Почти на месте!!!!!! — пишу я Бену. Жду на выходе! — отвечает он немедленно. — Говорил же, что не опоздаю. *смайлик* Надо понимать, шесть восклицательных знаков — следующая ступень отношений? У знаков пунктуации тоже вечеринка!!!!!! ЛАДНО Я НА МЕСТЕ, поднимаюсь Скоро увидимся!!!!!! — отвечает Бен. И он в самом деле тут — в наушниках и футболке с Айсменом, прислонился к решетке возле станции. Едва мы встречаемся взглядами, как все его лицо озаряется, и мой желудок привычно делает сальто. Ужасно хочется поцеловать его в губы. Без языка и прочего, обычный приветственный поцелуй. Но вместо этого я просто его обнимаю, он делает глубокий вдох, зарывшись носом мне в волосы, и это тоже без преуменьшения великолепно. — Так странно тебя здесь видеть. — Я уже был здесь пять дней назад, — напоминаю я. — Да, но не здесь . — Он обводит неопределенным жестом станцию. — И мы были с предками. Совсем другое дело. Бен заливается краской, и, если раньше я как-то отгораживался от мыслей с грифом «не при родителях», теперь это становится в сто раз труднее. — Давай заберу сумку, — предлагает он. — Она довольно тяжелая. — А я довольно сильный, — отвечает Бен, улыбаясь, и я не могу тоже не улыбнуться и не уступить его просьбе. — Ого! Что там у тебя? — В основном ноутбук. Ноутбук и шесть пачек презервативов. Не то чтобы я рассчитывал на тридцать шесть раундов секса. Но если до него дойдет, хочу иметь все возможные варианты, в том числе светящиеся в темноте. Мы направляемся вниз по улице. — Ну вот, это Ист-Виллидж. Хотя ты его уже видел в воскресенье. — Боюсь, наш таксист был не в настроении для экскурсии. — О. Тогда сегодня тебе тоже не повезет. — Нет? — Пустая квартира. Клевый бойфренд в клевых шмотках. — Бен прикусывает губу, чтобы не ухмыляться совсем уж широко. — Не думаю, что из меня получится толковый гид. Я ухмыляюсь в ответ. — Это простительно. Но вот что удивительно: из Бена получается отличный гид. Он ведет меня не особенно длинным маршрутом, но припоминает историю буквально для каждого дома. Мы проходим его школу — нормальную школу , подчеркивает Бен, в отличие от летней школы Белеццы в центре города. Магазин косметики, где они с Диланом однажды порядочно обкорнали себя маникюрными ножницами, чтобы приложить пряди ко всем краскам на витрине и наконец-то выяснить, как называется цвет их волос (у Дилана — «шоколадная лава», у Бена — «медовый коричневый»). Кондитерская с мороженым в картонных стаканчиках, которое полагается есть деревянными палочками. А вот здесь восьмилетний Дилан сломал руку и поймал паническую атаку. Я смотрю, слушаю — и впитываю. Никогда не видел Бена таким оживленным, но уже обожаю эту его сторону. И ценю возможность взглянуть на Нью-Йорк его глазами, когда каждый квартал наполняется образами и воспоминаниями. — А теперь мы официально в Алфавитном городе, — говорит Бен. — С ума сойти. Он правда так называется? Звучит как место из «Улицы Сезам». Наши руки слегка соприкасаются при ходьбе. — А ты знаешь, что ее почти назвали в честь моей улицы? — улыбается Бен. — Рабочее название передачи было «Авеню Б, дом 123». — Ты живешь на Авеню Б? — А ты — в квартире А. Кажется, мироздание над нами шутит. — Или дает пять, — говорю я и вскидываю ладонь. Бен по ней хлопает — но потом не опускает руку, а переплетает свои пальцы с моими. Так мы и проходим последние полквартала. Когда мы добираемся до подъезда, сердце у меня уже работает с перебоями. Здесь нет ни швейцара, ни лифта — зато есть широкая пустая лестница, ведущая в такую же пустую квартиру. Едва за нами захлопывается дверь, Бен обхватывает мое лицо ладонями и проводит кончиками пальцев по скулам. Однако не целует — только смотрит в глаза и улыбается. — Я хочу тебе кое-что показать, — наконец говорит он, спуская с плеча мою сумку. — Кое-что какого рода? — Кое-что классное. — А я это уже видел? — Не знаю. — Он улыбается так нежно, что у меня перехватывает дыхание. — Но нам придется пойти в мою комнату. — О. — Так что… Может быть… — Да-да. Конечно. Пойдем. Я следую за ним в спальню, которая воспринимается неуловимо, но абсолютно иначе, чем в воскресенье — и объяснить это я могу только витающими