Ты меня слышишь? – Да. – Так и отвечай! Что молчишь, раз услышала? Присмотришь за Димкой, говорю, и чтоб ни на секунду от него. Отец постоянно проверяет, нахожусь ли я в сознании. Я все чаще проваливаюсь в видения. Иногда я теряю нить происходящего и не могу точно определить, где реальность, а где иллюзия. – Присмотришь, спрашиваю? – Да. – Что да? – Хорошо, пап. Я все поняла, присмотрю, – говорит и отыгрывает роль послушной дочери. – Ни на шаг. Я все поняла. Потом Вика отворачивается и так, чтобы отец не мог услышать, добавляет: – Вали уже, куда ты там собрался сбежать. – Что? Вика ничего не отвечает, она заходит в комнату к брату и плотно закрывает за собой дверь. Девушка слышит, как удаляются его шаги, как прокручивается ключ в замке и отец уходит. Вика рассматривает медицинские проводки. По трубочкам течет прозрачное лекарство. – Дим. Хочешь, я тебе кое-что расскажу? Мальчик лежит с закрытыми глазами. Он колотится под одеялом и тяжело дышит. Его лоб покрыт капельками пота. – У меня будет ребеночек. Ты скоро станешь дядей, – Вика наклоняется и шепчет секрет брату на ухо. Мальчик дрожит. – Слышишь? Ответа не последовало. – Не знаю, зачем я тебе рассказала. Наверное, ты единственный, кому я еще могу доверять. Девушка промакивает полотенцем лоб братика. – Крепись, малыш. Она поправляет одеяло и собирается уйти. Рука брата останавливает. Его тонкие пальцы с недетской силой сжимают сестре руку. Дима открывает глаза. Он ничего не говорит. Просто смотрит на сестру. Вика знает этот взгляд. Уверенный, требовательный, строгий. Ее братик каждый раз так смотрит, когда хочет чего-то от сестры. Новую машинку, набор солдатиков или ее фотоаппарат. Знакомый взгляд, но что-то в нем есть необычное. – Воды? Мальчик мотает головой. – Хочешь, чтобы я осталась и посидела еще? Мальчик вновь мотает головой и по его щекам начинают течь слезы. – Тогда что? Вику обдает холодом. Она догадывается, без слов знает, о чем умоляют слезящиеся глаза брата. – Нет, – говорит Вика дрожащим голосом. – Нет-нет, – повторяет она, и у нее тоже проступают слезы. Димка просит разрешения умереть. Он хочет, чтобы его любимая сестра помогла ему. Вика плачет. Она всхлипывает. Все ее показное безразличие смывают слезы. Она любит брата. Ей не все равно. Гадкие мысли о том, что ее заботит лишь ее собственный ребенок, выветриваются из головы. Обмануть себя не удастся. Слезы льются нескончаемым потоком. Девушка сжимает руку братика. – Ты чего? Малыш. Ты поправишься. – Вика старается улыбнуться, отчего начинает плакать еще сильнее. – Не сдавайся. Я рядом, Димочка. Димка двигает губами, но звука нет. Вика мотает головой. Ее рот беззвучно отвечает братику «нет-нет». Димка закрывает глаза. Он поворачивает голову к стене. Его еще сильнее трясет. Девушка знает, что ее брат не хочет плакать и не хочет видеть, как переживает сестра. Вика выбегает из комнаты. Она не выдержит. Она сломается. Она. Она… Она взрослая. Будущая мать. Как она собирается заботиться о своем ребенке, если сейчас не сумеет помочь брату? Вика берет себя в руки. Вытирает лицо и возвращается в комнату. Движения у нее уверенные. Девушка больше не сомневается. – Братик, тебе плохо. – Ее голос больше не дрожит. – Ты измучен. – Ее слова пропитаны жестокой правдой. – И дальше тебе станет только еще хуже. Такова правда. – Это справедливость, – отвечает Димка грубым мужским голосом. Вика не может рассуждать. Ее мысли рассеиваются, как свет от фонаря в тумане. В ее руке появляется подушка. – Истинная справедливость, – добавляет Димка чужим голосом. Вика медленно идет к кровати и рассуждает вслух: – Ты хочешь, чтобы я сделала это. Я вижу. Ты об этом просишь. Хочешь прекратить мучения. Вика садится на край кровати и смотрит в мутные глаза брата. Его пальцы вцепились и сжимают край мягкой простыни. Он готов. – Я тебя очень люблю. И я знаю, ты прав. Так будет лучше. Ее рука останавливается над головой брата. Одно движение, и братик задохнется под мягкой, квадратной, сшитой мамиными руками из лоскутов ткани подушкой. – Прощай, Дим. Мальчик закрывает глаза и с силой жмурится. Вика двумя руками прижимает подушку к голове брата. Его ослабевшее тельце практически не сопротивляется. Димка слегка дрожит и, судя по мычанию под подушкой, пытается сделать вдох.