Возможно, десять лет — это слишком много, чтобы сидеть у кого-то на закорках, но Келли, похоже, так не думала. Она с готовностью кивнула, и я понял, что она, вероятно, никогда раньше не получала такого предложения от своего отца. Еще одна причина ненавидеть Андроса. Я помог ей взобраться, крепко удерживая ее легкое тельце, поднялся на ноги и услышал, как девочка возбужденно хихикнула. — Отсюда все видно! Стоявшие впереди люди повернулись к нам с улыбками, и я взглянул на Слоан. От абсолютного обожания в ее глазах в горле образовался твердый комок. Блядь, я бы все отдал, чтобы она смотрела на меня так всю оставшуюся жизнь. Я попал в беду. Накануне Бродан разозлил меня, сказав об этом. Он понял, что я в беде, потому что сам всего несколько месяцев назад был на моем месте. Неделя. Прошла всего неделя с тех пор, как мы со Слоан стали официально встречаться. «Встречаться» — казалось слишком громким словом. Такое больше относилось к подросткам. Переходный период шел не безболезненно. Я нервничал. Но недостаточно для того, чтобы заставить себя отказаться от своего слова, что я хочу попробовать. И то, как Слоан смотрела на меня, стоило того страха. Келли положила руки мне на голову, и мои губы дрогнули от ощущения ее крошечных пальчиков, бессознательно зарывшихся в мои волосы при нарастающих звуках волынки. Бросив еще один взгляд на Слоан, я заметил, что мелодия очаровала и ее. Волынки людям либо нравились, либо они их ненавидели. Я принадлежал к первой категории. Такое трудно объяснить, но редко что вызывало во мне большее чувство патриотизма, чем эти до чертиков скорбные вопли. Видя и чувствуя эмоции Слоан и Келли, слушавших выступление, меня переполняла гордость. Наблюдать за тем, как они чем-то наслаждаются, стоило всего. Включая путешествие на выходные с ними на юг, в Эдинбург. Слоан пришлось немного поуговаривать, поскольку траты на поездку я брал на себя, но я чувствовал, что им нужна смена обстановки. Не в силах избавиться от ощущения, что угроза для них не миновала, я не ослабевал их защиту. Андрос молчал. Его отказ говорить означал для меня существование иных мотивов, кроме тех, о которых он поведал Слоан. Мне казалось, я упускаю деталь головоломки, так что, даже с Андросом за решеткой я не был готов ослабить бдительность. Поездка стала компромиссом. Я показал бы им уголок Шотландии, которого они раньше не видели. И ради Келли Слоан согласилась. Когда волынщик закончил, и Слоан ждала своей очереди, чтобы бросить ему от нас несколько монет, я похлопал Келли по ноге. — Хочешь остаться там? — А можно? — ухмыльнулась она мне. В моей груди пророкотал смех. — Почему бы и нет. — Мама, отсюда все видится по-другому. Уокер очень высокий. Слоан со смешком повернулась к нам, но при взгляде на мои волосы ее глаза чуть округлились. — Что? — спросил я, внезапно забеспокоившись. Она сжала губы, словно изо всех сил пыталась не рассмеяться, и протянула руку, чтобы провести пальцами по моим волосам. Поправить, понял я. Ее аромат щекотал ноздри, а когда ее груди коснулись моей руки, я заставил себя не думать о прошлой ночи. В отеле «Скотсман» мы поселились в смежных номерах: Келли и Слоан в одном, а я — в другом. Но прошлой ночью, когда Келли уснула, Слоан прокралась в мой номер. Я проснулся от ее рук и рта, и мы провели пару часов, демонстрируя, как трудно вести себя тихо, когда кончаешь. — Малышка, — обратилась Слоан к Келли, проведя пальцами по моей щеке. — Можешь оставаться там, но не держи Уокера за волосы, как коня за уздцы. — Ой, прости, Уокер. — Она ничуть не сожалела. Мы с ее мамой обменялись веселыми взглядами и направились к саду. Прибыв вчера утром, мы сначала посетили Эдинбургский замок, потому что он стоял первым в списке дел. Затем прогулялись по району Калтон-хилл. К тому моменту девочки проголодались и устали, так что мы отыскали маленькую бургерную, которую нам рекомендовали, а потом отвезли Келли обратно в отель. Сегодня девочки хотели посетить недавно открывшуюся в саду рождественскую ярмарку. Несмотря на предпраздничную толкотню, мы проходили среди прилавков около часа. Слоан и Келли набрали для друзей безделушек, а я купил понравившееся им рождественское украшение для их елки. Запах готовящихся чуррос оказался слишком соблазнителен для Келли, и мы взяли немного на перекус. Келли запивала