Я не торопясь сделал длинный глоток пива. — Все может быть, но если вернуться назад, я ничего не стал бы менять. — Ты бы не стал? — он повысил голос. — Пенни, если ты попытаешься прокатиться на нем по земле, сотрешь его до дыр! — Точно. У тебя есть все, чувак. Я завидую тебе. Он посмотрел на меня. — Завидуешь мне? Чему, моей душераздирающей ипотеке? Или это мой отец в совете директоров? Или ты завидуешь моему дому с вечным бардаком? Или способности менять грязный подгузник одной рукой? Я поморщился. — Может быть, не подгузникам. Или папаше акционеру. Но все остальное — ваши легкие отношения с Лэни, ваш дом, полный детей, ваши субботние футбольные матчи и воскресные барбекю. Хотел бы я иметь все это. — В браке не все так легко, — заверил он меня. — Половину времени мы с Лэни хотим задушить друг друга. Вторую половину времени мы хотим задушить детей. Но ты на самом деле прав. Я бы ни на что это не променял. Я снова поднес бутылку к губам. — За сказанное! — Да. За семью, — сказал он, улыбнувшись. — Чего же ты ждешь? — Наверное, правильного человека, — я как-то неискренне засмеялся. — Кажется, я не могу найти такую. — Кэролин мне показалась классной. — Да, но… я не знаю. Она совершенна как лист белой бумаги, но между нами никакой химии. Я боюсь строить с ней серьезные отношения, потому как неуверен, что смогу испытывать к ней большее, чем чувствую сейчас. — Что? — Она мне очень нравится, но… — Ты не хочешь ее трахнуть? — Нет, — признался я. Он провел рукой по своим непослушным каштановым волосам. — Чувак, не женись на женщине, которую не хочешь, потому что это единственный человек, с которым тебе разрешено трахаться, пока смерть не разлучит вас. Ты это понимаешь? Смерть. Я нахмурился. — Понимаю. — Может быть, ты слишком придираешься? — предложил он. — Я знаю, что тебе не понравится то, что я скажу, но, А — возможно тебе не нужна идеальная женщина с плюсами, Б — может, тебе стоит поискать неидеальную женщину с минусами, которую ты будешь просто трахать. — Все может быть. — Я имею в виду, ты можешь найти себе кого угодно, — продолжал Гейдж. — Девушки, чтобы быть с тобой, всегда выстраивались в очередь. Хотя, может быть и нелегко будет найти двадцати девятилетнюю маленькую очаровашку, одержимую чистоплотностью, которая обожает пылесосить и ненавидит песок также как и ты? — Я не ненавижу песок, — закатывая глаза, сказал я. — Мне просто не нравится, что он везде попадается. — Я хренею с тебя, — он хлопнул меня по руке. — Послушай, дай себе немного времени. Если это не происходит с Кэролин, тогда двигайся дальше. Это обязательно должно произойти с кем-то. Я кивнул, снова опрокидывая пиво, глянул через плечо, чтобы убедиться, что Лэни все еще в доме, и тихо заговорил. — У тебя когда-нибудь возникало желание обмануть Лэни? Тебя когда-нибудь привлекали другие люди? — Я бы не сказал, что у меня есть желание обманывать, — Гейдж тоже говорил тихо. — Но да, меня иногда привлекают другие женщины. Я мужчина. Но я стараюсь на это не реагировать. Не стоит оно того. — И что ты делаешь, чтобы заставить себя не реагировать на это? — Это как бы уходит само по себе, когда я думаю о том, что у меня есть Лэни. Я никогда никем так не увлекался, чтобы рисковать потерять свою семью или причинить ей боль. Конечно, нет. Но это мне не помогало. Гейдж скрестил руки на груди и продолжал говорить. — Ты знаешь, когда я влюбился в Лэни, она была самой соблазнительной из всех, с кем я до этого спал и с кем по определению не должен был спать. Мы очень долго были просто друзьями, я встречался с одной из ее соседок по комнате, и она, вроде как, встречалась с этим придурком по имени Броуди. Было множество причин, по которым мы не должны были встречаться. Но я не мог перестать думать о ней. Однажды ночью, когда она порвала с этим мудаком, и я чувствовал себя дерьмово, я решился. Мы могли разрушить нашу дружбу, но мне необходимо было попробовать. Я кивнул, прекрасно понимая, потому что я испытывал то же самое — отчаянное желание понять, что ты чувствуешь. Хотелось бы, чтобы все было так же просто между мной и Максимом. Но в нашем случае, я не уверен, что хотел бы это знать. Какая