– Мэй всегда такая агрессивная? – спросила Ксави, уже сидевшая на небольшом синем диване, подтянув к себе ноги. – Нет, это из-за ссоры. – Розали запустила руку на спину Гаэтано и устало положила голову ему на плечо. – Дочь любит его, как родного отца, и ненавидит, когда кто-то повышает голос. Она защищала его, но пока все еще не научилась видеть разницы между реальной угрозой и игрой. Она только выглядит взрослой, а на деле это все еще пятилетний ребенок. – Ребенок, который хорошо представляет, как задушить мага, не давая ему сопротивляться. – Ксави молча улыбнулась, посмотрев на Лоренса, чтобы убедиться, что до него дошел поток ее мыслей, и Лоренс сдержанно улыбнулся в ответ. – С ней все труднее, – заговорил Гаэтано. – Хотя мы пришли к выводу, что быстрый рост отнимает у нее много сил. Пока она растет, это играет нам на руку. – Я должна признаться тебе, потому что уже отчаялась, – Розали глазами, полными раскаяния, в которое, похоже, верили только итальянцы, посмотрела на Гаэтано. – Две недели назад я все-таки вернулась в квартиру во Франции. На ней так и нет защитного барьера, и внутри все осталось нетронуто, будто там никто не живет. – Реми мог бы сопровождать тебя в таких необдуманных выходках, – произнес Лоренс, не разжимая губ. Ему казалось, что их с Ксави младший брат уже достаточно силен, чтобы принимать участие в жизни семьи и не давать матери так рисковать в одиночку. Но, похоже, этот оболтус предпочитает жить ночной жизнью Парижа. – Тебе нужно было рассказать об этом мне, – Гаэтано с участием сжал ее руку. – Это была опасная идея. – Я провела там всего несколько минут, и это все равно ничего не дало, – вслух ответила им обоим Розали. – И, возможно, это наша большая удача. – Постукивая пальцем по краю стакана, Лоренс продолжил, обращаясь только к матери: – Ты была во Франции и успела встретиться с Матильдой? – Да, – коротко ответила Розали, зная, что лучше не обсуждать эту тему в присутствии итальянцев. – Тебе придется самому заняться поисками тела, потому что итальянцы не одобрят захват. Розали в ответ крепко сжала руку Гаэтано, подняв на него глаза: – Говори уже, что тебе удалось узнать. – Терзо и Орсо застряли в Сандермуре, а у нас нет времени их ждать, две недели – это слишком большой срок. Так что решить все придется прямо сейчас, – проговорил он, осматривая всех. – Я неделю провел в Петербурге, улаживая дела с новым рестораном, и успел встретиться с одним давним знакомым. После разговора с ним думаю, что именно там наши шансы будут выше. Более того, Олег Чевский лично обещал найти для нас человека, который поможет с поисками. – Там со дня на день весь город взлетит на воздух. – Лоренс не стал скрывать удивления. – Совсем недавно у них была неожиданная, как они это назвали, сейсмоактивность. – Русским как-то удавалось столько лет сдерживать стихию в Чертоге, а простым магам это не под силу, – согласился с отцом Дерэнт. – Думаю, в этом что-то есть. – Ее сдерживает барьер, а не маги, – ответил Лоренс, поборов охватившее его презрение. – Он самый слабый из трех, – продолжал спор Дерэнт. – Без поддержки он бы не выстоял. Невежественная уверенность итальянца отбила всякое желание его переубеждать. – В любом случае удача нам не сопутствовала ни в Нью-Йорке, ни в Гонконге. Попробуем испытать ее в Петербурге. – Гаэтано перевел взгляд на Дерэнта и смягчился: – Я уже сказал Олегу, что к нему приедет мой старший сын, так что вы с Лоренсом можете отправляться сразу, как будете готовы. – Ты обещал ввести меня в курс дела прежде, чем мы отправимся, – напомнил отцу Дерэнт. – Да, – кивнул Гаэтано и обратился ко всем: – Мы ненадолго оставим вас. Лоренс проводил их взглядом и еще несколько мгновений после того, как дверь закрылась, прислушивался к их удаляющимся шагам. Розали без сил опустилась в кресло. Она наклонила голову, обхватывая шею исхудавшими руками. – Эта девчонка нас всех убьет, если мы не начнем давать ей успокоительное в лошадиных дозах, – почти шепотом проговорила она. Ксави иронично цокнула языком и подошла к столу, где стояла бутылка виски. – Тебя Мэй прикончит первую, когда узнает, кто будет решать ее судьбу, – съязвила она, левой рукой создавая поток сиреневой магии, который проскользнул в горлышко бутылки. – Вместо того чтобы дрожать перед ней, как лист на ветру, лучше бы спросила у Гаэтано, как он умудрился заставить ее защищать себя. Розали подняла гневный взгляд на дочь, но желание ставить ее на место уже давно пропало. – Это хороший вопрос, – поддержал сестру Лоренс. – Нет, он не просто хороший, он отличный, потому что старый пень помогает с Мэй всего несколько месяцев, тогда как родная мать пытается ее воспитывать уже пять лет, – рассмеялась Ксави и сделала несколько