— И? — Это было нереально сексуально. — Она прикусила губу, сдерживая улыбку, и я не мог не улыбнуться в ответ. Ее глаза слегка расширились, а затем она внезапно выпалила: — Ты нравишься Келли, Уокер. Я это знал и относился к ней также. — Меня бы не было здесь с вами, если бы я собирался слинять, — пообещал я. — Я бы не стал так играть с тобой или Келли. Она кивнула и взяла меня за руку. — Сегодня утром она спросила меня: мой ли ты парень. Мое горло слегка сжалось, а голос охрип. — И что ты ответила? Слоан улыбнулась. — Что ты мой парень. Но на самом деле ты мой мужчина. — Она игриво подтолкнула меня. — Ты слишком суровый и сексуальный, чтобы быть моим парнем. Я издал небольшой смешок. — Думаю, ты имеешь в виду, что я слишком старый. Она приблизилась ко мне теснее. — Сколько тебе лет? — Тридцать восемь. — И ты, правда, считаешь себя слишком старым для меня? — Да. — Я погладил ее по щеке. — Но я эгоистичный ублюдок, так что это меня не остановит. — Хорошо, — прошептала она в ответ. Появление Келли прервало напряженный разговор между мной и ее мамой. Мы вышли из закусочной в морозный день первого декабря, Келли шла между нами. Она взяла маму за руку, а затем осторожно потянулась к моей руке. При ее легком колебании и напоминании о том, что она в жизни не испытывала настоящей отцовской привязанности, я проигнорировал не утихающий, как бы я ни старался, страх и взял ее крошечную ладошку. Милая улыбка Келли прорезала этот страх, притупляя его, пока, в конце концов, его не поглотила уверенность. Кроме вида ее счастливого личика от того, что она шла рука об руку со своей мамой и мной, ничего больше не имело значения. Никто не знал, что принесет будущее. Но в настоящий момент я мог бы дать это Келли. Я мог бы дать это им обеим. Потому что я тоже этого хотел. Страшно признаться, но это была правда. Келли, замкнутый ребенок с незнакомыми людьми, без умолку болтала, пока мы шли по Принсес-стрит. Меня это радовало. Радовало видеть, что инцидент с отцом, произошедший несколько недель назад, не слишком сильно ее травмировал. Слава богу за детскую стойкость. — Ох! — Испуганный вздох заставил меня перевести взгляд с Келли на женщину, с которой мы едва не столкнулись. Я в шоке остановился. Мои щеки покрылись мурашками, и я смутно осознавал, что прохожие натыкаются на нас и раздраженно бормочут, вынужденные нас обходить. Пальчики Келли сжали мою руку, но я не мог оторвать взгляда от знакомого, но все же изменившегося, лица пожилой женщины. Мамины голубые глаза, того же оттенка, что и мои, были широко распахнуты. Ее губы приоткрылись, но затем снова сомкнулись. Ее взгляд метнулся к Келли, потом к Слоан и вернулся ко мне. Когда она ничего не сказала, я резко кивнул ей и повел Келли и Слоан в обход нее. Я чувствовал вопросительный взгляд Слоан, но смотрел прямо перед собой и не оглядывался. Я никогда не оглядывался. Позволял себе оглянуться только раз в год, и это время выпадало не на эту неделю. — Кто это был? — наконец, набралась смелости спросить Слоан через десять минут, когда Келли отвлеклась на детскую бижутерию в маленьком бутике на мощеной улочке Роуз-стрит. — Никто, — отрезал я. Если мой тон звучал недостаточно предупредительно, я бросил на нее холодный взгляд и присоединился к Келли. — Выбери что-нибудь, — предложил я, заметив ее интерес к витрине с браслетами. Глаза Келли расширились. — Тебе не обязательно. — Выбирай, — настаивал я. Ее радость по поводу браслета немного отвлекла меня от моей мамы, которую я не видел двадцать лет. Когда я вернулся к Слоан, чтобы обменяться с ней веселыми взглядами, обнаружил, что она, прикусив губу, задумчиво смотрит на витрины. Меня охватило беспокойство, и когда она, наконец, посмотрела на меня, то по ее непривычно бесстрастному выражению лица я не мог понять, что происходит. Затем она вздохнула и с улыбкой, не коснувшейся ее глаз, покачала головой. — Ты ее балуешь. Я пожал плечами, пытаясь избавиться от беспокойства. — Ее нужно баловать. Слоан кивнула и махнула Келли, чтобы та вышла из магазина. — Пора возвращаться. Нам нужно было успеть на поезд до Инвернесса, а оттуда ехать в Арднох. Однако напряжение, возникшее между нами, мне не понравилось. Я не хотел иметь с этим дело вдобавок к воспоминанию об ошеломленном лице моей матери на Принсес-стрит. На платформе вокзала, в ожидании прибытия поезда, я встал позади Слоан и провел рукой по ее бедру так, чтобы Келли не увидела. И поцеловал ее в висок. Когда Слоан прижалась ко мне и погладила мою руку, я с облегчением глубоко вздохнул. ГЛАВА 33 В спортивный зал нас допустили только при условии, что мы будем соблюдать тишину. Уокер, Риган, Тейн и я заняли несколько мест на трибунах огромного помещения, где вскоре должна была состояться первая аттестация Келли и Льюиса по тхэквондо. Уокер мудро посоветовал нам занять места в первых рядах, потому что наших детей оценивали первыми, и после этого мы собирались уходить. За все время занятий Келли мне не удалось посетить ни одно. Она показывала мне свои движения дома, но это было не то же самое, и я носила в себе определенную материнскую вину за мое отсутствие в той части ее жизни. Сейчас были выходные после нашей поездки в Эдинбург с Уокером. Теперь все наши друзья знали, что мы встречаемся. Монро пришла в восторг, Бродану следовало прекратить дразнить Уокера, иначе он рисковал лишиться глаза, а Риган все утро бросала на меня ликующие взгляды. Женщина была на год старше меня, но по ее поведению, можно было подумать, что ей тринадцать. Уокер сел слева от меня, Риган — справа, а Тейн — справа от Риган. Она подтолкнула меня коленом, и я встретилась с ее сияющим взглядом. Она поиграла бровями. Я расхохоталась. — Может, хватит уже? — шепнула я. — Ты и Уокер. Я так и знала, — прошептала она в ответ. — Любой, у кого есть глаза, знал бы это, — пробурчал Уокер слева от меня, осматривая спортсменов. Тейн подавил смешок, но я не смогла скрыть улыбки в ответ на ухмылку Риган, когда она повернулась лицом к залу. Что мне нравилось в Уокере, так это то, что он ни от чего не прятался. Несмотря на сопротивление своему влечению ко мне, он его не скрывал. Даже при том, что никогда не стремился к отношениям, он не отрицал того, что хотел быть со мной. Рассказывал он о себе не часто, но когда я спрашивала, отвечал.