В глазах Линдемана промелькнула грусть. Более всего на свете Винстону хотелось записать его слова, но теперь, когда это не представлялось возможным, он не знал, куда девать руки. Его ужасно раздражало, что с ним нет верной записной книжки. Линдеман постучал пальцем по фотографии. — Это снято в аукционном доме в Истаде, — продолжил он. — Мы наверняка собираемся в ближайший ресторан, чтобы отметить удачные покупки. Мелькер был очень забавный тип. Умен как черт. Настоящий человек эпохи Возрождения. Тонко разбирался в винах, писал книги по антиквариату. Я многому у него научился. Тедди — тоже, он просто боготворил Мелькера. На губах у большого мужчины заиграла улыбка. — На это дело уже вышел срок давности. У Мелькера был свой осведомитель в аукционном доме, который за небольшую мзду сообщал, какие поступают предварительные ставки. Благодаря этому мы могли предложить чуть больше и к тому же знали, с кем соперничаем. Он придвинул фото обратно к Винстону. Вид у него был такой, словно его застали на месте преступления и он рассказал больше, чем собирался. — Да, в те времена каждый вертелся как мог, теперь-то все куда строже регулируется. Винстон внимательно оглядел мужчину на фотографии. — А что потом случилось с Мелькером Фальтином? — спросил он. Линдеман поправил языком табак за губой. — Это печальная история, — сказал он. — Когда в начале девяностых все полетело в тартарары, мы все оказались не у дел. Тедди начал ухаживать за Сусси и вскоре женился, войдя в фирму ее семьи. Сам я начал работать здесь, у папаши. А у Мелькера запасного пути не нашлось. Ему пришлось продать за гроши все свое роскошное собрание антиквариата, к тому же он начал все больше пить. Правда, он и раньше любил погулять, но тут все пошло вразнос. Как будто он намеренно гробил свою жизнь, только спивался на своих дорогих винах вместо дешевой водки. Стало тихо. Линдеман улыбнулся ностальгической улыбкой. — Давно я не вспоминал о Мелькере. Он умер еще в конце девяностых. Мы с Тедди оба были на похоронах, хотя между собой тогда не разговаривали. Большой мужчина вытянул ноги под столом и потряс головой, словно прогоняя грустные воспоминания. — Но у Мелькера осталась дочь, которая работает в нашей отрасли, — добавил он. — Я с ней иногда сталкиваюсь. — Дочь? — с интересом переспросила Эспинг. У Винстона почему-то все внутри сжалось. — Анна… как ее там. — Линдеман снова поправил табак за губой. — После развода она взяла фамилию матери. — Тюхе? — спросил Винстон, уже предвидя ответ. — Точно! — подтвердил Линдеман. — Анна Тюхе. У нее в Мальмё роскошный магазин антиквариата. Очень дорогие вещи. Судя по всему, она унаследовала чутье Мелькера на антиквариат. «Проклятие!» — подумал Винстон. За все годы работы в Стокгольме он ни разу не оказывался лично втянутым в расследование, но здесь, в провинции, этого, похоже, никак не избежать. Следует ли ему отменить сегодняшнее свидание? Все будет зависеть от того, что еще скажет Линдеман. — Интересно, — сказал он. — Вам известно, были ли у Анны и Тедди общие дела? Линдеман пожал плечами. — Понятия не имею. Но она иногда заглядывает ко мне в надежде приобрести какую-нибудь находку, наверняка она и к Тедди заходила. Мы же старые друзья, так сказать. Винстон мысленно вздохнул. Насколько он помнил, Анна подчеркивала, что они с Тедди знакомы лишь поверхностно. Зачем? — Вы ели или пили что-нибудь вместе с Тедди на ярмарке? — спросила Эспинг, прервав размышления Винстона. Линдеман сплел пальцы на затылке и откинулся назад. — Нет, — ухмыльнулся он. — Я напился в полном одиночестве. Винстон отметил, что собеседник не удивился вопросу о еде и питье. Единственный логический вывод: Линдеман уже в курсе, что Тедди отравили. Кто-то ему об этом рассказал. Винстон