Между моих бедер хлынула влага. — Тогда соси их, дружок. Уокер потянулся к моей груди, лаская ее, пощипывая затвердевшие соски. — Ты знаешь, что сводишь меня с ума. — Всё по-честному, так как с первой нашей встречи ты постоянно меня заводил. Губы Уокера дернулись. — Серьёзно? — Думаю, я могла бы несколько раз использовать фразу: «Я хочу взобраться на этого мужчину, как на дерево». На этот раз он усмехнулся, и внутри меня все взволнованно затрепыхалось. Он был таким сексуальным. Почему он был таким чертовски сексуальным? — Я позволю тебе взобраться на меня позже. Может быть. Он сорвал с себя футболку. Святое… — О, боже. Уокер, казалось, не осознавал, насколько красив. Эти широкие плечи, мускулистые, твердые грудные мышцы и пресс. Несколько шрамов портили гладкую кожу: один затянувшийся длинный глубокий порез на ребрах и шрам, очень похожий на тот, что на моем плече. Его подстрелили. И еще один на животе. Скопление небольших шрамов на боку. Я хотела спросить, что случилось, но по выражению его лица поняла, что сейчас определенно не время. Вместо этого я потянулась к нему, провела ладонями по его груди в благоговении перед силой, оседлавшей меня. Он схватил меня за запястья и прижал их над моей головой, удерживая, когда навис надо мной. — Держи руки на кровати. Я кивнула, от предвкушения конечности покалывало. Он отпустил мои запястья, чтобы подцепить мои трусики и потянуть их вниз по ногам. Ткань застряла у ботильонов, и Уокер сначала снял их, после чего мои трусики исчезли. Я лежала полностью обнаженная, закинув руки над головой, а Уокер Айронсайд стоял, вглядываясь в каждый дюйм моего тела. Дрожа под его огненным взглядом, я почувствовала, как все напряглось и покалывало, включая соски. — Раздвинь ноги, — потребовал Уокер, доставая бумажник из заднего кармана. Моя матка сжалась, и по тому, как раздувались его ноздри, я поняла, что он услышал мой взволнованный вздох. Тогда я выполнила его приказ: подняла колени и раздвинула ноги. Давно никто не видел меня такой обнаженной и уязвимой. У меня была только секунда, чтобы задаться вопросом, понравилось ли ему то, что он увидел, прежде чем грудь Уокера начала вздыматься и опадать от учащенного, возбужденного дыхания. Он расстегнул молнию, а затем сбросил джинсы и боксеры. Я попыталась сесть, чтобы разглядеть его полностью, но он скомандовал: — Не двигайся. Низ живота сотрясла дрожь нужды. Уокер не сводил с меня глаз, пока натягивал презерватив на свой впечатляющий, толстый член. — О, боже. — Я практически извивалась от нетерпения. — Войди в меня. Пожалуйста, Уокер, сейчас же. В ответ он схватил меня за лодыжки и потянул к себе. Я вскрикнула, соскользнув с кровати, а потом он оказался на коленях, его голова между моих бедер. — Уокер. — Ранее ты говорила что-то о том, чтобы «я ублажил свои вкусовые рецепторы», — порочно пробормотал он, а затем его рот оказался на мне. Борода царапала чувствительную кожу, а его язык проникал внутрь меня. С моих губ сорвался еще один крик, когда я выгнулась к нему навстречу. Его хватка оставляла синяки на моих бедрах, пока он широко раскрывал меня для своего рта, для греховных вещей, которые он вытворял им. Он трахал меня языком, а потом лизнул клитор. — Уокер! — выдохнула я, толкаясь в него. Он сильно всосал клитор, и я пропала. Всё, кроме жара и напряжения, бурливших внизу живота, исчезло. Узел желания уже был так туго скручен, что его едва удалось разорвать. И тут меня пронзил оргазм. Когда я кончила, зрение заполонил раскаленный добела жар, мои внутренние мышцы сжимались и разжимались, отчаянно нуждаясь в чем-нибудь, что можно обхватить. Я