Вопрос отправил ее к воспоминаниям, где ей было так страшно, как не было никогда. Лоренс нашел ее в дальней каморке помещения, в которой она пряталась, и выволок обратно в магазин, где Рейн истекал кровью после очередной попытки встать. Его пальцы сжались, как клещи, готовые свернуть ей шею, и она начала задыхаться. Стихия в Чертоге и свора бандитов – мелкие вспышки в том мистическом пламени, которое горело в глазах Лоренса. За тем пламенем скрывалась непомерная бесчеловечность, свойственная самым страшным существам, бродящим голодными по миру, вынашивающим свои фанатичные идеи, презирающим и нравственность, и закон. От страшной боли сознание помутилось, а крик, который в ней душил Лоренс, превратился в полыхающий пожар внутри, готовый вырваться наружу и спалить весь мир. Вместе с этим криком на ней загорелся доспех, а затем она ощутила такой мощный выброс сил, что сама не поняла, как справилась с ним, и отбросила Лоренса. Он отлетел к противоположной стене и, влетев в окно с дребезгом бьющегося стекла, издал дикий вопль, а потом исчез. Стеллажи в лавке рухнули один за другим. В воздухе кружились листы из книг, которые один за другим начинало охватывать пламя. Появился Макс, которому она успела написать, но сеть ослабла от взрыва энергии, дав Лоренсу возможность сбежать. – Грязный джок, – в конце сказала Яра, всматриваясь в потемневшие от толстого слоя льда глаза Рейна. – Так он назвал меня, когда понял, что я использовала его магию. – Ты делала что? – взорвался тихим недоумением Артём, слушавший ее не менее внимательно, чем Рейн и показавшийся на входе в бокс Макс. – Об этом нельзя никому говорить! – громыхнули на него оба брата, и целитель словно стал в два раза меньше, а его голова втянулась в плечи. – Забудь на месте, – быстро заговорил Макс. – Если я узнаю, что ты растрепал об этом хоть одной живой душе, способность шевелить языком к тебе вернется не скоро. А может быть, вообще никогда! – Какие низкие выпады, Максим, и это после всего, что я для вас сделал… – Артём приправил обиженную мину горьким вздохом. – Они это ценят, – вступилась Яра. – Просто способность шевелить языками у них не распространяется на благодарности. – Она порывисто обняла его, а потом попросила, пряча ладони в карманы джинсов: – Пожалуйста, не говори никому. Пунцовый румянец расцвел на пухлом лице Артёма, и целитель всем своим видом показал, что эту тайну он унесет с собой на тот свет или сохранит надолго. – Какого черта ты был один? – спросил Рейн у брата, опустив голову, но в этой позе не было бессилия – каждая мышца его тела напряглась. – У меня все еще нет напарника, – объяснил Макс. – Это уже не важно. Есть три свидетеля. Когда мы дадим показания, ему назначат егерей. – Он убил Риту. – Если бы Яра не смотрела на Рейна в тот момент, то ни за что не поверила бы, что это его голос: из него пропала вся жизнь и глубина, оставляя только хриплый звук пустоты. – Я знаю. Его поймают, – обещал Макс. – Поймают? – Рейн поднял на него взгляд, холод от него пронизывал до костей. – Я бы не справился с ним, даже после того как ты выстрелил в него шесть раз и после того как Яра накрыла его таким валом энергии, который смел полмагазина, – твердил Макс, пытаясь донести до брата всю опасность происходящего. – Даже тогда у него все равно остались силы прыгнуть. Рейн промолчал. Он будто был в двух мирах сразу и время от времени проваливался в тот, что мучил его рассудок. – Ты готова? – прервал тишину Макс. Яра кивнула. Она надела пальто и быстро запихнула в рюкзак с книгами кожаную папку. Рейн вернулся в их мир. – Куда вы идете? – Мы нашли того, кто привез меня в город два года назад, – объяснила она, закидывая рюкзак на плечо и вытаскивая застрявшие под его лямкой волосы. Макс остановил брата рукой, когда тот, быстро одевшись, взял куртку и подошел к выходу из бокса: – Ты остаешься. – Один ты не справишься, – произнес в ответ Рейн и сделал еще шаг, оказываясь лицом к лицу с ним. – Мы три дня места себе не находили. – Яра влезла между ними, поворачиваясь к Рейну. – Не заставляй нас и сейчас переживать, что что-то может пойти не так с этим жутким ядом. – Я отлично себя чувствую, – мягко