– Ну-ка, как доктор-доктору! Отвечайте, не то оставлю без сладкого! Он неожиданности Савич захлопал ресницами и сел. – Ох, да… спрашивайте. Я ведь и впрямь распсиховался. Что я хотел… – Вы хотели назвать источник яда «верзутоксин». Он, видно, необычный. Где его можно достать? Вдруг мне срочно понадобится. – Достать? Хлопотно. Далековато будет. Таким ядом поражает жертву паук вида cerberea. Он у него близок по структуре и токсичности к одному больше известному яду Atrax robusta под названием атраксин. Этот является пресинаптическим нейротоксином, смертельным для человека и других приматов. Сам же зверь зовется – Hadronyche cerberea и живет в Австралии, в сухих склерофитных лесах. Но и этого мало. Он еще один из своего семейства живет преимущественно на деревьях. – Что же это получается, а? Такой яд изготовить.. .не знаю, вообще возможно или нет. Но опять-таки, зачем? – Постой, Вить, – Скуратов пожал плечами, – почему непременно изготовить? Сам паук и укусил нашу невесту, а если яд настолько опасный, чего же удивляться… – То есть, Минька, он слез с дерева в Австралии, сел на самолет, в Пулково приземлился и дальше на городском транспорте или на машине…– Олег саркастически хмыкнул, остальные было поддержали, но тут вмешалась Дарья. – Мальчики, весело-то не очень. У вас летальный случай и основания подозревать убийство. А если кто специально раздобыл паука? Совсем неплохо придумано. Ни пальбы, ни холодного оружия в руках… Публика ахнула. Сделалось тихо. Как вдруг спустя несколько секунд молчание нарушил сам виновник переполоха. – Даша, а что на сладкое? Я же теперь заслужил? – требовательно осведомился Виктор Ильич. Быково. Студенческий… барак. Синица распорядился. В «Ирбисе» это было давно налажено. В агентстве имелись наработанные связи и банк данных, позволявший быстро найти надежных энергичных помощников. Дело поручалось одному проверенному исполнителю. Он отвечал за результат и конфиденциальность. А если в свою очередь брал себе людей, то и за них. «Ирбис» платил внештатникам исправно без проволочек наличными. Были оговорены сроки, ответственность и неустойки – не сможешь – извини! Все это действовало эффективно. На этот раз двое студентов по поручению одного из внештатников опера Мысловского принялись звонить, бегать и ездить – искать и раздобывать информацию о свадебных гостях. И довольно долго – безрезультатно. Тогда он сам решил еще раз потрясти Эрика. Вдруг что-то придет на ум? Он позвонил и застал на месте вместо Ленца, Милу Близняк. Она сидела дома с Кирой и учила ее читать, а Эрик бегал по бесконечным делам усыновления -удочерения и звонил «девочкам» время от времени, уверяя их и себя, что вот-вот придет… За время работы «Ирбиса» по делу о гибели Ларисы все «заинтересованные лица» мало-помалу перезнакомились. Дима, услышав голос Милы, не удивился, сговорился, что через часок зайдет а про себя подумал, что бедняге Ленцу, похоже, улыбнулась, наконец, удача. Часам к пяти он уже вошел в подъезд и позвонил у сделавшейся знакомой двери. – Дмитрий Сергеевич? Заходите, пожалуйста. Мы тут одни. Сейчас вас будем принимать. А Эрик точно уж обещал к шести. Вы знаете, я тут, то есть мы… Мила слегка запнулась, но быстро оправилась. – Я вам сама как раз собиралась позвонить. Мы убирались, я помогала порядок наводить. Она обвела рукой вокруг и Мысловский осмотрелся. Запущенная квартира Эрика преобразилась. Тут уже не было стерильной Ларисиной чистоты и холодноватого порядка парикмахерского салона после генеральной уборки. Но вещи стояли на местах. На кухне вкусно пахло оладьями с яблоками. А на подоконнике появились цветы в расписных вазонах. Кира в отглаженной кофточке и штанишках с вышитыми зайцами сидела за столом с большущей книжкой с картинками. – Ну, Милочка, вы просто домашняя фея. Так заботитесь о малышке, сердце радуется, – заметил Дмитрий, оставив мысли, как Эрику повезло, при себе. – Давайте оладьи есть! Садитесь, Дмитрий Сергеевич, я поставлю чайник. И пока он закипит, я расскажу. – Спасибо! Вы начали… вы мне собирались позвонить? – Да, да! Понимаете., она взглянула на девочку и осеклась. Дима тут же понял, в чем дело. – Кир, а у тебя есть машинки? Я в прошлый раз видел разные. Давай играть! Спрячь их в комнате, а я буду искать. И как найду… Отличная мысль, – немедленно подхватила находчивая Мила. Найдете – получите оладушку! – А если нет, то нет, – хмыкнул опер и подмигнул ребенку. Но девочка, не заметив подвоха, обрадовалась и убежала в комнату за машинками. И взрослые тихо заговорили. – Я не хотела при ней. После