Я оседлала его талию, направляя его в себя прежде, чем он слишком возбудится и удлинится, что усложняло процесс нам обоим. Будучи видящим, он имел в члене дополнительную частичку, которую они называли hirik или «шип» на его языке. Когда он достаточно возбуждался, эта частица выходила наружу, и хоть меня как видящую это полностью устраивало — и в таких смыслах, какие я не могла описать тому, кто не испытывал ничего такого крышесносящего и невероятно приятного — это работало только, если случилось, когда он уже во мне. Иначе это могло причинить нешуточную боль. Так что когда я изогнулась, двигаясь на нем и поверх него таким образом, чтобы он вжался в ту глубинную часть меня, я застонала. Почувствовав меня там, Блэк тоже застонал. Затем он полностью удлинился, практически в те же несколько секунд. — Мири… — прохрипел он. Блэк выгнулся во мне, целясь с такой точностью, которая заставила меня вскрикнуть. Для того, кто до нашей встречи никогда не занимался сексом с женщиной-видящей, он уже становился пугающе хорош в этом. Он застонал, сделав это снова, и я ощутила, как на несколько секунд теряюсь, погружаясь в это призрачное бессознательное пространство, где не существовало ничего, кроме него. Я все ещё ощущала в Блэке эту другую боль. Я пыталась вскрыть её, понять, что она значит — теперь, когда мы наедине. Я знала, что у него было тяжёлое детство. Более тяжёлое, чем я могла себе вообразить. Какой-то оттенок этого мелькал вокруг того, что беспокоило его сейчас, но я не могла уловить ничего конкретного. Смешение вещей, ударивших по мне в те несколько секунд, вообще не помогало. Я чувствовала, как усиливается его страх, как Блэк стискивает мои бедра руками, снова выгибаясь подо мной, в этот раз жёстче. — Gaos, — простонал он. — Ты не собираешься мне отвечать, да…? Бл*дь, ты ничего не собираешься мне говорить… Убрав его руки со своих бёдер, я наклонилась к нему, прижимая его запястья к полу. Он снова толкнулся в меня, ещё сильнее, закрывая золотые глаза и покрываясь потом. Тугие мышцы его тела напряглись, когда он вновь толкнулся в меня, вызывая сильную боль в моей груди. Я издала тихий крик, когда он сделал это снова, и он захрипел. — Я никуда не уйду, Блэк… — выдавила я, все ещё всматриваясь в его лицо. — Обещаю тебе, я не уйду. Я не знаю, что ещё сказать… я не знаю, что случилось, почему ты спрашиваешь меня об этом… Когда он не посмотрел мне в глаза, я крепче стиснула его запястья, извиваясь на нем и поверх него так, как ему нравилось — это я уже выучила. Блэк закрыл глаза, все его лицо напряглось, и он издал тяжёлый стон, слегка сопротивляясь моим рукам. Однако я крепче сдавила его, пытаясь заставить посмотреть на меня. — Почему ты спрашиваешь меня об этом? — спросила я. — Что не так, детка? Скажи мне… Исходившая от него боль усилилась. Я чувствовала, что он хочет мне что-то сказать. Я чувствовала в нем эту тягу, пока он обдумывал это в своём сознании. Что-то связанное с тем, что он сказал Кэлу. Когда я поняла, ответ меня поразил. — Ты хочешь пожениться? — мои слова отражали этот шок. — Зачем? Блэк снова застонал, толкаясь в меня. — А зачем, бл*дь, люди обычно хотят пожениться, Мириам? Я прикусила щеку изнутри, подавляя боль и изучая его лицо. По правде говоря… его слова меня возбудили. Я также не могла заставить себя поверить в них. Это должно быть как-то связано с этой фишкой видящих… с тем, что черт подери происходило с нами прямо сейчас. Блэк не мог думать трезво. Он не мог. Иначе его слова не могли иметь никакого смысла, учитывая то, какими недавними были наши отношения. Пусть даже в какой-то мере я чувствовала, что он знает меня как никто другой, мы знали друг друга очень недавно. Мы спали друг с другом неделю. Каким-то образом при этих мыслях и воспоминаниях мой разум прояснился. Мы не очень хорошо знали друг друга… не особенно. То есть, в нормальных для пар вещах. Во мне все ещё не оставалось ни одной рациональной мысли, однако я осознала, что изо всех сил стараюсь скрыть свою реакцию от Блэка, не дать ему почувствовать ничего из этого. Должно быть, я преуспела, потому что через несколько секунд он тоже оставил эту тему. После этого я чувствовала в нем один лишь секс наряду с нулевым желанием говорить или думать… или чувствовать то, что беспокоило его ранее. Часть меня хотела поступить так, как он просил. Другая часть меня испытывала боль от того, что он так близко. Тот факт, что потный Блэк лежал подо мной и вдалбливался в меня, определённо не помогал ни с тем, ни с другим. Я всматривалась в его лицо, пытаясь расшифровать выражение, но теперь я видела там лишь сексуальную боль. Я попыталась в последний раз. — Блэк… возможно, нам стоит об этом поговорить…? Он снова жёстче толкнулся в меня, хватая ртом воздух. В нем взорвалось наслаждение, которое затем накрыло и меня — такое сильное, что мой разум отключился. Затем Блэк притянул меня тем характерным образом, окутывая меня ещё большим количеством разгорячённого желания. Он вытянул меня из тела, притягивая в какую-то часть себя, лишая последнего подобия рациональности. Я затерялась там, и через какое-то время я забыла, за что я так усиленно держалась. Я забыла, о чем так сильно хотела его спросить. Прошло по меньшей мере несколько часов, прежде чем мой разум вновь вернулся к этому вопросу.