– Знаю. – Она отвела глаза, не в силах выдержать мой взгляд. – Я не хотела нагнетать обстановку. Я бы… Я бы никогда так не поступила, понимаешь? Я не такая! Максимум поцеловаться и немного пообжиматься… – В этом и есть вся проблема! – наехала я на нее. – Ты не понимаешь, что это ненормально. Нельзя накачивать парня спиртным и весь вечер игнорировать знаки, которые показывают, что он не хочет! Морган потупила взгляд. – Как бы ты поступила, если бы было наоборот? Если бы Эммет тебя опоил и… – Эмбер, я знаю, я это знаю, черт возьми! – Она дрожала всем телом. – Черт! Ладно, я пришла сюда не для того, чтобы с тобой ругаться. Мне ужасно жаль, и с тех пор я постоянно об этом думаю. Что я поступила неправильно и так быть не должно. – Она взглянула на меня всего лишь на долю секунды, но я поняла. Моя бывшая лучшая подруга сейчас произнесла самые честные слова, что я слышала от нее за очень долгое время. – Я считала себя такой дурой понимаешь? Мы много лет не общались, а потом ты вернулась в Торонто, презирала всех и каждого, а он все равно влюбился в тебя. В тебя, ну конечно, в тебя. Это было очевидно уже в тот день, когда мы вместе сидели в кафе «У Беверли» и он не сводил с тебя глаз. Знаешь, я тогда почувствовала себя такой дурой, но все равно вела себя так, будто ему именно от меня что-то нужно. Хотя мы все знали, что это не так. Все было как в школе, на тренировке, как везде… Я всегда была всего лишь на втором месте. Я не могла вымолвить ни слова. Я просто уставилась на Морган, не до конца уверенная в том, что правильно ее поняла. – Ты влюбилась в Эммета? – Нет, я не знаю, что такое любовь, – призналась она. – Я знаю, каково это – привлекать парней, словно они мухи, а я – кусок сырого мяса. Типов, которые недели три со мной потусят, а потом просто перестают отвечать на сообщения. Да, я убедила себя в том, что мне нужен только секс, но на самом деле все, что мне нужно, – это чтобы кто-то смотрел на меня так же, как он на тебя. – Ничего не понимаю, – выдавила я, а Морган нервно сглотнула. – Почему ты тогда так погано себя повела? Эммет… Он же хотел тебя получше узнать, ты могла бы просто с ним поговорить, потом вместе выпить кофе… – Ой, прекрати, – грустно рассмеялась Морган. – Это просто курам на смех. – Ему от меня было нужно только, чтобы я вас познакомила, – сказала я, осознавая, что это неправда. Что это еще больше заденет Морган и выставит Эммета в плохом свете. – Эмбер, я же не тупая. Да, возможно, он так и сказал, но вряд ли кто-то из нас троих всерьез в это поверил. Я промолчала, потому что все мои аргументы сделали бы ей еще больнее. – Я всегда тебе завидовала. Я хотела быть как ты. Даже не лучше тебя, а просто такой же. И я знаю, что ты ни в чем не виновата. Это моя проблема, и неправильно было проецировать на тебя свои обиды и втягивать в это Эммета. Но у меня больше ничего не осталось, даже фигурного катания. Вместо этого у меня только учеба, которую я закончу ниже среднего, потому что все эти годы считала, что карьера ждет меня на льду, а не где-то между макроэкономикой и инвестиционным банкингом. В светлых глазах Морган колыхалось раскаяние, и я поняла, как сильно в ней за все эти годы укоренилась отчаянная ненависть. – Мне очень жаль, что это с тобой произошло, – мои слова утонули в окружавшей нас тишине. Морган лишь резко пожала плечами. – Мне правда очень жаль. Ты всегда была более дисциплинированной и амбициозной, чем я. – Но ты все равно была лучше. – За это я извиняться не буду, Морган. Она на мгновение закрыла глаза. Когда она вновь посмотрела на меня, в них стояли слезы. – Ты права. Упрекать тебя в успехе – очень подло с моей стороны. Да и не только это… Я сказала тебе много