Наиме, Кассандре, Оране и Мелинде, четырем сестрам Веронике с ее шестью сестрами и Роксане, у которой только один брат, в память о лукуме и фигурном катании Пятерым братьям Маркс[1], которые могли бы быть сестрами И Женевьеве, конечно же Malika Ferdjoukh Quatre sœurs * * * Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения издательства «Тинбук». Original title: Quatre sœurs – L'intégrale Written by Malika Ferdjoukh © 2010, l'école des loisirs, Paris Translation copyright © 2023 by Teenbook Publishing House © Перевод, оформление, издание на русском языке ООО «Издательский дом „Тинбук“», 2023 Энид Осень 1 Звуки в старой башне, или Как полезно иметь сестер Иногда Энид предпочла бы иметь поменьше сестер. – Двух мне хватило бы, – поделилась она с Гулливером Донифоном, сидевшим рядом с ней в школьном автобусе. Гулливер ущипнул себя за левое веко и с нежностью рассмотрел свой большой палец, к которому пристали три испустившие дух реснички. – Если бы у тебя было только две сестры, кого бы ты выбрала? Энид нагнулась, тоже с большим интересом рассматривая покойные реснички Гулливера. – Не знаю. Я не говорила, что буду выбирать. – Четыре минус две равняется две. Если двух тебе хватит, остальных придется выбросить на помойку. Энид уставилась на Гулливера озадаченно. Она была даже слегка шокирована. Небрежным щелчком он стряхнул трупики ресничек в направлении спинки сиденья впереди. У самого Гулливера Донифона было семь братьев и сестер. – Вот бы ввести ротацию, – заключил он. – День одна, день другая. Предложение было, пожалуй, невыполнимо, но тут автобус затормозил. Энид попрощалась с Гулливером, помахала всем и подхватила свой рюкзак. Она одна выходила на этой остановке. Уже на ступеньке ветер взъерошил ее волосы и взметнул полы парки. Когда она спрыгнула на обочину, стало еще хуже – ее чуть не унесло. К счастью, рюкзак был такой тяжелый, как будто она посадила туда трех слонят. – Чао, Верделька-сарделька! – крикнул голос Лизелотты Поро, и окно автобуса тотчас захлопнулось. Энид решила, что за это завтра обзовет ее Лизой-в-ботах, и еще Пореем, и… Нет, не получится. Ни завтра, ни послезавтра. По той простой причине, что это будут суббота и воскресенье. Она еще успела услышать смех одноклассников. А потом – ничего, автобус уехал, только ветер задувал вокруг и шелестели кусты и вереск в ландах[2], насколько хватало глаз. В этом году ей приходилось делать семнадцать шагов от автобусной остановки до дороги, которая вела к дому. Прошлой осенью было восемнадцать. Значит, ее ноги стали длиннее. Итак, семнадцать шагов, и начинался Атлантический тупик. Тропа называлась так в дорожных картах, потому что упиралась в одноименный океан. Чтобы добраться до самого края утеса – «до конца концов», как говорила Гортензия, – надо было пройти шестьсот метров по диким и неприветливым ландам. Но перед концом, перед самым утесом и морем, стоял Виль-Эрве. Дом. Энид побежала по горбине в середине дорожки, там, где горделиво разросся, образуя веселую желтую полосу, дрок. С рюкзаком на спине она выглядела черепахой, бегущей наперегонки с невидимым зайцем. Дорога была занятная. В зарослях что-то шуршало, шелестело, трепыхалось. Сколько всяких созданий скрывалось там! Они были не злые, любопытные как сороки, легкие как эльфы, пугливые и шаловливые. Энид внимательно смотрела, куда ступает. Она миновала закрытый загородный дом Брогденов (под номером 6). Затем (под номером 4) много лет пустовавший двухэтажный павильон, который был когда-то домиком сторожа Виль-Эрве. Навстречу ей вдруг выехала машина Базиля. Энид замедлила шаг. Машина сбросила скорость. Когда они поравнялись, опустилось стекло и показалась голова Базиля, которую тотчас взъерошил ветер. – Из школы? – спросил он улыбаясь. Она чмокнула его в щеку и ничего не ответила. Откуда же еще в этот час? Из Патагонии? Энид улыбнулась. Базиль выглядел смущенным. Это с ним бывало часто. Не только в общении с детьми, со взрослыми тоже. – Кто-нибудь заболел? – спросила Энид. Базиль был врачом. – Нет. Я просто заехал поздороваться. Базиль был врачом, но еще – и даже в первую очередь – воздыхателем Шарли, старшей из пяти сестер Верделен. Свесив согнутую руку за дверцу, он рассматривал пуговицу на своей манжете. – А ты? – продолжал он рассеянно. – Как в школе? – Угу. Это был не то чтобы ответ, но Базиль кивнул, как будто Энид дала ему полный отчет о своей школьной жизни. Он ее не слушал, и она отлично это знала. – Передашь это Шарли? Он достал из бардачка какой-то сверток. (Вот о чем он на самом деле думал с начала разговора.) – Что это?