предполагал, что источником стала Сусси. — Вы знали, что Тедди изменял жене? — продолжила Эспинг. — Ну, Тедди всегда был охоч до дамочек, и о нем все эти годы ходили разные слухи, но я не слушал. Сплетни меня не интересуют. Если он изменял Сусси, то ему следовало постыдиться: только благодаря фирме ее отца он смог снова встать на ноги после банкротства. Тедди всем обязан Сусси и ее семье. Положив руки на колени, Винстон наблюдал за Линдеманом. Казалось, тот совершенно спокоен, не нервничает по поводу их вопросов. — А что за люди работали на Тедди? — спросил он. — Вы их знаете? Линдеман покачал головой. — Знаю, что у него были поляки, которые часто сменялись. Но надолго никто не задерживался. Подозреваю, Тедди им мало платил. Эспинг подхватила инициативу и задала следующий вопрос. — Вы знаете человека по имени Даниэль Педерсен? — спросила она. — Говорят, что он общался с Тедди. — Данне-Отмычку? — удивленно переспросил Линдеман. — Еще бы, личность известная. Несколько лет назад я вот этими руками вышвырнул его отсюда. Этот жулик хотел выставить вещи на аукцион, но я сразу сообразил, что они ворованные. С тех пор двери для него закрыты. Сидеть, не делая записей, стало для Винстона невыносимо. Схватив аукционный каталог, он нацарапал на обороте имя и кличку Данне. — Вам известно, имел ли Данне дела с Тедди? — продолжила Эспинг. Большой мужчина задумался. — Не удивлюсь, если да. Винстон подался вперед. — Вы видели Данне на ярмарке в Дегеберге? — спросил он. Линдеман почесал бороду. — Сейчас, когда ты спрашиваешь, мне кажется, что я видел его со спины. Данне обычно шляется на ярмарках, но меня он обходит стороной. Он ухмыльнулся и напряг мышцы правой руки, показывая, что он не из тех, с кем можно шутить. — Я должен спросить по поводу прозвища, — сказал Винстон с непроницаемым выражением лица. — Данне-Отмычка — звучит как кличка вора из старого фильма. Линдеман рассмеялся. — Да, это первое, что приходит в голову. Но Данне получил это прозвище, еще когда открыл свою фирму по установке замков. Что называется, поставь лису кур охранять! Линдеман засмеялся, отчего его большое тело затряслось вместе со стулом. Винстон, закусив губу, продолжал делать заметки на аукционном каталоге. В подъезде у Герта Силлена он столкнулся со слесарем, мужчиной лет тридцати, в рабочей одежде с надписью «Слесарная служба Данне». Это точно не случайность. День уже клонился к закату, когда они вышли на воздух. Газон перед аукционным домом пожелтел от зноя, Винстон изнывал в своем костюме, но о том, чтобы снять пиджак, и речи быть не могло. Отведя Эспинг в сторонку, он рассказал о встрече со слесарем в доме Герта Силлена. — Что же ты раньше молчал? — спросила она, когда они шли к парковке. — Тогда мне показалось, что это неважно. И именно этот слесарь отправил меня вниз, догонять парня в худи с капюшоном. Теперь я подозреваю, что это было сделано для отвода глаз. — Так ты думаешь, что это был Данне-Отмычка? Винстон кивнул. — На комбинезоне у него было написано «Слесарная служба Данне». — Ах ты, черт! — воскликнула Эспинг. — Данне — известный взломщик и вор, наверняка у него были сомнительные делишки с Тедди. У нас есть его отпечатки пальцев в фургоне потерпевшего, и мы можем привязать его к квартире Герта. Мы должны немедленно разыскать и допросить его. — Несомненно, — согласился Винстон. — Но, к сожалению, тебе придется отправиться на охоту в одиночку. Коллега с удивлением уставилась на него. — Почему? Винстон собрался с духом. — Потому что сегодня вечером я ужинаю с Анной Тюхе, дочерью Мелькера Фальтина. — Что-о-о? — Мы договорились встретиться, когда я еще не знал, кто она, — пояснил он. — А теперь уже неудобно отменять, за полчаса до встречи. Его ответ, кажется, не убедил Эспинг.