— Теплое? Телогрейка! Йес? — Мерфи улыбнулся во все сорок четыре (как положено неграм) зуба. Его дружно поддержали: — Йес! Россия, Сербия и Эфиопия — братья навек! Молодец эфиоп, твою мать! Мерфи расслабился, и это не укрылось от сыщика. — Ну вот, а ты, поди, драться собрался. Не всегда можно доказать свою правоту кулаками, — урезонил Крюков несколько растерявшегося от такого приема гостя. — Иногда и ногами приходится, — тихо добавил он себе под нос. В офисе «ОГПУ» собралось его руководство: председатель кооператива Ирина, анонимный член-пайщик Крюков и наемный руководитель — полковник в отставке Рудаков. Больше всех удивлен был именно он. — Нет, вы действительно тот самый спецагент ФБР, которого уволили не без моей помощи? — спрашивал он сидевшего в глубоком кресле Мерфи. — Бывший спецагент, — поправил Мерфи. — А вы тот самый резидент русской разведки? — Бывший резидент, — в свою очередь поправил Рудаков. — Я чувствую себя виноватым перед вами. — Тогда тем более вы должны нам помочь, — сказал Мерфи. — Кому это — нам? — Я приехал в качестве личного телохранителя председателя Межгосударственного финансового фонда Ван Дер Декена. Завтра он прилетает в Москву, чтобы встретиться с вашим руководством и раскрыть глаза на деятельность Вагнера. Ван Дер Декену нужна защита. — Но от кого конкретно мы должны охранять вашего босса? — спросила Ирина американца. — От Вагнера и его людей. Он сам тоже должен на днях прилететь в Москву, потому что знает, что Ван Дер Декен везет против него настоящую бомбу. — Интересно, чего может бояться один из богатейших в мире людей? — недоверчиво усмехнулась Ирина. — Он же супермиллиардер. — Вагнер не миллиардер. Даже не миллионер. Он фактически нищий. — Как? — Быть не может! — Тем не менее, это так, — пожал плечами Мерфи. — У самого Вагнера денег практически нет. Ему удалось создать мощнейший денежный поток, на берегу которого он живет и процветает. Но Вагнер постоянно существует в условиях денежного дефицита. Он берет в долг, чтобы отдать предыдущие долги. И каждый раз ему приходится брать все больше и больше. Примерно как ваша страна. Но в отличии от России он не может объявить себя банкротом. Для него это будет самоубийством. — Но какие-то деньги у него есть? Его особняк, картины. — В голосе Ирины все еще звучало недоверие. — Его дворцы и сокровища являются собственностью его жены. Неделю назад она умерла. А год назад изменила завещание. Жена узнала, что он не оставил свою любовницу, как объявил ей, а сделал ей пластическую операцию и взял к себе в секретарши под другим именем. Все наследство жена оставила своей сестре и детям, к которым Вагнер всегда относился по-свински. И теперь он нищий. — Вот тебе и миллионер… — Повторяю, у него лично ничего нет. Он лишь управляющий фондом. Вернее, пока им остается. Больше того, наследники его покойной жены собираются провести аудиторскую проверку фонда. И неизвестно, сумеет ли господин миллионер отчитаться за потраченные деньги. Поэтому его появление у вас накануне двухтысячного года и энергия, с которой он проталкивает программу «Юнител» у вас и в мире, выглядят очень подозрительно. — Трудно все это так сразу переварить, — задумчиво произнес Крюков. — Все очень просто. Помнишь фильм, где у героя был банковский билет на сумму в один миллион долларов? Чужой билет. Но при виде этого билета герою всюду открывали неограниченный кредит. Деньги тестя старика Голдблюма и были для Вагнера таким гарантийным билетом. Под его прикрытием Вагнер зарабатывал, вернее, делал, огромные деньги. Но тратил он еще больше, и когда-нибудь это должно кончиться. Ван Дер Декен хочет встретиться с вашим премьер-министром и предостеречь его. — А почему же не с президентом? — Это невозможно. У Вагнера в окружении президента свой человек. Визажист Марат Тоцкий. Он обладает очень сильным влиянием и лоббирует его интересы. Крюков вопросительно посмотрел на Ирину. — Что скажешь, хозяйка? — Ты представляешь, как это сделать физически? — вместо ответа переспросила она его. — Есть такая форма охраны — по цепочке. К ней прибегают одиночки, когда нужна помощь. Охрана разбивается на этапы. Одна группа встречает клиента и привозит в отель, другая охраняет в самом отеле, третья обеспечивает передвижение по городу. Подпишем на это пару-тройку охранных фирм. За нами — снятие сливок и общее руководство. Ирина позвонила Ионе. Тот