– Добро пожаловать, госпожа. Ваш визит – честь для нас. – Да благословится дом сей! – плащ Верховной Жрицы соскользнул с ее плеч и упал в заботливо подставленные руки управляющего. Под плащом обнаружилось шикарное черное вечернее платье с вырезом, открывающим взгляду практически всю спину Дэлери. Ее грудь украшала сверкающая в свете хрустальных люстр серебряная вышивка, повторяющая вязь линий власти, оплетающих правую кисть и предплечье Жрицы. Руорн же выбрал один из своих выходных костюмов. Форменный плащ он оставил дома в шкафу, поскольку вид пустых черных отворотов вгонял его в уныние. Взяв Руорна под локоть, Делери повела его по проходу между столиками. В ее горделивой осанке, высоко поднятой голове и том, как ее изящная кисть лежала на руке смертного, читался вызов. Вызов нормам и правилам поведения, которым Дэлери упорно отказывалась подчиняться, и мнению окружающих, на которое ей было попросту наплевать. Люди, мимо которых они проходили, забывали о разговорах и еде и провожали пару любопытными взглядами. Поскольку при этом они изо всех сил избегали встречаться взглядом с Верховной, то все их любопытство доставалось Руорну. На него, слава богу,теперьможно было пялиться сколько угодно. За некоторыми женскими взглядами почти слышалось щелканье арифмометров, подсчитывающих шансы на успех. Отставной Советник – лакомая добыча, вот только присутствие Дэлери путало все карты. Не будь ее рядом с ним, Руорну непременно бы устроили весьма теплый, скорее, даже жаркий прием. Дэлери и Руорн прошествовали к VIP-кабинетам. Здесь, вытянувшись по стойке «смирно» их ожидали официанты. Один обслуживал Руорна, другой – Дэлери. Причем второй, пододвигая Жрице стул, так старательноне смотрелна ее обнаженную спину, что рисковал заработать себе косоглазие. – Ну что ж, – торжественно объявила Виан, взяв в руки нож и вилку, – воздадим должное искусству местных кулинаров! Руорн не заставил себя долго упрашивать, он действительно чертовски проголодался. Сосредоточившись на еде, он хотя бы ненадолго мог забыть об окружающей его действительности, а слаженная работа вышколенной прислуги превращала ужин в своеобразный конвейер по производству вкусовых удовольствий. – Послушай, – не переставая жевать, пробубнил Руорн, – мне это только кажется, или здесь действительно умеют готовить даже лучше, чем во Дворце? – Не стоит недооценивать смертных, – Дэлери промокнула салфеткой губы, чтобы скрыть короткую усмешку. – Кроме того, когда ты вообще что-то ел в последний раз? – Уже и не помню точно, – Руорн поставил на стол пустой бокал, и тот был незамедлительно вновь наполнен. – Кажется еще на корабле, сразу после отлета с Эзона. – И ты еще удивляешься?! – подчиняясь взмаху татуированной кисти, блюда на столе стремительно переменились. – Да и кормили там, я полагаю, попроще? – М-м-м, – Руорн только развел руками. На некоторое время за столом воцарилась тишина, нарушаемая только негромким звоном столовых приборов. Одно блюдо сменяло другое, бокалы своевременно наполнялись, и вскоре Руорна охватила приятная сытая истома. Так приятно спокойно расслабиться на мягком диване с бокалом в руке и хоть несколько минут ни о чем не думать. Его глаза сами собой начали закрываться. Дэлери же только делала вид, что полностью сосредоточена на еде, продолжая тем временем внимательно за ним наблюдать. Вскоре она ощутила, как и ее саму потянуло в сон. Но это чувство не имело ничего общего с обычной сытой сонливостью, растекающейся теплом по телу после плотной трапезы, на нее нахлынула почти осязаемая густая волна, настойчиво затягивающая разум куда-то в темную глубину забытья. Кратковременное помутнение длилось лишь секунду, но то был всего лишь намек. Откинувшись на спинку, Жрица небрежным движением отослала официантов и принялась методично вытирать пальцы салфеткой. Зов не заставил себя ждать. Словно огромная ватная лапа, неведомая сила обволокла ее сознание и потянула вниз, в темноту. Дэлери жутко захотелось в панике закричать, замахать руками, пытаясь остановить это погружение, снова вынырнуть к свету, но долгие годы служения научили ее прекрасному самообладанию. Удары ее сердца становились все реже. Она погружалась все глубже и глубже, чувствуя, как мимо нее, туда, наверх заструились извивающиеся и вибрирующие щупальца силы, заполняющей ее опустевший разум и беспомощное тело. Обвив ее губы, они заставили их раздвинуться, выхватили из ее кувыркающегося во тьме сознания требуемые слова и облекли их в звук. – Если ты не возражаешь, Бект, – Дэлери прокашлялась, – я бы хотела прояснить некоторые моменты. Руорн рассеянно заглянул в опустевший бокал и поставил его на стол. – Что именно тебе неясно? – Мы уже давно с тобой знакомы, и