гибели ее матери… Эрик… ему было тяжело ко всему тут прикасаться. Он не хотел, не мог, к примеру, подарки разбирать. Все было кучей навалено. Но когда-то ведь пришлось начать… Я ему предложила помочь, и он был рад. Так вот, за коробками и цветами, за всякими разными упаковками после свадьбы я нашла интересную штуковину! Она вышла в коридор и вернулась с чем-то вроде старой географической карты, какие Мысловский видел в школе. К длинной круглой в сечении деревяшке была приторочено плотное клеенчатое полотно. Так иногда выглядели свернутые флаги, которые перед парадом несли знаменосцы. – Вот, взгляните. Это друзья приготовили молодоженом сюрприз. Дерево! Оно должно было остаться на память о свадьбе и гостях. И Мила развернула полотнище. Дмитрий глянул, и у него захватило дух. Действительно ветвистое дерево, а вместо листьев, вернее, на них – батюшки светы – подписи, а рядом отпечатки пальцев присутствовавших разных цветов. – Милочка! Да вы просто… куда домашний фее – вы Фата Моргана какая-то! Это ж мечта криминалиста! Пальчики, ладошки… Дима на радостях вскочил и пустился в пляс. Потом он подскочил к несколько ошалевшей Милке и чмокнул ее в зардевшуюся щечку. Нечего и говорить, что в как раз в эту минуту на пороге возник Эрик Ленц, прихода которого по понятным причинам не слышали, занятые собой «действующие лица и исполнители». Дерево оказалось плодоносным. На нем нашлись особи, которых на свадьбу никто не приглашал. Милиция о них не знала. И Мысловский не в службу, а в дружбу, слегка тряхнув связями, передал группе свои новые результаты. В свою очередь, «Ирбис» благодаря этому сотрудничеству быстро вышел на многообещающего подозреваемого. Шулер с приводами без определенных занятий. Некто Поползнев Федор. Какой-то темный тип. Уж не сунул ли ему кто денег, да посулил еще? Не замешан ли? Шулер в простоте душевной оставил свою подпись крупными буквами. Рядом он еще, не иначе – для потомства, пришлепнул свою ладонь. Сомневаться не приходилось. Судимый! Он! Шулера быстро отыскали. Да, он был в саду. Да, невесту видел. Она даже сказала: «Дядька, зайди поешь!» И его видели! Официанты показали. Все же для опытного глаза этот вот бомжеватый тип был приметен. Тип сел за стол, заправился, потом расписался да ушел. Гости тогда еще 'гуляли'! Не он? Надо все же уточнить. Опер быстро навел справки по своим каналам. И… ничего! Ни шальных денег. Ни мотива. Он даже подружку шулера разыскал. Тот к ней в этот день явился и остался ночевать. Подружка – разбитная веселая скуластая бабенка Люська, стреляла глазками, лопала принесенный опером торт безе и была явно польщена вниманием этого симпатяги, который кроме торта еще и бутылку портвейна приволок. Сам, правда не стал… ну и ладно. Чайку попили да и перешли на ты. – Дима, он дурной, веришь или нет… я его давно знаю, в одном дворе выросли. Ну, я помоложе. Он… анекдот слышал? Сидит мужик на базаре, крутые яйца продает рупь за яйцо. Ему люди говорят: Степа, а ты почем яйца покупал? – Я-то? Дык по рублю! – Да ну? Дак ты за рупь отдаешь? Степа в ответ – А то! Яйца сварю, свои деньги назад получу, а к ним – бульон! И так всю жизнь. Да еще вечно влипнет, куда ни то… Он парень-то не вредный. Ко мне заявился, на лестнице соседа встретил. Тот со смены пришел. Троллейбус водит сосед. Хочешь – спроси. Он тебе время скажет. А что стряслось? Она выслушала, подумала немножко, наморщила лоб. – Не! Федор пришел трезвый, но сытый – поел там хорошо. А пить не пил. Это вот не рисковал – выпрут, да бока намнут. Он оттудова быстренько убрался. Ты говоришь, ее какая-то зараза укусила? Федька тогда… у меня память хорошая: он ведь разволновался: интересно. И мне – давай все рассказывать! Боялся, вдруг выгоню. Мне тоже ж.. .И жалко его, но и надоело уж. Ну, ладно, я, что сказать-то хочу? Он насмотрелся всего, сначала из кустов, потом невесту вдруг принесло, да ты знаешь. Федя в зал зашел… Нет! Стой. Я тебе не об этом. Слушай. Федор, пока в кустах еще сидел, парочку приметил. Молодые какие-то. Не гости! Студенты. У них свиданка была. Я почему… Ты думаешь – Федька там затесался, не гость, а мог навредить. Так эти тоже были в саду и в зал зашли, да за стол. Он мне зачем рассказал? Сомневался. Узнают, что он не гость и пробрался на халяву – шею намылят. Кто будет разбираться? Невесту искать? Да она, поди, и забыла. Невеста эта, я тебе скажу… Ну, не о том разговор! Так вот, студенты. Он их видел и слышал, а они его нет. А как зашел поесть -глядь, а они тоже сидят! Ему и поспокойней стало. Опер Дима соседа – водителя