Вика собирается, прячет свои непослушные кудряшки под шапкой. Девушка берет с тумбочки сумку. Тканевая, с растрепанными ручками. Она ее сама сшила из старой рубашки. Вика считает, что пользоваться полиэтиленом – преступление, и поэтому никогда не покупает на кассе пакет, даже если у нее нет под рукой своей самодельной сумки. Вика выходит во двор. Сегодня она не запирает за собой дверь. Девушка решила, что пойдет в магазин, который расположен совсем рядом с домом. – Скоро вернусь, – говорит она псу и выходит за калитку. Шамп виляет хвостиком, провожает, прыгает на забор, но не лает. Молодой, не породистый, но вполне воспитанный пес. Вика идет в соседнее здание с вывеской «Все для дома». В одной из ячеек для сумок этого проклятого магазина девушка спрятала желтый почтовый пакет. Она целый месяц не появлялась там. Ей было страшно. Ей не хотелось вновь погружаться в кошмарные воспоминания. Девушка обходила магазин стороной и носила продукты из соседнего, который расположен значительно дальше. Приходилось бежать бегом, чтобы папа, не дай бог, не догадался, что закупается его дочь где-то в другом месте. Как бы она объяснила такой странный поступок? Нелогично. Поэтому и приходилось бежать через два квартала с тяжелой ношей в руках, чтобы по времени выглядело, что Вика просто задержалась из-за длинных очередей. Прошло достаточно времени. Она, конечно же, еще не смирилась со смертью Влада, но боль от утраты поутихла. Пора. Сегодня она уверена. Она точно зайдет в магазин «Все для дома». Вика готова. Готова узнать причину, по которой ее Влад покончил с собой. С тех пор как она спрятала в ячейке этого магазина документы, она даже не смотрела в сторону яркой светящейся вывески. И вот она стоит на пороге, смотрит на график работы, и ее рука тянется к дверной ручке. Вика проходит мимо ячеек для хранения сумок. Украдкой смотрит на ящик с номером тридцать шесть. Кажется, заперт. Вроде бы никто не открывал ее тайный сейф. Вика проходит в продуктовый отдел. Берет хлеб, несколько булочек, куриное филе и небольшой кусочек сыра. Достаточно брату на обед. Приготовит суп и тосты с сыром. Она планировала много что еще купить, но мысли теперь заняты ее тайником. Нужно как-то незаметно забрать содержимое ящика. Вика подходит к кассе. Еще мгновенье, и она столкнется с пугающими воспоминаниями. Еще минута, и она поспешит домой разбираться с причинами смерти ее Влада. – Девушка. Вика смотрит на кассира. – Девушка, вы меня слышите? – А? Что? Вика задумалась и пропустила мимо ушей вопрос. – Я говорю, дисконтная карта у вас есть? Вика мотает головой и протягивает деньги. Она расплачивается, складывает покупки в сумку и осторожно посматривает на свой сейф. Наверняка охранник что-то подозревает. Он как-то не так смотрит на Вику. Как-то строго. Его брови сведены. Он стоит возле выхода, скрестив руки над бейджиком со своим именем, и энергично жует жвачку. Следит. Или это фантазии? Паранойя? Вика суетливо убирает сдачу в карман. Охранник, кажется, все еще смотрит на нее. Он переминается с ноги на ногу, раскачивается. Лениво зевает, достает телефон и начинает увлеченно что-то читать с экрана. Вика отходит от кассы. Девушка старается держаться естественно и спокойно, хотя вряд ли у нее это хорошо получается. Главное, не паниковать. Сейчас она медленно подойдет, откроет дверцу и заберет документы. Что здесь такого? Ничего криминального. Простой покупатель совершил покупки и идет забрать свои вещи. Девушка приближается к тайному сейфу. Она повторяет про себя, что она обычный покупатель. Обычный неприметный покупатель. Обыкновенный, коих миллион. Вика останавливается возле ячейки. Она не смотрит по сторонам. Взгляд ее останавливается на цифре тридцать шесть, а руки нащупывают в кармане связку ключей. Вот зачем она убрала сдачу в этот чертов карман? Вика ругает себя. Представляет, как она достает ключ, монеты рассыпаются по полу, и все посетители магазина, включая охранника, смотрят на нее. Вставляет ключик в замок. Рука трясется. Не получается с первого раза попасть в замочную скважину. Хорошо хоть никакие монеты не высыпались. Проворачивает. – О! Смотрите! Нашелся хозяин! – слышится грубый голос охранника за спиной. Вика замирает. В висках пульсирует. Девушка чувствует, как напрягаются все ее мышцы. – А ты говорила, бомба. Бомба, надо ментов звать, – обращается он к кассирше и громко смеется. Вика не оборачивается. Она придумывает объяснение. Наспех сочиняет, что бы такого убедительного сказать в свое оправдание. – А это не бомба, – продолжает охранник свои рассуждения. – Это просто Маша-растеряша. Вернее, забываша. Да? Охранник смеется своему глупому каламбуру. Он, похоже, много раз репетировал у себя в фантазиях это выступление. Вика смотрит на охранника. – Что, девушка, оставили? Забыли? А потом переживали? – Он будто хочет произвести впечатление на ту молоденькую кассиршу. – Зря переживали. У меня ничего не пропадает. Все в целости и сохранности! – Да. Спасибо. – Вика робко улыбается и пожимает плечами. Вика достает желтый конверт и благодарит охранника за заботу. Она хочет, чтобы мужчина, который, к слову, стоит гордый, кажется, даже в размерах увеличился, отошел от нее подальше. Супермен магазинный. «Иди уже, – говорит Вика про себя и сохраняет натянутую улыбку. – Иди-иди. Отвернись от меня». Сейчас он заметит, что ключ пристегнут к общему брелоку, и придется что-то сочинять, как так вышло. – О. Да я смотрю, вы и ключ пристегнули? Он все-таки заметил.