ответил он. – Дэн, серьезно. – Макс сделал еще попытку: – Останься. – Я выписываюсь! В городе снег сыпался огромными хлопьями, словно зима принялась закидывать снежками уходящую осень. – Где он работает? – поинтересовалась Яра, когда они втроем зашли на базар. Макс указал на одну из широких улиц, берущую начало у площади. – В магазине артефактов через два квартала. – Я вас догоню, – прозвучал голос Рейна, и они быстро потеряли его из вида. – Ты, кстати, никуда не переезжаешь, – вдруг заговорил Макс, будто его утверждение было настолько очевидно, что и не требовало ее согласия. – Так будет всем спокойнее, пока мы не закроем дела по Чертогу, сетям и всем этим убийствам. Мортен обещал прислать ребят из чаротдела поставить сигнальный барьер на квартиру. – Я понимаю, – не без труда согласилась она. Они миновали несколько кварталов и зашли в один из магазинов, проход в который охраняли рыцари, викинги и амазонки, вытесанные на темно-свинцовых сводах арки, ведущей внутрь. Помещение магазина оказалось совсем крохотным, и чуть ли не треть его занимал прилавок. В ту же минуту все перед глазами стало двоиться, открывая перед ними другие залы с выставленными мечами, кинжалами и посохами, среди которых расхаживали покупатели, а потом Яра уже схватилась за рукав мундира Макса, потому что сбилась со счета, сколько же здесь пространств. Она даже ненадолго успела заблудиться, оказавшись у стенда с магической амуницией, напоминающей части средневековых рыцарских доспехов с необычными креплениями и украшениями. – Думай о том, зачем мы сюда пришли, а не о латной юбке, и тогда не потеряешься. – Макса явно развеселил ее потерянный вид. За прилавком их встретил тучный продавец самого зверского вида, с толстыми волосатыми руками, похожими на лапы. Он был лысый, но с бородой, а его широкий нос оказался так приплюснут, что лицо напоминало львиную морду. Продавец вздохнул, будто это было непростое дело – дышать, когда весишь больше центнера, и заговорил неожиданно мелодичным голосом, словно только что съел сладкоголосого певца: – Чем могу помочь? Магические латы, шлемы, доспехи? – Нам нужен Антон Ладин, – ответил Макс, подходя ближе. – Тоша, у тебя опять неприятности? Упомянутый Тоша проявился, как испуганный призрак, из зала с готическими доспехами и сразу бросился бежать в подсобку. Макс откинул крышку прилавка и рванул следом, а Яра осталась стоять напротив бородатого продавца, безуспешно пытаясь вычислить непринужденную тему для поддержания беседы. Ее спас сам продавец, по-прежнему находившийся в образе Орфея: – Вам бы очень подошел кольчужный капюшон. И еще модная кожаная кираса. Италия, ручная работа. Есть все размеры и сертификаты. – Он вдруг притих, прислушиваясь к грохоту в подсобке. – Но боюсь, вам сейчас не до этого. Жалобный голос Тоши раздался в недрах магазина, а потом появился и сам незадачливый буддист, которого под руки вели Макс и Рейн, решивший покараулить заднюю дверь. – Вы меня с кем-то путаете, – оправдываясь, говорил он и мотал головой. – Тоша, в какое такое дело ты опять вляпался, что сюда заявились хранители? Я устал повторять: если ссориться с мозгами, ты быстро нас покинешь посреди полного здоровья! – Это недоразумение, Борис Авраамович, – пытаясь жестикулировать скрученными руками, объяснялся Тоша. – Поэтому ты таки дал деру? Все вопросы возмущенным потоком летели от бородатого хозяина магазина, и братьям оставалось только держать беглеца за руки в ожидании ответов. – Я и говорю. Да, убежал, но это недоразумение. – Что-то мне подсказывает, ты собрался водить меня за нос! – Нет! Нет! Я всегда кристально честен! – Тоша, не расчесывай мне нервы! У тебя нет денег, чтобы вести себя так со мной! В миг, который стал тем самым, когда Тоша узнал Яру, он в ужасе подался назад так сильно, будто перед ним разверзлись врата ада, и братьям пришлось снова вытолкнуть его вперед. – Эти недоразумения, кажется, сговорились и решили окружить тебя со всех сторон, – снова в образе Орфея сладкоречиво заметил хозяин оружейного магазина. – Думаю, ты имеешь им что-то сказать. Тоша побледнел, потерял дар речи, а потом и вовсе сник, как шарик, из которого выпустили