я всегда считала тебя человеком рассудительным, но твои последние демарши на Эзоне повергли меня в некоторое замешательство. Что с тобой случилось? – Много чего случилось… Во-первых, Сиарна поставила передо мной была задачу, которую было невозможно решить, оставаясь в отведенных мне рамках. – Чем же Эзон так сильно отличается от остальных миров, с которыми налаживание отношений никаких трудностей не вызывало. – Я уже излагал свои соображения в Тронном Зале еще до отлета, но только получил нахлобучку «за оспаривание приказа». – Что за соображения? – Дело в том, что до сих пор мы имели дело исключительно с периферийными планетами Республики, либо с разрозненными мирами Конфедерации. Эзон – метрополия, и здесь все обстоит иначе. Его могущество, его власть над остальными планетами столь велики, что это принципиально меняет образ мыслей его правителей. Для них все остальные планеты Республики – второй сорт, а Конфедерация – так и вовсе третий. И тут появляется Клисса. Никому неведомая маленькая планетка, несущая с собой новый, стремительно набирающий популярность культ. Культ Сиарны. Они никогда не признают этого вслух, но наш выход на сцену они банально прошляпили. Мы ведь никогда не педалировали продвижение своих интересов, полагаясь на естественное развитие отношений. Я полагаю, что именно это нас и спасло. Если бы Эзон заподозрил в Клиссе угрозу чуть раньше, то он вполне мог без лишнего шума нас попросту ликвидировать. Но теперь уже поздно. Уничтожить Клиссу просто так они уже не могут, принимать ее в Республику на наших условиях они не хотят. О вступлении на их условиях перед Сиарной лучше даже не заикаться – мокрого места не останется. – Мы ни к кому не напрашиваемся, – заметила Жрица. – Миллионы граждан Республики сами просили нас об установлении дипломатических отношений «для облегчения контактов». – Это всего лишь частные пожелания жителей преимущественно периферийных миров, которые ничего не решают. – То есть в данный момент установление дипотношений с Республикой по ускоренному протоколу невозможно. Так? – Именно, – Руорн наклонил голову. – Тогда зачем ты вообще согласился туда отправиться? – Я же сказал, я получил прямой приказ. Кроме того, задача невыполнима, если оставаться в отведенных мне рамках. А я просто за них немного… вышел. – Ничего себе… прогулялся пред сном! Давай-ка пробежимся по списку, – Дэлери подалась вперед и принялась загибать пальцы на руке. – Сдружился с Госсекретарем Республики, смертным – раз. Влез в идиотское телешоу, где выставился круглым болваном – два. От лица Сиарны самовольно пригласил этого смертного посетить Клиссу с визитом – три. До кучи еще и посулил ему аудиенцию у самой Госпожи – это… – Дэлери запнулась, – да у меня уже пальцы закончились! Верховная помахала получившимся кулаком перед лицом Руорна. – Любого из твоих «подвигов» вполне достаточно, чтобы прямо из Тронного Зала отправиться на кладбище! Объясни мне, что на тебя нашло? – Вот так, по пунктам? – Если тебя не затруднит. – На данный момент эволюционный сценарий развития отношений Клиссы с Республикой себя исчерпал, но для более радикальных мер у нас недостает ни сил, ни ресурсов. Выход я вижу в организации более активной деятельности на встречном курсе. И Аустов для этой задачи подходит как нельзя лучше. – Чем же он так тебе приглянулся? – Как я уже отмечал, правительство Эзона настолько уверено в непоколебимости своей власти, что это порой приводит к парадоксальным результатам. В частности, они могут позволить себе роскошь держать в правительстве несколько честных, умных и способных самостоятельно мыслить людей, озаряющих все правительство в целом своей харизмой. Даже если их точка зрения не совпадает с официальной, это не мешает движению всей системы в правильном направлении. Просто таких ярких персонажей не должно быть слишком много, а их поле зрения и реальную возможность на что-то влиять необходимо аккуратно ограничивать. Госсекретарь Леон Аустов – один из таких, причем занимающий ключевой пост и обладающий обширными связями. Если удастся переманить его на нашу сторону, то значительная часть задачи уже будет решена. Он способен увлекать людей за собой. – Ты предлагаешь сделать Аустова нашим агентом влияния в стане противника? – хмыкнула Дэлери. – Еще один «предатель»? Как Шимаэл? – Шим не может считаться предателем, поскольку ему, по большому счету, нечего и некого было предавать, – парировал Руорн немного раздраженно. – Он никому ничем не был обязан и всегда сам выбирал свой путь. А от Аустова никаких резких поворотов и не потребуется. В Республике и без того достаточно и людей и организаций, заинтересованных в более тесных контактах с Клиссой, и они представляют