мне от этого будет польза? Я был у Гейджа и Лэни несколько часов, ел и пил, позволял их детям взбираться на меня, пока солнце садилось за холмами. Они были шумными и липкими от фруктового мороженого, которое таяло и размазывалось по всей моей рубашке, но я не возражал. Это было то, чего я хотел, — семья и друзья на террасе в теплую летнюю ночь. Около девяти тридцати я получил сообщение от Эллен о том, что она позже сама привезет Максима домой, так что мне не пришлось ждать, чтобы забрать его. К тому времени дети уже утомились от бесконечных игр и солнца, так что я, поблагодарив и пожелав всем спокойной ночи, отправился домой. Мой дом казался пустыннее обычного. Глава 18 Максим — Ты выжил, — улыбнулась Эллен и вручила мне конверт с наличкой. — Вот, возьми. Тут чуть больше сотни баксов. Жаль, что не больше, но не все сразу. В дальнейшем, я буду платить тебе еженедельно, но сейчас я решила заплатить тебе в конце смены. Я не мог в это поверить. Сто баксов, прямо сейчас? Это была четверть моей аренды Дереку! Еще лучше, это были первые деньги, которые я заработал в США. Я с недоумением посмотрел на них, не то, чтобы мне не нужны были эти деньги, я мог бы назвать их своим первым большим достижением здесь. Может Эллен и не считает, что сто баксов — это большое дело, но я чувствовал себя богатым. И так… так благодарен. Мне даже пришлось отвернуться от нее, испугавшись, что я действительно могу прослезиться. — Эллен, большое спасибо. Ты даже не представляешь, как я рад этой работе. — Все в порядке. Для чего еще нужны друзья? Надеюсь, это было не слишком ужасно. — Вовсе нет, — я был так занят первые несколько часов, что время пролетело быстро. Большую часть времени провел, помогая Эллен за баром — мыл бокалы, занимался заправкой льда, бегал в подвал, чтобы принести больше пива и вина, иногда принимал заказы на еду к столам, если обслуживающий персонал был занят. Последние пару часов с небольшим перерывом на ужин я помогал Эллен прибраться и пополнить запасы бара. — Мы можем ехать прямо сейчас. Мой менеджер тут все закроет. — Окей. Что я должен тебе за футболки? — когда мы приехали, она дала мне две черные футболки с логотипом бара. Одну я надел сразу, а другую сложил вместе с рубашкой, в которой я приехал. — Ничего, — засмеялась она. — Это твоя форма. Она пожелала спокойной ночи персоналу, который еще оставался, и мы вышли через заднюю дверь, где была припаркована ее машина. — Запрыгивай, — сказала она, открывая водительскую дверь побитого джипа. — Ты не запираешь двери? — я обошел машину, встал у пассажирской двери и попытался сесть, но сначала Эллен пришлось убрать с сиденья кучу вещей: бутылки с водой, стаканы из-под кофе, одежду, обувь, пластиковые контейнеры. — Нет. Зачем? — когда я пристегнулся, она завела машину. — Здесь ничего воровать, и если кто-то очень сильно захочет этот кусок дерьма, он может его забрать. Я засмеялся. — Ты настолько отличаешься от Дерека. — О Боже, его машина почти стерильная. Ты можешь в ней даже есть с пола! — она отъехала со своего парковочного места. — Точнее, он вообще никому не позволяет есть в ней. И у него практически каждый раз учащается сердцебиение, когда ему приходится ездить в моей. Я не удержался и спросил о нем. — Он всегда был таким аккуратным и педантичным? Даже в детстве? — Да. Всегда держал свою спальню в чистоте, никогда не разбрасывал свои игрушки, любил мыть свой велосипед даже больше, чем ездить на нем. Его друзья всегда говорили: «Дерек, это называется велосипед! На нем должна быть грязь!» Я смеялся, представляя себе щербатого темноволосого мальчишку, которого видел на фотографии над камином, намывающего спицы колес. — Хотел бы я посмотреть. — Он, так-то, замечательный парень, но иногда слишком все серьезно воспринимает. Всегда таким был. — Ну, он такой успешный. У него прекрасный дом и хорошая работа, шикарная машина. Он отлично обо всем заботится. Так щедр ко всем. Мне он кажется идеальным, — я поймал себя на мысли, что слишком много сказал, но Эллен не выглядела обеспокоенной. — Я полагаю, он довольно близок к совершенству. Если судить по внешнему виду. Но я не знаю, насколько он счастлив.