Пламя превратилось в пожар. – На что вы намекаете? – Стесса вскочила с места, и бусы шумно заплясали у нее вокруг лица. Ее стул отлетел к стенке. – Что Айрис зарезала я? – С ее губ сорвался смешок. – Хоть она мне и не нравилась, на такое я не способна. Какой из меня убийца? – Она развела руками, будто один ее вид служил доказательством невиновности. Инспектор снова смерил ее взглядом. – Нужно изучить все возможные варианты, – сказал он, поджав губы. – Вы же хотите найти преступника, королева Стесса? Стесса подвинула стул на место и, стараясь унять ярость и панику, села обратно за стол. – Хочу. Инспектор соединил кончики пальцев. – Вот и хорошо. Стессе сделалось не по себе. Инспектор перевел взгляд на Кору с Маргаритой. – Я допрошу всех обитателей дворца. Всех. Стесса едва удержалась, чтобы не переглянуться с Лайкером, и нервно заерзала. – Мы понимаем, – сказала Маргарита, кладя руку Стессе на плечо. – Ради королевы Айрис и Археи мы сделаем все, чтобы найти виновного. А когда он будет пойман, сообщим о ее гибели народу. Кора сидела, опустив голову и прижав руку к груди, как будто ей трудно дышать. – Прекрасно, – кивнул инспектор. – Тогда я начну с королевы Стессы. Стесса расправила плечи и взглянула ему в глаза. – Начинайте, скрывать мне нечего. К несчастью, это было не так. Глава восьмая Киралия Когда мы вышли на булыжную мостовую, я огляделась по сторонам. Эту часть гавани освещали всего несколько газовых фонарей. Вдали, как свет в конце тоннеля, ярко сияла дорога в Центральную Торию, которую на «Сваях» окрестили «Отмелью», потому что настоящая жизнь со всеми ее подводными камнями была горожанам незнакома. Самый короткий путь в Эонию пролегал через «Отмель» и Город Согласия, стоявший на пересечении трех квадрантов. – До Города Согласия идти не один час, – сказала я. Чем дольше я оставалась в Тории, тем больше у Макеля было шансов меня выследить. У меня не осталось к нему и капли доверия. – Тогда нам нужно средство передвижения, – ответил он. – Карета. – Да, но где мы найдем… – А вот и она! Я в жизни так не радовалась стуку копыт. – Где? – Гонец щурился, вглядываясь во мрак. – Я ничего не вижу… – Да вот же! Навстречу нам вышли две белые кобылы, запряженные в маленький экипаж. Извозчик сливался с темным небом, отчего создавалось впечатление, что каретой правит призрак. Уж лучше иметь дело с этим призраком, чем с теми, которые остались позади. – Тебя в таком виде в карету-то пустят? – спросил гонец, указывая на мою сорочку и мокрые волосы. – Деньги есть? – спросила я. Он кивнул. – Значит, пустят. Гонец протянул мне горсть круглых монет, и даже в полумраке я различила золотой блеск. Удивительно! Возможно, он и смог бы выкупить чипы, если бы Макель пожелал с ними расстаться. Когда карета приблизилась, я выбежала на дорогу, встала в круг света от ближайшего фонаря и замахала руками. – Стой! Извозчик натянул поводья, лошади заржали и остановились. – С ума сошла, девка? – спросил он, окидывая меня взглядом. – Пусти нас, – потребовала я, с трудом распахивая дверцу. При виде тесного пространства сердце провалилось куда-то в желудок. – Сиденье намочишь, – сказал извозчик, обнажив редкие гнилые зубы. – Видишь это? – Я схватила гонца за руку, в которой лежали монеты, и он поморщился. – Это золотые кварты, и они все твои. – Постойте-ка… – начал гонец, но я так сурово на него взглянула, что он мигом притих. – Пожалуйста! – не отставала я от извозчика, досадуя, что выгляжу как утонувшая крыса. Мой внешний вид портил весь расклад. Извозчик оглянулся через плечо и кивнул. – Ладно. Залезайте. Я не стала ждать, пока он передумает, и быстро забралась внутрь. – Нам нужно в Город Согласия. И поживее. – Это мои последние деньги, – сказал гонец, усаживаясь рядом. – Хочешь скрыться от Макеля и его подручных? Он кивнул. – Тогда не жадничай. Я облокотилась на дверную ручку и вздохнула с облегчением. Мы в безопасности. Карета рывком двинулась с места, и гонец уперся руками в стенки салона. – Никогда не ездил в экипаже? Он сжал губы в нитку и помотал головой. Карета затряслась по мостовой. Тория была более развитым квадрантом, чем Архея, но такие технологии, как скоростные электропоезда, мы позволить себе не могли. Но у королевы Маргариты были большие планы на будущее. К примеру, снести «Сваи» и построить крупный порт для международной торговли. Интересно, вести о ее гибели уже долетели до торианской гавани? На «Сваях» это стало бы поводом для праздника. А до эонийского медицинского центра? Мама всегда восхищалась королевой Маргаритой и одобряла ее замыслы избавить Торию от преступности. Мне вдруг так нестерпимо захотелось броситься к маме в объятия, что стало трудно дышать. – В Эонии нам ничто не угрожает, – сказала я, обхватывая себя руками. – Макель не покинет свои владения, а подручные не рискнут возвращаться домой. Просто невероятно: единственный человек, на которого я полагалась все эти годы, в одночасье стал моим худшим врагом! Стены кареты стали сжиматься, и я попыталась успокоиться. «Вдох – выдох, – напомнила я себе. – Куда есть вход, оттуда есть и выход. Это не наказание. И не ловушка. Тебя не душит запах водорослей, рыбы и крови. Тебе просто почудилось. Здесь полно места». Но смерть квадарских правительниц высвободила страшные мысли и воспоминания, которые я уже не могла подавить. Все случилось полгода назад. Отец в очередной раз пытался приобщить меня к мореплаванию, чтобы отвадить от Макеля и его шайки. Я не говорила, чем занимаюсь на «Сваях», но отец и так все понимал. Я обещала сделать их жизнь лучше, купить им дом побольше и даже новую лодку, но отец не принял ни кварты, заработанной воровством. – В нашей семье, Кира, всегда зарабатывали на хлеб тяжелым трудом, – говорил он. – То, чем занимаешься ты, – это обман. И, что хуже всего, ты обманываешь саму себя. Ты способна на большее. Он ничего не понимал. Я стала именно тем, кем хотела, и получила все, о чем только можно мечтать. Все, чего не могли позволить себе родители. И я хотела всем этим с ними поделиться.