в воздухе сексуальными флюидами. Меня почти трясет от волнения. Голова просто не в состоянии вместить эту удивительную новую возможность. Возможность, вокруг которой мои мысли вращались годами. Как я вообще надеялся предугадать обстоятельства сегодняшнего вечера — где, как, с кем он произойдет? Мне всегда казалось, что это будет событие мирового масштаба, но сейчас оно таким не ощущается, и я почему-то рад. Никакого залитого лунным светом поля — зато с Беном, что однозначно лучше. — Ну что ж… Мы садимся на кровать, и Бен тянется к тумбочке за ноутбуком. Я наблюдаю, как он откидывает крышку и водит курсором по иконкам. Неожиданный поворот сюжета, что и говорить. Может, у него там порно? Если честно, никогда не понимал любителей секса под чужие стоны. Просто не вижу смысла: все равно что прийти в театр и смотреть шоу на ютьюбе. Хотя, возможно, это не имеет отношения к порнографии. Возможно, это как-то связано с ВВВ. Вдруг он открывает свеженаписанную эротическую сцену с участием наших персонажей? Вот такое, пожалуй, я бы оценил. — Ага, нашел. Бен забирается на кровать повыше, я следую его примеру, и в итоге мы устраиваемся бок о бок, прислонившись спиной к стене. Бен разворачивает ко мне ноутбук. На экране… компьютерная игра. — Я превратил тебя в Сима, — говорит он застенчиво. — Смотри, это ты. И это действительно я — со взъерошенными темными волосами, в рубашке и при галстуке-бабочке. Правдоподобие аватара почти пугает. Я мало знаю об этой игре — в нашей компании ее любит только Джесси, — но сходство, конечно, поразительное. Причем дело не в одежде или цвете волос. У виртуального Артура мои черты лица. Я смотрю на него и растерянно моргаю. — А почему у меня над головой зеленый кристалл? — Ты вообще никогда не играл в «Симс»? — уточняет Бен. Я качаю головой. — Серьезно? — Серьезно. — Тогда тебе предстоит вечер, полный открытий. Я выжимаю вежливую улыбку, хотя мысли в голове так и мечутся. Значит, вот каков план? Будем весь вечер играть в «Симс»? Это и есть идеальное свидание в представлении Бена? Он показывает мне своего аватара, в точности похожего на Бена в мантии Гарри Поттера. В другой ситуации я бы растекся от умиления, но сейчас могу думать только о тридцати шести презервативах, прожигающих дырку в сумке с ноутбуком. Сложно изображать энтузиазм от возможной потери девственности в игре, когда мог бы потерять ее на самом деле. Нет, серьезно: у нас три с половиной часа в квартире без родителей, и вот как мы их проведем? Это, по мнению Бена, единственное, чем можно заняться в кровати? — Дом у нас, конечно, скромный, — говорит он с ухмылкой. — Снимаем вскладчину с Диланом. — Кто бы сомневался. Должен признать, дом у наших Симов реально клевый. Бен не стесняется читерить с денежными кодами, так что особняк может похвастать крытым бассейном, застекленной террасой для вечеринок, скульптурой дракона в холле и профессиональным танцполом у Дилана в комнате. На заднем дворе красуется целый парк развлечений с американскими горками, каруселью и «Туннелем любви». — А это для вас с Диланом? — хмыкаю я, указывая на последний. — Дилана мы туда больше не пустим, — мрачно отвечает Бен. Его аватар тем временем поднимается по лестнице в нашу спальню. НАШУ СПАЛЬНЮ. — У нас общая комната? — Это плохо? Я подумал, раз мы с Диланом живем в одном доме, ты можешь поселиться у меня… Бен заметно нервничает — и это придает мне храбрости, чтобы придвинуться к нему поближе. — Это отлично, — говорю я, опуская голову ему на плечо. — Я всецело за такое соседство. Он приобнимает меня за талию и легонько касается губами лба. И что-то меняется. Мы не выключаем игру, но Бен сдвигает ноутбук обратно на подушку. После чего… Это сложно объяснить, но он отчасти затаскивает меня на себя, так что мы еще не лежим, но уже точно и не сидим. Руки Бена забираются мне под рубашку, и от ощущения теплых ладоней на спине она немедленно покрывается мурашками. Я, в свою очередь, запускаю пальцы ему в волосы и целую со звенящей от пустоты головой. Где-то на фоне продолжает играть музыка из «Симсов», но я едва ее слышу — так оглушительно стучит сердце Бена. Наконец он отстраняется, тяжело дыша.