Макс сидел на капоте своей машины и крутил боевой посох, перекладывая его из одной руки в другую. На ярком солнце каштановые кудри его волос отливали медью. Жара так и не унималась. Каменноостровский проспект в полдень воскресного дня выглядел всеми забытым и пустынным. Он опустил руки и, сдвинув брови, взглянул на часы. Когда он хмурился, а делал он это чаще других, на его переносице появлялись складки и густые брови низко опускались над широко расставленными глазами. Из арки во двор наконец показалась Аня. Она вела под руку невысокую девушку, которая выглядела так, будто вот-вот свалится с ног. – Почему так долго? – спросил он и убрал посох на ременное крепление, служившее еще и портупеей для оружия. – Что с ней? – Она проторчала два дня в изоляции. Не представляю, как она туда попала, но если хоть кто-то об этом узнает, меня отстранят, – испуганно объясняла напарница. Висящая на ней девушка перестала стоять на ногах и соскользнула вниз. Макс успел подхватить ее и взять на руки. – Аренского сегодня нет на месте. Попробуй для начала проверить, что сняла Сфера, а я отнесу ее в лечебку. Раз она провела два дня в изоляции и все еще жива, то, скорее всего, придется оформлять. А теперь иди, – поторопил напарницу Макс, наблюдая, как ее силуэт исчезает в столпе голубого света. Он легко похлопал девушку по лицу и, убедившись, что она окончательно потеряла сознание, прыгнул в Цитадель. В одном из боксов больничного крыла Макс нашел единственного целителя, который всегда обедал на рабочем месте. Любитель азиатской кухни с живым интересом смотрел Магический Чемпионат по боям без правил. С ним, как и с Аней, Макс познакомился на вступительном курсе, еще до того как они решили стать хранителями, и за эти девять лет говорливый пухлый парень, звали которого Артём Кирсанов, превратился в первоклассного целителя, главного сплетника Цитадели и хорошего друга. Артём расстроенно вздыхал, посматривая на экранное поле с трансляцией, и что-то бормотал себе под нос, когда Макс прервал его уединенную трапезу и положил Яру на стол у прозрачной стены бокса. К слову, прозрачная она была только изнутри. Что происходило в соседних боксах, Макс не видел. – Кирсанов, посмотри ее, – попросил он, отступая. – Она только что из изоляционного измерения. – Максим Тенёв собственной персоной в моей скромной обители, да еще и на своих ногах. Какая неожиданность, – с набитым ртом проговорил Артём и, не отрываясь от стула на колесиках, прокатился к столу. Он положил левую руку на голову девушки, а правую оставил над ее ключицей. Несколько минут он проводил осмотр: его желто-салатовая магия проникала в тело девушки и возвращалась в правую ладонь Артёма. Потом он опустил обе руки и перевел заинтригованный взгляд на Макса. – Из изоляционного измерения? – вопросительно повторил Кирсанов. – Да, – ответил Макс. – Что с ней? – Что с ней, – снова повторил Артём, копируя его интонацию, чем напомнил Максу попугая. – За исключением магической истощенности, она мой самый здоровый пациент за сегодня. Дай ей немного времени восстановить энергию – и потом до вечера будешь отвечать на бесконечные вопросы, жалея, что забрал ее из измерения. – Кирсанов улыбнулся и вернул свой взгляд к лежащей на столе девушке. – Ее магическая пульсация слишком слабая для изоляционной капсулы, которая с помощью энергии мага строит столько пространственных иллюзий. Видимо, ей было нелегко. Сколько она там провела? – спросил он, и его брови вопросительно приподнялись. – С вечера пятницы, – припомнил Макс и сел на край стола. – Тогда можно ее оставлять, – уверенно заключил Артём. – В ней достаточно магии, чтобы учиться ею пользоваться. – Напишешь для нее магическое освидетельствование? – попросил Макс и, встретив еще более удивленный взгляд, объяснил: – Если наверху узнают, почему я на самом деле ее к тебе притащил, у моей напарницы могут быть проблемы, а так мы оформим ее по твоей рекомендации. Артём с напускной важностью откинулся в кресле и закинул ногу на ногу, складывая руки, как это делают прославленные детективы в фильмах. – Значит, она два дня провела у твоего брата. Опасный инцидент для его досрочного освобождения. Уверен, что она будет молчать? – Я был бы рад, расскажи она всем и каждому об этом, а глаза бы мои не видели Дэна еще целый год, но Аня… – Ты что, еще не знаешь? – неожиданно спросил Артём и не сдержал пораженный возглас: – Ба! – Не знаю о чем? – Загляни к Морти, – предложил Кирсанов, будто дело было стоящее, и с каким-то понятным одному ему удовольствием обернулся загадочностью, словно плащом. – Ты сегодня вечером на дежурстве? – Макс сменил подозрительную тему. – Я теперь все время на дежурстве, – кивнул Артём. – Хочу набрать отгулов, взять отпуск и уехать на Чемпионат в Чертог Асуры после Нового года. – Это потеря потерь. – Ну, вы уж постарайтесь без меня тут не передохнуть. – Так что мы решили со справкой? – Amicus certus in re incerta cernitur. Верный друг познается в неверном деле. Я-то напишу. Как собираешься договариваться с ней? – спросил Артём и указал рукой на только что пришедшую в себя девушку, которая уже сидела на столе и рассматривала