глотков искрящейся жидкости прямо из бутылки, а потом передала ее Лоренсу. – Попробуй. Этот рецепт – моя гордость. Виски раскалил горло, а вслед пробежала морозная прохлада. Напиток стал крепче, ароматнее и отлично поднимал настроение. – Накидываться за пять лет ты научилась просто превосходно, но вот дурой осталась беспросветной, – не сводя с нее глаз, произнесла Розали. – Не быть дурой в мои задачи не входило, – ответила Ксави, делая вид, что любые слова матери не смогут ее задеть. Лоренс поставил светящуюся сиреневыми искрами бутылку на стол и заговорил: – Мэй сильно изменилась. Она не только слишком выросла, но ее кожа стала еще светлее, черты лица заострились, а глаза… – Я бы ее не узнала, – закончила за него Ксави. – Хуже всего ее глаза, – согласилась Розали, кажется, позабыв обо всем. – Меня они пугают. Вначале они были серо-синие, как и у меня, а потом потемнели. Мэй это не понравилось, и она нарочно начала менять их цвет. Сейчас они у нее горят, как два синих огонька, даже ночью. Она же не может поддерживать магию во сне? – в последних словах Розали прозвучала надежда. – Это возможно, – ответил Лоренс. – Можно научиться поддерживать доспех во сне, а еще можно на самом деле изменить цвет глаз, и для этого не нужно много сил. Нужно только знать как. Ты же сама перед свадьбой Ксави изменила цвет волос. Плечи Розали задрожали, она начала раскачиваться взад-вперед и еще сильнее сцепила руки. – Хочешь сказать, она могла узнать это от меня, а я и не заметила, как она влезла мне в голову? Лоренс протянул ей зачарованный виски – и после первого же глотка Розали стало легче. – Думаю, что да, – сказал он. – Отвод в горах стоит постоянно? – Разумеется, – ответила мать. – Мы решили попробовать ставить сети, но только на территории дома. – А Мэй пристегнете к кровати, чтобы она из-под них не сбежала? – махнула руками Ксави. – Больше не желаю слушать этот бред! Сестра с силой толкнула дверь и вышла в коридор. – Иди, – быстро сказала Лоренсу Розали. – Верни ее в дом. На улице ночь заполнила все вокруг стрекотанием цикад и шорохом листвы. Через несколько минут показалась Ксави и, убедившись, что никого из ее надзирателей нет поблизости, подошла. – Послала тебя за мной? – она игриво ухмыльнулась. – Знаешь, почему я не приезжал? – Потому что ты мерзавец, – заключила она. – Потому что, когда я приехал первый и единственный раз после свадьбы, у тебя точно так же начало сносить крышу. Она развела руками, изображая, что он сам во всем виноват, а потом потянула его за рукав рубашки. – Пойдем, хочу тебе кое-что показать, – сказала она, увлекая Лоренса по узкой тропинке в сторону от дома. Они прошли через двор и вышли к гаражу. Сестра не сводила с него загадочного взгляда, пока открывались секционные ворота. – Зачем мы сюда пришли? – спросил он. Ксави включила свет и молча подошла к одной из машин, накрытой тентом. Она резко дернула ткань, которая соскользнула на пол по идеально ровной поверхности. – Мне наконец есть с кем повеселиться, – как бы невзначай бросила она и открыла дверь. Лоренс смотрел на нее с нескрываемым восхищением: – Чья она? – Это подарок мне на пятую годовщину свадьбы. Дерэнт перегнал ее из Сорренто, раз теперь придется жить с Мэй. Только потому, что он не торопился залезать в машину, Ксави снова заговорила: – Дерэнт очень давно не видел отца. Они начали свои разговоры о бизнесе и магии и еще не скоро вспомнят о нас. – Она выдержала паузу и повелительно закончила: – Лоренс, эта тачка одна из самых быстрых в мире. Залезай! Он подчинился. Ксави села за руль и, сняв туфли на шпильках, бросила их из окна на выезде из гаража. Движок у «венома» урчал, как гепард, пока они неспешно виляли по пригородным дорогам, а когда выехали на широкое шоссе, сестра с вызовом спросила: – Готов? Он кивнул, и она крутанула руль, выворачивая в центр дороги. «Венома» охватило красное сияние магии Лоренса. Встречные машины проносились насквозь, не замечая их на своем пути. Невидимые, они летели по ночной трассе, набирая скорость. Бунтарский рев двигателя заглушал все вокруг, а огни дороги сливались в разноцветные потоки света. Минуты превращались в километры расстояний, несущих их все дальше. Ксави сбавила скорость и, свернув с шоссе на грунтовую дорогу, остановилась. Она босиком выскочила из машины и от переполняющих ее эмоций радостно закричала что было сил. Лоренс вышел и прислонился к водительской двери: – Нам нужна заправка, если ты все еще собираешься вернуться. – Мне в Италии осточертело все… – Она подошла, при свете фар всматриваясь в сталь его глаз. – Я готова сейчас сделать что угодно, лишь бы уехать отсюда навсегда и жить такой же жизнью, полной приключений и опасностей, какой живешь ты. Я все еще люблю тебя.