подлых вещей. Но я… Я по тебе скучаю. Я была плохой подругой, и я мало о чем сожалею так же, как о том, что тогда тебя не поддержала. Воспоминания о тех временах больно меня укололи. Морган тогда не встала на сторону тех, кто обвинял меня в том, что я сама отправила фото. Но и защищать меня она не стала. По крайней мере, до того момента, когда я внезапно оказалась в Европе. От девушки, которую я когда-то считала лучшей подругой, меня отделяло несколько часовых поясов и вся правда. – Видимо, нашей дружбе не суждено было длиться вечно, – сказала я, с каждым словом осознавая, как больно Морган это слышать. Я не пыталась ранить ее намеренно, но и не стала держать слова при себе, чтобы она почувствовала себя лучше. – Видимо, да, – со вздохом произнесла она. – Хелен предложила тебе позицию тренера? Морган вздрогнула: – Мне тут делать нечего. Хелен тебя боготворит, это видно по тому, как она о тебе рассказывает. Я тут лишняя. Если честно, я пришла только для того, чтобы тебя увидеть. – Жаль, что ты не хочешь вернуться. – Морган посмотрела на меня, будто боясь, что ослышалась. – Дети будут от тебя без ума! Конечно, все мое существо хотело, чтобы Морган исчезла. Мысль о том, что она может прибрать к рукам место, которое за последние недели стало моей тихой гаванью, мне очень не понравилась. Но еще меньше мне нравилась горечь, которую я испытала, думая о том, во что мы превратились. – Не направить твой талант на что-то полезное – просто преступление, – продолжила я. – Но младшая сестра Эммета тоже сюда ходит, он иногда ее встречает. Морган побелела. – Мне все равно уже давно пора перед ним извиниться, – прошептала она, не глядя на меня. Я лишь кивнула. Мысль о том, как они будут разговаривать, как Эммет выслушает, а может, даже примет ее извинения, доставляла мне боль. На один короткий момент, буквально на секунду, мне захотелось рассказать Морган, что произошло между мной и Эмметом. Но все же это было неправильно. – Хорошо, тогда… – запинаясь, произнесла Морган. – Спасибо, что выслушала. Я посмотрела на нее: – Напиши мне, когда Хелен пригласит тебя на пробную тренировку. Морган удивленно подняла на меня глаза. – Мой номер у тебя есть. – Спасибо. – Она уже собралась уходить, но в последний момент вновь повернулась ко мне. – Эмбер! Я за вас рада. За вас обоих. Правда. Вы идеальная пара. Я до боли прикусила нижнюю губу. Морган ушла, и все, что со мной осталось, – это водоворот мыслей и невыносимое осознание, что я все испортила. А потом у меня возникла идея. * * * Сорок восемь часов – это ничтожно малый срок, чтобы предотвратить трагедию, подкравшуюся так близко, что спиной ощущаешь ее обжигающее дыхание. Но мое тело стало надежным союзником – после тренировки я не чувствовала себя разбитой, а наоборот, успокоилась. Можно сказать, мне повезло, потому что ключи от нашей рабочей комнаты в универе нужно было сдать только через неделю. Здесь меня никто не трогал, потому что факультет уже опустел. Без творческого беспорядка, который во время семестра вносил жизнь в эти стены, комната выглядела пустой, даже голой. На пробковых досках ничего не висело, на доске не было надписей, а письменные столы казались такими покинутыми, будто за ними никогда никто не работал. Я закрыла дверь, бросила сумку на диван и машинально села за письменный стол. Достала ноутбук, вытащила из тубуса чертежи, закрепила на доске наброски. Если я хочу получить хотя бы малейший шанс, что этот план сработает, нельзя терять ни секунды. Дрожь в моих руках постепенно унималась, пока я переносила свои хаотичные мысли на бумагу. Я работала сосредоточенно, ничего не ела, не пила, я запретила себе все мысли и чувства. Это было невероятно сложно, потому