все вокруг. – Об этом я пока не думал, – задумчиво ответил Макс и повернулся к ней. – Например, она не захочет, чтобы жизнь сразу двоих людей усложнилась из-за нее, поэтому никому не расскажет о том, что случилось? – Я сейчас готова молчать даже за глоток воды, – ответила она и неуверенно спустила ноги со стола, наблюдая, как Артём наполняет стакан. Заметив, как жадно она с ним расправилась, Кирсанов налил еще. Вместе со вторым стаканом он дал ей шоколад, и во взгляде девушки отразилась искренняя благодарность. – Мой спаситель, – протянула она, с наслаждением откусив внушительный кусок шоколадной плитки. Артём вернулся к столу и, достав пустой бланк из ящика, принялся его заполнять. Он задал девушке несколько вопросов об имени и дате рождения, продолжая быстро писать. – Это Цитадель? – спросила Яра так, словно уже знала ответ. Макс кивнул. Вдруг она посмотрела на него, как будто узнала, и в ее лучистом взгляде блеснуло любопытство. Когда Артём закончил, то протянул ей бланк со словами: – Макс отведет тебя к декану. Там могут попросить продемонстрировать магию, но и моего заключения будет достаточно. – Это хорошо, – кивнула Яра. – Сомневаюсь, что у меня получится продемонстрировать что-то, кроме этой справки. Чуть поколебавшись, Артём все же спросил: – Какой он сейчас? Рейн. – И ты туда же, – быстро откликнулся Макс. – У него есть имя – Денис. – Что поделать, твой брат навсегда любимчик толпы, – иронично ответил Кирсанов и, встретив вопросительный взгляд Яры, охотно продолжил: – Этот парень – звезда подпольных боев Чертога, а уж как лихо он портил жизнь хранителям в течение нескольких лет! Однажды его не смогли поймать сразу трое патрульных… – с упоением говорил он, но Макс не выдержал и перебил его: – Да, и срок, который он получил, не тянет даже на треть от того, который заслуживает на самом деле. – Что же он все-таки сделал? – спросила Яра. – Расскажи. – Артём кивнул в сторону Макса, старательно пытавшегося его заткнуть. – Ты ведь посадил Рейна. – Последние слова прозвучали с ноткой упрека. – Мне это что, снится? – Макс не верил своим ушам, а внутри начинал закипать. – Я его только поймал, а посадил он себя сам, когда начал работать на местных воротил! – Слушайте! Меня, наверное, обыскались с вечера пятницы, – с неожиданно взявшейся будто из ниоткуда силой громко заговорила Яра и встала. Оба хранителя переглянулись. – Пациент в норме, – кивнул Артём. – Передаю в твои надежные руки. Макс махнул ему на прощание и вместе с Ярой вышел в просторный светлый коридор через стеклянную стену больничного бокса. – К декану я с тобой не пойду, – говорил он, когда они поднимались по лестнице первой башни. – Не забудешь, что обещала? – Ни слова про… – начала она и вдруг запнулась, а потом улыбка, мелькнувшая в уголках ее ровно очерченных губ, превратилась в звонкий смех. – Я поняла, что даже если бы захотела кому-нибудь рассказать, где побывала, то не нашла бы для этого подходящих слов. – Серьезное лицо Макса требовало такого же ответа. – Изоляционное измерение. Кажется, это так называется, и об этом ни слова. Они остановились у большой белой двери. – Именно, – сказал он, но перед тем, как она зашла внутрь канцелярии, придержал ее за плечо. – Делать вид, что ничего не понимаешь, лучше всего. Дождавшись кивка, он наконец отпустил ее, а на пальцах осталось прикосновение ее бархатной кожи. Дверь закрылась, и звонкий голос Яры, заговорившей с секретарем внутри, перебил бойкий вопрос Ани: – Что там у тебя? – Отправил ее оформляться, – отвечал Макс, возвращаясь в главный холл Цитадели. – Пообещала молчать. Нашла что-нибудь? – Все чисто. Не знаю, как она проскочила, но Сфера ее не сняла, – говорила Аня, все еще ломая голову над тем, что произошло. – Без отвода такое возможно, только если магическая активность была незначительная, но тогда проход ей самой было бы не открыть, – рассуждал Макс. – Да, и он открывается после считывания определенной магической сигнатуры, – продолжила она. – Она не могла открыть его без меня. Может, я закрыла проход позже, чем думала, а она проскочила. Не помню… Так она не человек? – Нет, – ответил Макс. – Пульсация слабая, но она – маг. Похоже, нам повезло, но это еще один повод задуматься над тем, чтобы пересмотреть нижний порог Сферы. – Поговори об этом с Аренским, – со смехом предложила Аня. – Боюсь, что если об этом говорить с ним буду я, то идее не светит прижиться у него в голове. Он меня не переваривает. – Может, просто не стоит копаться в архиве без его ведома, когда он так громко и выразительно просит об этом? – задалась вопросом напарница. – Ты, кстати, чем занят? – Иду в корпус к Мортену, – ответил он и обернулся, когда в холле Цитадели его окликнул Женя, показавшийся со стороны лечебки. – Извини, тут кое-кто покушается на меня. Увидимся в понедельник. – Долетели слухи, что в твоих загребущих лапах оказалось прелестное создание, которое ты заполучил при тайных обстоятельствах, – приближаясь к нему, говорил Женя, а улыбка заговорщика плохо сочеталась с проступающим фонарем у него под глазом. – Ну, хоть обстоятельства остались тайными. Я уже подумал, что Кирсанов все растрепал.