поздравил фирму с первым по-настоящему солидным клиентом и пообещал помочь аппаратурой. Крюков также развил бурную деятельность, основанную на личных связях. В результате сразу по прилете Ван Дер Декен был взят под опеку телохранителями-профессионалами и на бронированном лимузине, арендованном в кремлевском гараже, доставлен в гостиницу «Балчуг». Иона не подвел. Он прислал со специалистом ассоциации антиснайперский сканер. Прибор был небольшой и состоял из специальной камеры с углом охвата 180 градусов, засекавшей любые блики или инфракрасное излучение и передававшей информацию на компьютер. Хоть стекла в номере и были пуленепробиваемыми, рисковать не стоило. Прибор установили, и он тут же выдал результат. Из чердачного окна в доме напротив велось наблюдение. — Что это за дом? — спросил Мерфи. — Понятия не имею. Пойдем посмотрим, — предложил Крюков. В подъезде было тихо и пусто, если не считать куч мусора возле выбитых дверей квартир. Даже бомжей не было. Крюков и Мерфи осторожно пробирались по лестнице. Они успели подняться на четвертый этаж, когда услышали внизу, с улицы, визг тормозов и топот десятка ног. Крюков дернул Мерфи за воротник и втащил в квартиру. Там они прижались к стене и затаились. Топот снизу приближался. Ноги протопали мимо их укрытия и проследовали выше, видимо, на чердак. Вскоре оттуда послышался шум и выстрелы. Крюков и Мерфи терпеливо ждали, понимая, что встреча с обладателями тяжелой поступи для них добром не кончится. Ожидание продлилось недолго. На сей раз не так дружно ноги протопали вниз. Крюков осторожно выбрался на лестничную площадку и прислушался. Внизу властный командирский голос отдавал кому-то приказ, наверно, инструктировал оставляемого часового: — Никого не впускать до приезда милиции и журналистов. Потом снимешься и возвращайся на базу. Мощные моторы взревели и затихли вдали. Крюков махнул американцу: — Пошли наверх. И замер. Потом наклонился и подобрал оброненный кем-то из спецназовцев жетон-брелок с надписью «РИФ-секьюрити». Крюков и Мерфи осторожно поднялись на чердак. У сводчатого окна на полу лежало тело. Крюков приблизился. Убитый лежал лицом вниз, но Крюков узнал его по свастике, наколотой на бритом затылке. Под трупом растекалась большая лужа крови. Рядом с ним лежала старого образца биатлонка-трехлинейка с прикрученным снайперским прицелом. — Пошли, — позвал Крюков американца. Они спустились вниз. — Может, вылезем в окно? — предложил Мерфи. — Зачем? Неохота пачкаться, — пожал плечами Крюков. — Вон калитка открыта. А то этот придурок на вахте перепугается, стрелять начнет. Может и в глаз попасть. — Стой! — скомандовал им парень в черном комбинезоне и грозно наставил на них ствол гладкоствольной «Сайги‑12», куда более грозной на вид, чем ее прообраз — автомат Калашникова. — Стоим, дрожим, уже лезем за деньгами. Возьми, только не убивай, — вяло проговорил Крюков. — А ты, собственно, кто такой? — Охраняю место происшествия. Мне приказано никого не впускать до приезда милиции. — А мы и не входим, а выходим. Насчет выпускать у тебя указаний не было? — Сказано — никого, кроме милиции и журналистов. Крюков показал ксиву. Тот кивнул: — Порядок, проходи. А это кто? — строго спросил страж. — Журналист из «Таймса». Он фотоаппарат в гостинице забыл. Мы скоро вернемся. — А документы у него есть? — Конечно! Хочешь сказать, что читаешь по-английски? — Крюков посмотрел стражу прямо в глаза. — А, ладно, валяйте, — махнул тот рукой. За углом послышались милицейские сирены. Крюков помрачнел. — Хреново дело. В смысле, плохо. — Почему? — удивился Мерфи. — Снайпер убит. В чем проблема? — Ты что, не понял, что этого бритоголового дурака просто подставили? Теперь охраной Ван Дер Декена займется ФСБ. Его перевезут в другое место. Причем я догадываюсь, кто именно. Крюков не ошибся. В отеле, когда они пришли туда, вовсю сновали ребята из ФСБ. В вестибюле Крюков нос к носу столкнулся со знакомым ему субъектом. Это был тот самый кристально чистый «старший товарищ», за которого так ратовал полковник Старшинов. Тот самый тип, которого Крюков еще раньше приметил возле дачи генерала Лентулова. — Что это за хмырь? — поинтересовался он у знакомого гостиничного охранника. — Он у них главный, — ответил тот. — Полковник ФСБ Спицын. Крюков прошел мимо него и незаметно сбросил на пол жетон «РИФа». Потом окликнул его: — Это не у вас выпало?