воздух. – Мы хотели только кое о чем поговорить. Если бы ты не устраивал тут спринтерский забег, то мы уже ушли бы, а ты – вернулся бы к работе, – сказал Макс, пытаясь удостовериться, что Антона можно развязать и он не пустится снова в бега. – Так как, поговорим? – Тоша, я тебя уважаю и люблю, хотя совершенно не понимаю, за что! Рассказывай хранителям все, что знаешь, – наставлял его хозяин магазина. – И не бегай так шустро, а то добежишь до инфаркта! Придя к согласию, они зашли в соседний паб, где, по словам Антона, была отвратительная кухня и мало посетителей. Он сделал заказ у стойки и только потом сел за стол в темном углу зала. У Рейна в сумке через плечо Яра заметила большой кожаный сверток. – Где и когда ты первый раз увидел эту девушку, при каких обстоятельствах и что знаешь о ней? – спросил Макс и сел за стол последним, не выпуская посох из рук. Он сразу поставил звуковой барьер. – Джодхпур в Раджастане. Это было больше двух лет назад, – начал Антон, отпив густого черного пива с красной пеной. – В марте, каждый год возвращаясь из Гоа, я посещаю один из городов Индии. Тогда я снял комнату у молодого врача на три недели в относительно тихом районе, со стороны крепости Мехрангарх. Особых удобств не было, – усмехнулся он и углубился в воспоминания, строя по кирпичикам свой рассказ. – В первую же ночь я почувствовал присутствие других магов, но поначалу не придал этому значения. На второй день мне стало интересно, где они живут, и я обошел округу, но не смог никого найти. Через несколько дней ощущение чужой силы пропало. Я ненадолго уезжал в другую часть города к ребятам, с которыми познакомился в Мумбаи за год до этого. Они путешествовали по Раджастану, и я отправился с ними в Великую индийскую пустыню Тар, чтобы осмотреть хранилище рукописей в Золотом городе Джайсалмер. Этот город удивительно красив и полон тайн… Когда я вернулся в Джодхпур, то понял, что неизвестные маги все еще где-то поблизости. Окно, у которого я курю каждые полчаса, выходило прямо на улицу. Однажды поздно вечером, когда все стихло, у дома напротив появились два местных жителя в темных балахонах. Они вскрыли незаметную дверь в боковой пристройке, спустились в подвал и выволокли связанного парня с мешком на голове на улицу, а потом запихнули в машину и уехали. Но я сразу почувствовал, что все они были магами! Меня захватила тайна, требующая разгадки, и я стал следить за этим домом. Конечно, это было небезопасно, но тогда я об этом не думал. И вот мне стало ясно, что в подвале снова кто-то появился, – на этот раз я ощутил магический барьер. Раз в три дня приезжали двое – обычно часов в пять утра, снимали барьер, приносили еду и воду, потом закрывали, и опять никого. Как-то приезжали те же маги, которые забрали парня. Тогда я почувствовал обоих гораздо сильнее и испугался. Они провели там всю ночь, а ушли только на рассвете. Я договорился с владельцем комнаты и остался еще на две недели. Чего ждал, не понимал сам, но однажды барьер очень ослаб, и я открыл вход. Действовал осторожно, но как будто не по своей воле: меня просто тянуло в этот подвал! – И кто был там? – прохрипел Рейн, не в силах сдерживаться. Макс сделал знак продолжать рассказ, но Яра почему-то знала ответ на этот вопрос. – Юноша и девушка, изможденные и настороженные. Я дал им свою чистую одежду. Перенес в Дели. Знакомые помогли зачаровать документы для них. Купил билеты на самолет. Сначала отвез ее в Петербург, потому что она говорила на русском, помнила Чертог и свое имя. Я не знал, насколько ее воспоминания безопасны, и на всякий случай заставил ее считать, что Чертог ей приснился. Хотя какие там воспоминания! Только Чертог она и помнила. – Как такое может быть? – робко спросила Яра. – Не знаю. Память можно защитить оберегом, и тогда более слабый маг не сможет ее изменить, – предположил Антон, – но у тебя не было оберега, и те воспоминания, которые остались, я не назвал бы ценными. Скорее всего, когда тебе чистили голову, их зачем-то оставили либо не смогли стереть, но тогда можно обнаружить чары гораздо более сильного мага… не знаю, у меня нет ответа на этот вопрос. – На ней нет чар, – прохрипел Рейн.