В иллюминаторе показался ещё один рассвет. Ярко-красный всполох чуть не ослепил Лазарева, и он вспомнил, что не настроил защитную систему на окнах. Но это уже не играло особой роли: всё равно скоро он уйдёт отсюда. – Опять видим рассвет, – сказал по рации Крамаренко. – Он отражается в облаках, и они становятся ярко-жёлтыми, как лимонные корочки. А море такое чёрное… как нефть. Невероятно. Никогда такого не видел. Лазарев тоже наблюдал за рассветом и тоже никогда не видел такого. Он ничего не ответил. Выпил ещё кофе из пакетика – всё, это последние капли. Лёгким движением пальца подбросил пакетик вверх, он закрутился и нелепо взлетел под потолок. В 7:15 пришёл сигнал от посадочного радара. – Грузовой модуль спустился в заданном районе, – сказала «Аврора». – Судя по сейсмическим данным, перегрузки и удар о поверхность не причинили модулю вреда. Подушки безопасности сработали. Координаты модуля: 53°09'30'' северной широты, 48°28'05'' восточной долготы. Лазарев закрыл глаза. – Получилось, – пробормотал он одними губами. – Командир, – снова заговорил по рации Крамаренко. – Наблюдаем полярное сияние. Такого на Земле не бывает, тут все цвета радуги! Нет времени смотреть на полярное сияние, думал он. Пора идти. – Я иду к вам, – сказал он. Лазарев ещё раз осмотрел отсек управления. Теперь он долго не увидит его. – «Аврора», спасибо, – зачем-то сказал он. – Готовься к переходу «Рассвета» на энергосберегающий режим. Включишь его по моей команде, когда мы сядем. Я спускаюсь в модуль. Будем теперь общаться с тобой оттуда, а потом – уже с планеты. – Надеюсь, что мы с вами снова увидимся здесь, – сказала «Аврора». – Хорошей посадки. Я позабочусь здесь обо всём, не волнуйтесь об этом. Лазарев зачем-то кивнул. Пора. – Увидимся, «Аврора». – Увидимся, командир. Лазарев отстегнул ремни, оттолкнулся от кресла, поднялся в воздух, перевернулся вокруг своей оси, схватился за поручень под потолком, перелетел к выходу из отсека управления и направился в сторону шлюза. II Крымская АССР, город Белый Маяк 17 сентября 1938 года 9:20 Двухэтажная больница выглядела новенькой, недавно построенной, покрашенной почему-то в аляповато-розовый цвет и с белыми прямоугольными колоннами у входа. Во дворе никого не было: Введенский спокойно прошёл через пустой пропускной пункт, где должен сидеть сторож. Он встал у входа напротив ступенек, достал папиросу и закурил. Утренняя прохлада снова превратилась в крымскую жару, заливающую потом глаза; пока Введенский добрался до больницы по горной дороге вверх, он тысячу раз проклял папиросы и собственную тягу к курению. Гимнастёрку придётся сегодня снова стирать, свежий подворотничок, подшитый ещё вчера утром, – заменить. Очень хотелось спать. Ночное происшествие никак не выходило из головы. Откуда этот чёртов патефон, каким образом убийца узнал обо всём? В том, что ночью на берег пробрался убийца, у него не оставалось сомнений. В это утро, так и не уснув, Введенский дождался восьми, спустился вниз и позвонил в райцентр, запросив информацию о Крамере. Досье пообещали вечером прислать из Алушты автомобилем. Хорошо, думал Введенский, закуривая новую папиросу, – перед знакомством с этим подозрительным гражданином его дело нужно изучить как следует. Без оружия к таким людям нельзя. Его оружие – информация. Наконец Введенского заметили: открылась пахнущая краской дверь больницы, и наружу выглянул сонный санитар с опухшим лицом и заспанными глазами. – Товарищ, у вас тут сторожа нет, – бодрым голосом сказал Введенский. – Ничего, что я курю? – Сторож на работу сегодня не вышел, – пробормотал санитар. – Вы из угрозыска? Не думал, что так рано. – Вас уже предупреждали? – Да, из райцентра звонили вчера… Проходите. Введенский докурил папиросу, выкинул в урну у ступенек, поднялся. Санитар протирал глаза и поспешно застёгивал халат. – Пациентов много у вас? – спросил Введенский, оглядывая просторное фойе с давно не мытым полом. – Человек десять, – зевнул санитар. – Морг на заднем дворе, вам же туда надо? Введенский кивнул. Они прошли коридор, вышли на задний двор. Морг оказался таким, каким ему и следовало быть, – продолговатым кирпичным строением с покатой крышей и зарешеченными окнами. У входа санитар сунул руку в карман, нашарил ключи и открыл замок – тот долго не поддавался и противно скрипел, но в итоге дверь удалось отпереть. – Там сейчас только профессор ваш и лежит, – сказал санитар. – Замок совсем никудышный стал, менять пора. Проходите, не бойтесь. – Я не боюсь мертвецов, – улыбнулся Введенский. – Они не кусаются. В морге было холодно и душно, Введенский с непривычки поёжился, но прохлада взбодрила его. Ему стало смешно: единственное место в Крыму, где сейчас не жарко. Он часто бывал в городских моргах, где не так сильно пахло формалином. Там хотя бы старались наводить порядок; здесь же запах резко бил прямо в ноздри, через окна еле пробивался свет, а лампочка раздражающе мигала. Санитар подошёл к одному из холодильников, открыл, потянул за ручку. Тело, накрытое чёрным брезентом, с протяжным скрипом выехало на полке из камеры. Санитар подошёл к изголовью, приподнял брезент. Лицо покойника выглядело таким же, как и на фотографиях, только более бледным и спокойным, с крепко поджатыми губами и натянутой кожей. – Он, – кивнул Введенский. Санитар кивнул, откинул с тела брезент и замер на месте в недоумении. Грудь профессора была снова вскрыта ровно по шву. На месте, где должно быть сердце, торчала наискось стальная звезда с потрескавшейся красной эмалью. – Её здесь не должно быть, – сказал Введенский. – Её изъяли. – Да… – проговорил санитар. – Тогда откуда она здесь? – Я не знаю. Введенский, не спрашивая разрешения, полез в карман за папиросами, быстрым движением прикурил. Нагнулся к трупу, оглядел звезду, посмотрел на швы – их явно разрезали острым ножом. Звезду воткнули кое-как, видимо, в спешке: она торчала из груди совсем не так, как на фотографиях. – Это другая звезда, – сказал Введенский. – На той почти не было эмали, и она была больше в размерах. Вашу мать, откуда она здесь? – Я не знаю, – повторил санитар, испуганно оглядываясь по сторонам. – У кого есть ключи от морга? – У меня, у главврача, у замглавврача… У сторожа. – Как давно сторож не выходит на работу? – Должен был выйти вчера вечером, но не пришёл. – Часто с ним такое бывало? – Первый раз… – Голос санитара задрожал. – Вы не искали его? Санитар развёл руками. – Ночью, разумеется, спали? – Спал. – Ясно. – Введенский вздохнул и выпрямился. – Мне нужны имя, фамилия и адрес сторожа. Смените здесь замок сегодня же. – Его Ринат зовут, а фамилию не помню, – ответил санитар. – Всё у меня в журнале записано, я покажу. – Телефон у вас работает?