троллейбуса, конечно, отловил и для себя уяснил, что Федька Поползнев в злодеи не годился. Он вовремя убрался, как точно определила верная боевая подруга Люська. – Этот Федька – дремучий, недалекий и… странное дело, безобидный какой-то мелкий жулик, похоже, был не при чем. А… студенты? Дима задумался – студенты… Где их искать? Поговорить еще с женихом, тьфу, прости господи, с мужем, верней, с вдовцом? Он опять сходил на Гороховую. И точно! Среди подписей на листьях «дерева» обнаружились два студента. Они никого особо не заинтересовали. Верно, их не приглашали на свадьбу. У Эрика сохранились списки гостей. На память он тоже не жаловался. Мало того, отыскались фотографии, которые сделал фотограф для «дерева». Из них задуман был монтаж на память. Фото впопыхах ссыпали в пластиковый пакет. Когда Эрик с Димой начали разбираться… двоих ребят, одетых совсем обыденно, обнявшись, сидевших на скамейке в саду, Ленц не знал. – Дмитрий Сергеевич, вот, смотрите! Это – дядька из Казахстана с женой. Там вот в выходных костюмах – братья двоюродные с девушками. А это из Норильска. Их две семьи приехали. Эти тоже Ларкины. Я, если кого увижу… имен не помню, не стану врать, но те и вот… другие на фото втроем стоят – наши, гости приглашенные. Да они и одеты как на праздник! Дима сам был того же мнения. Парочка в саду на скамейке выделялась простецким снаряжением. Как они теперь это называют? Разменявший пятый десяток Дима хмыкнул: «прикид»! Эрик, мне тоже кажется, что студенты на карточке – те ребята. И я еще надумал кое-что. Но это так пока. Подождем… Вы вот что. Я это фото у вас возьму, если не возражаете, и шулеру покажу. Эрик кивнул, Мысловский убрал фотографию в нагрудный карман и стал прощаться, когда Мила его остановила. – Простите, Дмитрий Сергеевич, не думайте, пожалуйста, я не вмешиваюсь. Я просто… мне страшно интересно. Вот этот шулер. Он же перепугался, да? Мелкий жулик и выпивоха, да неудачливый. Он думает, его теперь заметут, хоть он не при чем. Оказался случайно рядом. И тут – палочка выручалочка. Студенты! Он их видел мельком. Из-за кустов, говорит. Если вы ему это фото покажете, он… – Понял, Мил! Правильно, между прочим. И от страха, и даже вполне себе просто так… мы не знаем, какой он наблюдатель – Федя Поползнев. Может, внушаемый и лабильный человек. А может хитрый мелкий трус. Но ведь и я не мальчик. Вам это интересно? Ну, слушайте. – Для начала я с ним поговорю. Что он помнит? Что он тогда увидел? По ходу разговора запросто новые детали всплывут. Тут надо следить, чтоб он не начал придумывать. А я,– случайно – наводить разговор на определенный типаж. Затем я ему покажу с десяток фотографий похожих пар. И поглядим, кого он опознает. Найдет нам тех – хорошо. А не найдет… Видите, ребята. Возможны разные варианты поиска. Шансы хорошие! Эти птички подписались и руки приложили. Выясним – не криминальные? Если да – проще, а если нет… Тогда фамилии. Свои они или не свои? Могли же они их написать от фонаря – Иванов и Сидорова. Могли – от нечего делать или с умыслом – чужие фамилии начирикать, но реальных людей, которых мы станем долго нудно искать. И хорошо еще – Пол Маккартни и Алла Пугачева заставят сразу задуматься. А двое из своей группы – нет! Опер спохватился, взглянул на часы и снова стал прощаться. Не на шутку заинтересованная, Юля отправилась провожать Мысловского к дверям. Ей пришло в голову попросить у него телефон. Не возьмет ли он ее к Поползневу на опознание как журналистку? Но покосившись на затуманившегося Эрика, девушка решила, что момент для установления деловых связей выбран неудачно. Дальше события стали разворачиваться быстро. Скоро выяснилось, что, во всяком случае, такие люди существуют. Студент четвертого курса из Петербурга Валерий Краснов, будущий архитектор. И Юлия Денежка, двадцатилетняя студентка биологического факультета. Отпечатки пальцев получились отлично – ничего криминального за ними не числилось. Дима – заядлый курильщик, выскочил дома на балкон, несмотря на паршивую пагоду и пронзительный ветер. Там, воровато поглядывая на жену, которой обещал завязать, вытащил сигареты, угнездился спиной к стене и задымил, а затем набрал телефон приятеля. – Тошка? Это снова я. Связь плохая была. Не мог толком разговаривать. Слушай, с меня причитается. Какой разговор! Да… хозяин барин – хоть куда! Хочешь, двинем с тобой… Он запнулся. Ира – жена приоткрыла дверь, и, покрутив пальцем у виска, сунула мужу куртку. Дима крякнул, скорчил умильную гримасу, но когда дверь закрылась, снова с удовольствием затянулся.