сладости горячим шоколадом, а мы со Слоан — глинтвейном. После тура по рынку некоторое время мы прогуливались по Старому городу, заглядывая в каждый бутик на Кокберн и Виктория-стрит. Слоан отметила, с каким терпением я переносил тяготы шоппинга, но я не возражал. Моя работа за последнее десятилетие заключалась в охране богатых людей, а богатые люди любили ходить по магазинам. Слоан и Келли развлекались, и это все, что имело значение. Даже если меня заставили надеть фетровую шляпу с прикрепленными к ней рыжими волосами, чтобы Слоан могла сфотографировать меня и Келли в точно такой же шляпе. Если бы Келли так не хихикала над выражением моего лица на фото, я бы ее удалил. — Вероятно, нам пора пообедать, — сказала Слоан рядом с нами. — Куда хочешь пойти, малышка? — Пусть выбирает Уокер. Все остальное выбирали мы. Слоан похлопала дочь по ноге. — Ты права. Уокер, где хочешь пообедать? — Где вы — там и я, — с легкостью ответил я. — И откуда я знала, что ты скажешь именно это? — Она одарила меня своей сексуальной улыбкой. — Келли? — Смотрите, «Five Guys»! — Она так взволнованно жестикулировала, что мне пришлось сильнее прижать ее к своим плечам. — Я и не знала, что в Шотландии есть «Five Guys». — Полагаю, мы едим в «Five Guys», — сухо пробормотала Слоан. Келли настояла на том, чтобы оставаться на моих плечах, пока мы пересекали Принсес-стрит и направлялись к закусочной по небольшому склону Фредерик-стрит. Оказавшись внутри, мы сделали заказ, и я сказал им занять столик. Спустя несколько минут я подошел к ним с подносом еды, которую ел редко, и поставил на стол. Я оставил девочек, чтобы сходить за салфетками и соусами, а когда вернулся, заметил, что Слоан сердито смотрит на столик напротив нас, а Келли не сводит глаз с мамы. Взглянув в сторону соседнего столика, я увидел там компанию молодых парней, судя по всему, лет двадцати. Они вели себя шумно. Нахмурившись, я повернулся к Слоан. — Все нормально? Она по-прежнему свирепо смотрела на мальчиков. — Скажу тебе позже. Я кивнул, и мы принялись за обед, болтая о том, что еще можно посмотреть в Эдинбурге. Времени на все не хватало, и я пообещал вернуться сюда еще раз. — А как скоро? — спросила Келли с широко распахнутыми глазами. Слоан ухмыльнулась. — Полагаю, не скоро-скоро. До Рождества меньше месяца, так что сначала мы отпразднуем. Ты уже сказала Санте, чего хочешь? Прежде чем Келли успела ответить, парни за столом разразились взрывом хохота и продолжили разговор на повышенных тонах. — Серьезно, та сука была самой уродливой ебаной сукой на свете. Говорит мне такая: хочешь со мной встречаться? — Один из парней жестикулировал едой. — А я ей: лучше трахни меня в жопу! — Эй! — резко окликнул я, и посетители вокруг нас притихли. Парни замолчали и посмотрели на нас. — Вы не возражаете? Здесь дети. Продолжите такой разговор в другом месте. Я не кричал. Парень, который говорил, вздернул подбородок. — Или чё? Чё ты нам сделаешь? Я посмотрел на него, взглядом передавая все, что могу с ним сделать. Один из его друзей пихнул его в плечо. — Брось, Бойзи. Давай просто свалим. — На твоем месте я бы послушал своего друга. — Да, мне похуй. — Он снова вздернул подбородок, но все ребята встали и, не удосужившись убрать со стола, вышли вразвалочку, как крепкие мужички. Бормотание посетителей снова возобновилось, и я повернулся к Келли. — Итак? Санта? Я почувствовал, как ладонь Слоан скользнула по моему бедру под столом и сжала, пока Келли отвергала идею существования Санты, но с застенчивым волнением сказала маме, что хотела бы розовый электрический скутер. За улыбкой Слоан я заметил проблеск беспокойства, как же мне было ненавистно, что все в жизни ей доставалось с такой чертовой борьбой. После обеда, пока мы ждали Келли возле женского туалета, Слоан прильнула ко мне, небрежно засунув руку в задний карман моих джинсов и прижавшись грудью к моему боку. Я наклонил голову к ней, и она объяснила: — Пока ты ждал заказа, те парни вели себя отвратительно. Я понимающе кивнул, но затем напрягся, когда она сжала мою задницу, прежде чем отпустить. Опустив взгляд вниз, я увидел, с каким голодом она на меня смотрит. — Ты заткнул их одним только словом. Все, что тебе нужно было сделать, это бросить на них свой фирменный взгляд, и все кончилось, не выйдя из-под контроля, — пробормотала она.