что я то и дело сбивалась с намеченного курса и в голове появлялось мертвенно-бледное лицо Эммета. Бесконечная боль и разочарование в его глазах. Я отобрала у него все. Дом, честь и достоинство. Мало того что жилище его семьи снесут, так еще Эммет своими руками нарисовал эскизы роскошных зданий, которые построят на этом месте. И все по моей вине. Я впервые осмелилась вновь впустить в свою жизнь нового человека, а потом разрушила все, что ему дорого. Я вытерла слезы и достала толстые папки, в которых хранились самые первые чертежи Эммета. Это единственные верные планы, и мне все равно, что папа против. Когда я начала изучать чертежи, мне в руку упал стикер. Я прочла то, что на нем написано, и на глаза вновь навернулись слезы. Но, возможно, все будет хорошо. Почерк Эммета, а рядом маленькое солнышко. Возможно, все будет хорошо. Возможно. В любом случае сейчас все в моих руках. Я нежно провела по стикеру кончиками пальцев, а потом приклеила его на ноутбук. Университет я покинула только на следующее утро лишь для того, чтобы ненадолго съездить домой, принять душ и что-то поесть. Затем я вернулась и принялась за дело. От телефонных звонков у меня горели уши, в разговорах я вовсю использовала свою фамилию – я делала это впервые и по единственному достойному поводу. Я писала, делала наброски и разрабатывала 3D-визуализацию. Я работала до самой ночи, до тех пор, пока глаза не начали слипаться. В четыре часа утра я заснула за рабочим столом, и мне оставалось лишь молиться, чтобы мой план сработал. * * * – Эмбер, при всем уважении, но как ты себе это представляешь? – Папин взгляд метался между чертежами, которые я перед ним разложила, и моим лицом. – Нельзя за два часа до презентации менять планы! – Папа, я знаю, что это непрофессионально, но это очень, очень важно! Он задумчиво почесал лоб. – Не нужно было тебе рассказывать, – пробормотал папа, и я тут же напряглась. – Эмбер, послушай. Мне ужасно жаль Эммета и его семью, но мы, архитекторы, просто подрядчики, выполняющие пожелания заказчика. Я очень хотел бы тебе помочь, но тут у меня связаны руки. – Папа, – взмолилась я, уже понимая, что проиграла. Проиграла в игре, в которой у меня изначально не было шанса выиграть. Только не у меня. Только не в этом вопросе. – Повторяю последний раз, Эмбер: планы окончательные, инвесторы с нами не в игрушки играют. – Но я узнала, что мы могли бы подать конкурсную заявку на премию по городскому планированию! Городская администрация объявила о ней весной. – Я знаю, Эмбер. Но только не с этим проектом, – сказал папа, глядя на меня. – Мы можем в ближайшее время это обсудить. Нам поступали запросы на проекты социально смешанных жилых пространств. Вот там ты сможешь реализовать свои планы, и, конечно, можешь пригласить Эммета. И я сделаю все, чтобы его семья получила оплачиваемую квартиру, которая будет лучше, чем их нынешнее жилье. – Но дело ведь не в этом! Коузи Гров – их дом, и если «Окдейл-Эстейтс» реализует свой проект, как и планирует, то у них не останется ни малейшего шанса на то, чтобы остаться на своей земле. – От волнения я почти перешла на крик, а вот папа оставался спокоен. – Почему ты мне не рассказал все с самого начала? Я бы никогда не стала просить Эммета о помощи, если бы только знала! – Согласен, не очень удачно. – Не очень удачно? Ты так это называешь?! Когда я по ошибке ломаю жизнь единственному парню, который для меня что-то значит, и прошу его мне в этом помочь? – Понимаю твою злость, Эмбер. – Но все равно ничего не делаешь! – Мне бы очень хотелось, но я не могу. Мои ладони сжались в кулаки. – Неправда! Конечно, можешь! Это твоя фирма! Ты бы мог принять такое решение, если бы тебе было важно!