распахнула глаза, почувствовав близость Уокера, он поднял меня на руки и с легкостью переложил обратно на кровать. Он выглядел почти разъяренным, лицо было таким суровым от желания. Я приветливо раздвинула ноги, когда он крепко сжал мои запястья и прижал их к кровати. Мое затрудненное дыхание заполнило комнату, когда Уокер полностью опустился сверху. Затем снова набросился на мой рот и толкнулся в меня. Жестко. Мое желание значительно облегчило его путь, но он был большим, толстым, и эта непреодолимая полнота, в которой я так отчаянно нуждалась, вызвала боль удовольствия, стрельнувшую прямо в позвоночник. Я застонала ему в рот, и он отпустил мои губы, чтобы спросить: — Ты в порядке? Кивнув, я смотрела ему в глаза, чувствуя себя наполненной до предела в максимальном единении с ним. Я сжалась вокруг него, и Уокер зажмурился. — Блядь, Слоан. Ты в порядке? — Трахни меня, — хрипло приказала я. Его глаза распахнулись, в них полыхал огонь. А потом он позволил мне получить это. Получить его. Никогда в жизни я не была так поглощена другим человеком. Все из-за его распаляющих движений внутри меня. Он не сдерживался. Входил в меня медленными, но мощными толчками, навстречу которым стремились мои бедра. Мои стоны переросли в крики — громкие звуки счастья, которые я не могла сдержать. И я не могла прикоснуться к нему, только брать то, что он мне давал, пока удерживал меня, и это чертовски возбуждало, я знала, что кончу слишком быстро. Напряжение внутри нарастало, ширилось, усиливалось с каждым его движением. — Я близко, — выдохнула я. Он отпустил одну мою руку, чтобы схватить меня за бедро, и закинуть его на себя, меняя угол толчка. Я слепо потянулась к нему, напряжение внутри меня разрушилось, и я выкрикнула его имя. По мне покатились волны оргазма, внутренние мышцы пульсировали и сжимались вокруг Уокера. Его глаза расширились от первого сильного сжатия, и он выдавил гортанное: «Блядь». Он смотрел так, словно никогда не видел никого похожего на меня. С грубым рыком его бедра забились быстрее, а затем на мгновение замерли. — Слоан, — процедил он сквозь стиснутые зубы, его хватка на моем бедре оставляла синяки, когда его бедра дергались от силы и пульсации его оргазма. Когда кульминация отступила, он отпустил мое бедро и рухнул сверху. — Слоан, — пробормотал он, вжимаясь в меня, словно желая продлить свой оргазм. Окруженная теплым, тяжелым телом Уокера, я провела свободной рукой по его спине. Его кожа была влажной от усилий, а спина такой широкой и мускулистой. Наше затрудненное дыхание хрипами отдавалось в ушах, пока он лежал на мне. Окутывая. Я не была маленькой женщиной, но под этим мужчиной-горой чувствовала себя крошечной. И принадлежащей ему. Феминистка во мне должна быть в шоке. Но моя внутренняя пещерная женщина ликовала, потому что я только что занималась лучшим сексом в моей жизни. — Хочу еще, — заявила я, обвивая ногами его спину. — Мне нужно, чтобы ты сделал это снова. Уокер поднял голову, его лицо было таким расслабленным, каким я никогда раньше не видела. Глаза светились счастьем и весельем. — Когда Келли вернется домой? — Только вечером. — Тогда у нас полно времени. — Он вышел из меня. — В машине есть еще несколько презервативов. Когда Уокер встал с кровати, то скользнул взглядом вниз по моему телу, а затем неторопливо вышел из спальни. Я перевернулась на бок, наблюдая, как он уходит, сжав ноги вместе при виде мускулистых ягодиц и длинных сильных ног. Когда он вернулся, явно разобравшись с презервативом, от вида его члена у меня перехватило дыхание. Неудивительно, что он дарил такие чертовски крутые ощущения.