– И нет надобности обращаться к нему «сэр». – Она понижает голос до шепота и подмигивает: – Мало ли что он там подумает… Это маленькая квартирка на первом этаже перестроенного дома тридцатых годов, имеющего общую стену с соседним. Кухня, гостиная, спальня, душевая без окна. Все помещения тщательно убраны, как будто хозяйка ожидала гостей: друзей, родителей, потенциальных покупателей. Если здесь произошло ограбление, то кто-то приложил огромные усилия, чтобы убрать следы. Эв достает перчатки из кармана и берет сумку, лежащую на журнальном столике. – Кошелек, бумажник и ключи, – говорит она через минуту. – А вот телефона нет. Куинн медленно обходит комнату. Поднимает вещи, кладет их обратно. – Совсем не «девчачья», правда? Эв косится на него: – Я сделаю вид, что не слышала этого. Однако она знает, что он имеет в виду. Здесь есть книги и странный журнал, спонсорские рассылки от «Барнадо»[39] и «Спасите детей», благотворительный конверт от ЮНИСЕФ[40], но нет всяких безделушек, нет украшений; практически нет ничего личного. Даже фотографий. Куинн останавливается и упирает руки в бока. – Здесь только одна зубная щетка, так что могу спорить, что она жила одна, но это единственная информация, что я собрал здесь. Похоже, это квартира для краткосрочной аренды. – Есть вот это, – говорит Эв, кивая на экземпляр «Женского бега» на столе. – И еще три пары кроссовок в холле. Так что нам известно, чем она занималась в свободное время. – Возможно, что-то случилось на пробежке? – Ее ограбили и украли ключи? Эв продолжает хмуриться: – А потом грабитель вернулся сюда, решил ничего не трогать и положил ключи в сумку? И вообще, как он узнал, где она живет? Куинн медленно кивает: – Верно. Не складывается. – Совсем не складывается. – Эв ставит сумку на столик. – Куинн, что-то здесь не так. Я это точно знаю. * * * * * * – Значит, вы плохо ее знаете? Мужчина пожимает плечами и мотает головой, хотя Эверетт не уверена, в чем состоит его ответ: то ли он действительно плохо знает ее, то ли не понял вопрос. Маленькая девочка, цепляющаяся за его ногу, что-то лепечет себе под нос на языке, очень похожем на польский. – Ладно, – говорит Эв, протягивая ему визитку. – Позвоните нам, если что-нибудь вспомните. Она возвращается на улицу и движется к следующему дому. Куинна она видит впереди через две двери, и, когда он оборачивается, Эв ловит его взгляд и пожимает плечами. Тот качает головой: кажется, он не сильно продвинулся. На этот раз дверь открывает женщина. Невысокая – не выше пяти футов – и в ярко-желтом сари. Эв улыбается: – Извините, что беспокою вас. Я детектив-констебль Эверетт, полиция долины Темзы. Мы наводим справки по поводу женщины, которая живет в доме шестьдесят два «а». Вы знакомы с ней? Женщина складывает вместе ладони: – Конечно. Очень милая дама. Надеюсь, с ней все в порядке? Ничего плохого не случилось? Эв пытается сохранить бодрый вид: – Ее нет дома со вчерашнего вечера. Мы хотим установить ее местонахождение. В настоящий момент у нас нет оснований подозревать, что с ней случилась какая-то неприятность. Лицо женщины становится обеспокоенным. – Понятно. – Вы, случайно, не видели ее вчера вечером, миссис?.. – Сингх. Я миссис Сингх. – Так что, вы видели ее вчера вечером? Она медленно кивает: – Да, видела. Там еще был мужчина. У ее двери. Сердцебиение Эв учащается. Она достает из кармана блокнот. – И в котором часу это было? – Должно быть, около девяти. Я готовила, и в дверь позвонил один из этих людей. Ну, из тех, кто продает всякие вещи. Ноттингемский чепмен[41], думает Эв. – Вы могли бы описать этого мужчину – я имею в виду того, что был у дома шестьдесят два «а»? У нее виноватый вид. – Извините, я не обратила на него внимания. Я была занята тем, чтобы побыстрее прогнать продавца. Мой муж не любит этих людей. Я хотела, чтобы он ушел до того, как Раджеш вернется домой. Эв тоже недолюбливает чепменов. Их отсутствие – одно из неожиданных преимуществ жизни в квартире на втором этаже, когда есть домофон и нет выхода на улицу. – Мужчина у дома шестьдесят два «а» – он был высоким? Молодым? Белым? Женщина кивает. – Да, белым. И с темными волосами. Довольно высокий, но мне все кажутся высокими. – Она улыбается, потом смотрит на Куинна у соседнего дома. – Наверное, он немного походил на вашего приятеля. Но я видела его только со спины. Думаю, я его не узна́ю. – Во что он был одет, вы не помните? – О, помню. В шорты. В шорты и футболку. Белую. И в кроссовки. Такие, которые для бега, понимаете? – Вы помните, какого цвета были шорты? Миссис Сингх слегка морщится: – М-да, не очень… Может, черные? Простите, но я не уверена. – Как вам показалось, они общались дружески? – О да. Я уверена, они хорошо знают друг друга. Она же впустила его. – Она его впустила? Женщина кивает: – Да-да. Я видела, как он зашел внутрь. Эв лихорадочно пишет в блокноте. – Вы видели, как он уходил? – Нет. Я готовила, потом домой пришел Раджеш, и началась сплошная суета. Мужья – вы же знаете, каково это… – Она заговорщически улыбается, Эв пытает ответить ей такой же улыбкой, но улыбка получается фальшивой – ведь она никогда не была замужем. – А после этого вы что-нибудь видели или слышали? Ссору, отъезжающую машину – что-нибудь вроде этого? Миссис Сингх качает головой. – Нет, – говорит она. – Но на улице была машина, которой я раньше не видела. Позже, когда я отодвинула штору, ее уже не было. – А в какое примерно?..