весьма внушительную силу, которой недостает лишь некоторой организованности. Так что речь идет не о предательстве, а о лоббировании. – А ты не думаешь, что его просто отправят в отставку, если он начнет мутить воду? – скептически поинтересовалась Дэлери. – Аустов ведает всеми отношениями Эзона с остальными членами Республики, он слишком видная фигура, чтобы его можно было просто так задвинуть. Потребуется организовывать скандал, который неизбежно бросит тень и на все правительство в целом. Рано или поздно им все же придется что-то с Аустовым делать, но, поскольку сопутствующие издержки слишком велики, власти Эзона будут тянуть с таким шагом до последнего, и это дает нам необходимое время. – Хорошо, допустим. Твой повышенный интерес к его персоне теперь мне понятен, – черное платье негромко зашелестело, когда Дэлери снова выпрямилась и изящным жестом откинула выбившуюся прядь волос. – А как насчет, кхм, «Высоких материй»? – Участие в этом несчастном шоу, как и все остальное, – Руорн кивнул на все еще сжатый кулак Жрицы, – было подчинено одной цели – завоевать доверие Аустова. Он сам просил меня принять участие в этом цирке, думал, что будет неплохо, если люди смогут получить ответы на свои вопросы из первых рук. – У меня сложилось впечатление, что они не особо горели желанием тебя слушать. – Смотрела, да? – В записи. Уже после твоей отставки, – Дэлери сокрушенно покачала головой. – Душераздирающее зрелище. – Что теперь об этом говорить, – Руорн горестно махнул рукой. – Я ответил на твои вопросы? – Что ж, мне более-менее ясны цели, которые ты перед собой поставил, – Жрица разгладила ладонью небольшую складку на скатерти, – но я категорически отказываюсь понимать твой выбор средств их достижения! – Я решил поставленную задачу тем способом, который счел наиболее эффективным. – Так ты считаешь, что все же решил ее? – По крайней мере, я сделал для этого все возможное. Если мы сумеем разорвать ту пелену мифов и домыслов, которой окружена Клисса в представлении граждан Республики, то дело обязательно сдвинется с мертвой точки. И в первую очередь нужно очистить от предрассудков взор самого Аустова. Именно для этого я его и пригласил, чтобы он смог все увидеть собственными глазами. – Бект, будучи Верховным Советником, ты привык не считаться со средствами, требуемыми для решения поставленных перед тобою задач, но суицида в твоем арсенале до сих пор не водилось. Зачем ты пошел на откровенный подлог? Почему ты без согласия Госпожи пригласил Аустова от Ее имени, да еще и пообещал ему Аудиенцию? Почему нельзя было по возвращении изложить Сиарне все те же соображения, что ты обрисовал мне, а потом уже предпринимать какие-то дальнейшие действия? – И ты полагаешь, что Она бы согласилась? – Руорн фыркнул. – Если бы я просто вернулся с пустыми руками, не выполнив Ее поручения, то точно так же оказался бы вышвырнутым на улицу. А то и на кладбище. Много ли у меня теперь возможностей влиять на ситуацию? – Проклятье, Бект, ты меня окончательно запутал! – Жрица затрясла головой. – Если бы ты ничего не делал, то было бы плохо, так? Но зачем ты тогда сделал все еще хуже?! В чем смысл твоего гамбита? – А смысл здесь очень простой. Прелесть моего решения состоит в том, что оно работает независимо от поворотов моей дальнейшей судьбы. – Это еще как? – Теперь Сиарнепридетсяпринять Аустова. Да, Она никогда никого не приглашала и никогда не давала аудиенций людям из других миров, но, поскольку приглашение уже сделано, и сделано от Ее имени, Она не сможет от него отказаться, не потеряв лицо. Богине не пристало нарушать данное однажды слово, – Руорн развел руками. – И даже моя смерть уже никак на это не повлияет. Процесс получил стартовый импульс в требуемом направлении, что, собственно, и требовалось, а как сложатся дальнейшие отношения Клиссы и Республики, будет зависеть уже не от меня. Дэлери задумчиво побарабанила пальцами по столу. – Бект, ты знаешь, как называется то, что ты сделал? – наконец спросила она после довольно продолжительной паузы. – Кажется, я догадываюсь, к чему ты клонишь. – Я хочу, чтобы ты сам произнес это слово. Руорн откинул голову назад, и некоторое время отрешенно изучал лепной потолок. – Шантаж, – негромко произнес он. – Анрайс тебя раздери, Бект!!! – буквально зашипела Жрица, перегнувшись через стол. – Это же чистейшее безумие! Как в твою голову вообще могла прийти такая идея?! Шантажировать Богиню! Если раньше мне казалось, что Сиарна разобралась с тобой чересчур круто, но теперь я искренне недоумеваю, почему ты вообще до сих пор жив?! – Это представлялось мне самым эффективным способом, я уже говорил. – Да в гробу я видела эту твою эффективность! – Так я уже одной ногой там.