— Садись, пожалуйста, — сказал Паркер. Мужчина смотрел на движение его губ. Очки незнакомца сидели кривовато, а плечи пиджака были мокрые. Скорее всего, он некоторое время ходил взад-вперед под дождем, набираясь смелости зайти в этот бар. — Это я купил тебе пиво, — сказал он, указав на кружку, стоявшую перед Паркером. Мужчина тоже держал в руке кружку: когда он говорил, то слегка покачивал ей, а потом шумно отпивал пенный напиток. Его нервозность делала его уродливым и заторможенным, но Паркеру было жаль его. Какой же он страшный! И ведь не понимает, насколько он страшен. Он просто неудачник. Нервозность этого мужчины успокаивала Паркера. Как можно более нежным голосом он спросил: — Как тебя зовут? Это еще больше взволновало мужчину, он стал еще больше нервничать. Он заерзал и быстро ответил: — Не важно! — Ты не из Чикаго, правда? — Гарри. Нет, слишком похоже… Ховард! Но, сказав это, мужчина вздрогнул, и боль застыла в его глазах. Словно он сожалел, что сказал правду. — К черту все эти вопросы. Кому какая разница! Паркер поднял кружку и отпил немного пива, а мужчина смотрел куда-то в сторону, словно решал, что делать дальше. — Я здесь первый раз, — сказал Паркер и, чтобы мужчина не воспринял это как критику, тут же добавил: — но здесь мило — так оживленно. Столько молодежи! — Будешь еще пиво? — спросил мужчина. — Нет, спасибо. — Тогда пошли, — сказал незнакомец и быстро направился к выходу. Уже на улице Паркер спросил: — Ты удивился, что я согласился так быстро? — Я думал, это так и должно быть, — ответил мужчина. — Пошли ко мне. У меня номер в отеле в паре шагов отсюда. — Нет, туда я не могу, — ответил Паркер. — Они наблюдают за отелями — там полно копов, понимаешь? — Ты о чем? — Пойдем лучше ко мне. — Нет. Так я не могу, — сказал мужчина и стал снова смотреть в сторону. Он хотел уйти, но не знал как. В конце концов сказал: — Мне надо в туалет. Сейчас приду. Извини! Он, конечно, не вернулся. Паркер и не ждал ничего другого. Он прошелся по улице взад-вперед пару раз, а потом ушел. Это был просто эксперимент. И он удался, потому что он верил в себя. Паркер был Шэрон. Он все сделал правильно. А вот мужчина нет. Но все же та быстрота и легкость, с которой он адаптировался в этой отвратительной жизни и стал Шэрон, именно это доказывало ему, что он опасен и лжив. Паркер почувствовал эту лживость снова в следующий день, когда лежал в своей комнате с зашторенными окнами. Солнце проникало в нее только через дырки в занавеске. Он ждал захода солнца, чтобы снова выйти в город. В тот вечер он снова вышел. Паркер шел по Блу Айленд Авеню и представлял, что к нему снова обратятся. Некоторые мужчины окликали его «Блондиночкой», когда он проходил мимо, но он не боялся. Паркер заинтересовался, только когда к нему подошла женщина и заговорила с ним. Она была темнокожей, с волосами, забранными в сетку, в джинсах, в кедах и футболке с рекламой какой-то радиостанции. — Милочка, ты не знаешь, где здесь ближайший телефон-автомат? — За углом, — ответил Паркер, вспомнив, как только что прошел мимо него. Но там была подозрительная группа подростков. — Только будь осторожна! — Ой, не беспокойся за меня, — сказала женщина и дотронулась до руки Паркера. Этот доверительный жест так растрогал его: это было первое человеческое отношение, которое он встретил за последние несколько недель, и он даже усомнился в своем решении. Паркер хотел пойти за этой женщиной. Он хотел, чтобы она стала его другом. Или кто-то наподобие нее. Но… нет! Он не заслуживает ее. Если бы она знала, кто он на самом деле — мужчина, убийца, замаскировавшийся под жертву, — то никогда не прошла бы с ним даже по одной стороне улицы. Около университета группа парней — четверо или пятеро — (было темно и Паркер не оглянулся) выскочила из боковой улицы и стала преследовать его. Он ускорил шаг. Они догнали его. — Эй, подожди, не убегай! — Оставь ее, Энджи. Она дерьмовая. — Смотри, как насчет этого? Эй, красотка, а такой ты когда-нибудь видела? — Пошли с нами, мы тебе так вставим! Тебе ведь понравится, да? Будто они знали, что он — мужчина, и просто смеялись над его внешним видом. — Иди сюда. Я тебе такое покажу! Паркер хотел уйти. Но он знал мужчин. Это все несерьезно — это бравада и ничего более. Они просто унижали его, повыпендривались бы и ушли. В группе они практически безопасны. Только поодиночке могли быть такими жестокими, как хотели казаться. — Она улыбается — ей нравится! Они еще прошли за ним немного. Но Паркер молчал и шел дальше. И тогда они отстали и загоготали. Паркер оглянулся. Через несколько секунд один из парней вышел из группы и стал преследовать его. Он притворялся спокойным и беспечным. Но быстро пошел к Паркеру, явно собираясь догнать его. — Стой! — сказал он. Паркер посмотрел на него. Он был спокойнее по сравнению с другими из той группы. Ему было около тридцати, на нем была рубашка с короткими рукавами и в неоновом свете, исходившем от окна находившегося рядом бара, его лицо показалось Паркеру ирландским по подбородку и щекам. — Пойдем выпьем? Почему именно это предлагают мужчины женщинам, которых они ненавидят, но хотят? Наверно, что-то в их отчаянном желании заставляло их думать о выпивке. — Отличная идея, — ответил Паркер. Мужчина притворился, что не удивился. Притворился, чтобы иметь преимущество перед Паркером. Ведь тот согласился так быстро. В баре было накурено и полно мужчин, и Паркер наблюдал, как они шарахались от него, стараясь не прикасаться. Спутник Паркера стыдился и его, и себя, и этот стыд подсказал Паркеру, что мужчина, должно быть, на самом деле очень жесток. Он дышал ему прямо в лицо, когда говорил. — Ты ждал, что я к тебе подойду, да? Паркер не ответил. Он смутился низкого тембра голоса. Он чувствовал себя более напряженно в таких барах, но был рад сигаретному дыму, шуму, темноте и безразличию злых алкоголиков. — Чего ты хочешь? — спросил мужчина. — Того, что хочешь ты, — ответил Паркер. — Так не бывает. Что Паркер сказал не так? Мужчина уставился на него и закусил губу, обдумывая что-то, сомневаясь. Возможно, он просто не в себе. У него были большие уши, веснушки и проколотый подбородок. Его руки обгорели до локтя. Он — рабочий, где-то за городом. Опустив голову и не глядя на Паркера, он сказал: — Я хочу поставить тебя раком. И чтобы ты молила о пощаде. — О да! — ответил Паркер. Его заинтересованность разочаровала мужчину. — Если ты доведешь меня до этого, — добавил Паркер. Так-то лучше, мужчина уловил нотки удовольствия в этих словах. Он прошептал: — Я хочу увидеть, как сперма другого вытекает у тебя из задницы. Он чуть не задохнулся, сказав это: он был возбужден и очень смущен. Он хотел сказать больше — Паркер видел это, но не мог сформулировать свою мысль. Но его вздоха было достаточно: в этом дыхании было столько жестокости. — Пойдем ко мне, — поторопил его Паркер, — здесь рядом. Мужчина не сказал «да». Он залпом опрокинул свой виски и быстро вышел из бара. Когда Паркер вышел за ним, тот ждал его на некотором удалении от входа. Они не обменялись больше ни словом. Странные, неожиданные, брутальные слова, которые мужчины говорят незнакомым женщинам — только женщинам. Они всегда означают насилие и жестокость, но это так предсказуемо для Паркера. Мужчины даже не пытаются разговаривать по-другому. Может, это просто слова? Может, все на самом деле безобидно? Мужчина оставался на некотором расстоянии, следуя за ним скорее как собака, чем как человек, и Паркер знал, что незнакомцу стало заметно легче от того, что в комнате было темно. Лишь тусклый свет с улицы был еле заметен. Ни одна лампа не была включена. Мужчина поспешил в туалет, открыл двери, посмотрел за занавески и убедился, что они одни в этой комнате. Паркер слышал, как этот перевозбужденный мужчина шумно дышал. — Ты шпионишь? Ты нимфоманка? Ты шлюха? Дашь первому встречному? Мужчина ненавидел себя самого, но не осознавал этого. Так что он наверняка будет очень жесток. — Да, — ответил Паркер, — первому встречному.