Я продолжала перелистывать страницы и просматривать текст, пока у меня не отяжелели веки. Но как только я решила сделать перерыв, мой взгляд упал на слова – …пришёл в запустение после трагедии. Трагедия? Моё сердце забилось сильнее. Я пропустила несколько строк и продолжала читать, но быстро поняла, что речь идёт о запустении особняка, и застонала. Уилл поднял голову. – Что такое? – В этой главе упоминалось о трагедии, но там не говорилось, что именно произошло. Уилл выпрямился. – О трагедии в Вудмуре? Я кивнула и проглотила слюну. – Думаю, да. Тут написано, что особняк «пришёл в запустение после трагедии». Я украдкой взглянула на Лео и с удивлением заметила, что он пристально смотрит на меня. Его глаза были обеспокоенными, а кожа, обычно загорелая после долгих часов на баскетбольной площадке, с каждой секундой становилась всё бледнее. Я резко втянула воздух носом и мне стало не по себе. В отличие от Уилла, Лео совсем не серьёзный. Он любит шутить, и его нелегко расстроить. Или он съел целую упаковку «Читос», запив её двумя банками колы, или прочитал в этой книге о призраках что-то очень страшное. – Что такое? – спросила я. – В твоей книге тоже написано об этой трагедии? – Да. И это касается Аннетт. Мы с Уиллом забрались на кровать. Я отодвинула одеяло в сторону, чтобы оно не касалось моего вспотевшего тела, и вытянулась во весь рост. Лео перевернул книгу и показал нам страницу. Там была фотография Вудмура под пугающей полной луной, а рядом фотография Аннетт Доттингер. Но в отличие от снимков, которые мы нашли в бальном зале, на этом снимке она не улыбалась. Её костлявое лицо было повёрнуто в сторону от камеры, а уголки губ слегка опущены вниз. Я принялась рассматривать фотографию, пытаясь понять, когда она была сделана. У меня отвисла челюсть, когда я заметила у неё за спиной окна и знакомые обои. – Не могу поверить! Кажется, это веранда! – Я указала на обои. Даже на чёрно-белом снимке я узнала этот узор. Он не совпадал полностью с узором в моей комнате, но был очень на него похож. – Папа сказал, что когда этот дом ремонтировали в первый раз, то использовали старые фотографии, чтобы сохранить достоверность. – Логично, – мрачно произнёс Лео. – Если верить этой книге, Аннетт тяжело заболела после того, как Вудмур был построен, и большую часть времени проводила в этой комнате. – Насколько тяжело? – спросил Уилл. – Простудой или чем-то похуже? Лео молча перевернул книгу. Половину страницы занимала фотография надгробия с инициалами «А.Э.Д.». Он прочёл заголовок. – «Аннетт Элизабет Доттингер умерла через два месяца после окончания строительства Вудмур-Мэнор». Глава 40 Когда я наконец оторвалась от фотографии надгробия, то увидела, что Лео снова смотрит на меня. – Видимо, у Аннетт нашли рак, когда Вудмур ещё строили, поэтому Дж. Б. добавил к её комнате веранду, чтобы она могла находиться на солнце, даже когда не выходила на улицу. Я вскрикнула. Неудивительно, что в моей комнате было всегда так жарко! Веранду построили специально, чтобы она была солнечной и тёплой. – Она прожила здесь всего два месяца? – уточнил Уилл. – Ну и ну! Это так грустно. Я снова вспомнила исхудавшую Аннетт в блестящем бальном платье. Неудивительно, что на найденной нами фотографии она сидела на стуле. Наверное, у неё уже не было сил стоять. Мне стало грустно, когда я представила, как она всё больше слабела по мере строительства Вудмура. Судя по улыбке на фотографии с планом, это был дом её мечты. Мои мысли начали путаться. – Если это правда, то у Аннетт Доттингер определённо была причина остаться в Вудмуре после смерти. Уилл положил книгу на колени. – Точно. Если её дух чувствует себя обманутым, тогда это объясняет, почему она преследует всех, кто приезжает сюда. Они наслаждаются пребыванием в доме, где ей не суждено было жить. – Он повернулся ко мне и осторожно добавил: – А Джинни нравилась её комната. – Она могла умереть прямо в этой комнате, – серьёзно добавил Лео. – Тут написано, что рак распространялся быстро, и в конце концов она уже не могла встать с кровати. Я посмотрела на фотографию в книге Лео. Мрачное, измождённое лицо Аннетт было ужасно. Меня пугала мысль о том, что она могла умереть в комнате, где я спала каждую ночь. – Поэтому её призрак чаще всего посещает мою комнату. – Я облизнула сухие губы, жалея, что не выбрала другую комнату. – Это также объясняет, почему дом пришёл в запустение. Если Аннетт начала посещать его сразу после смерти, я понимаю, почему её муж не захотел здесь оставаться. – Да, но даже если она не стала посещать его сразу же, он, вероятно, всё равно не захотел бы здесь оставаться. Посмотрите на это. – Лео положил книгу и постучал по странице. На фотографии была изображена кирпичная кладка. На ней были вырезаны слова: «Для Аннетт, 1937 год». Я вспомнила, как в первый раз подошла к двери дома. Вспомнила, что заметила на кирпичах надпись, с левой стороны от входа. Тогда я не обратила на неё внимания, даже не стала её читать, потому что была расстроена, и теперь поняла, что это было огромной ошибкой. – Вудмур напоминал ему о ней. Может быть, так сильно, что после её смерти он больше не смог здесь жить, – печально произнесла я охрипшим голосом. Я думала, что могу лишь злиться на призрака, но за последний час всё изменилось. Мне было очень жаль Аннетт и её мужа, хотя он и не умер, как она. Теперь я понимала, почему Дж. Б. Доттингер так отчаянно стремился покинуть дом, который когда-то обожал, даже если это означало, что он в конце концов превратится в развалины. Зачем вам особняк, если человек, которого вы любите, не может жить в нём вместе с вами? Я протянула руку, взяла у Лео книгу и начала перелистывать страницы. – Здесь что-нибудь написано про кухню или бальный зал? Я всё ещё не вижу связи. Почему она появляется в этих двух комнатах, если умерла в моей? – Я ничего не нашёл, но я об этом думал. – Лео стёр стекавшую со лба струйку пота и вздохнул. – Помнишь, как мы переносили в бальный зал коробки для папы? Кажется, он сказал, что его построили, потому что Аннетт Доттингер любила принимать гостей. Кажется, он действительно говорил что-то подобное, но в тот вечер я была так напугана, что почти ничего не запомнила. – А какое это имеет значение? Лео шлёпнул себя рукой по лбу. – Ребята, вам обязательно нужно посмотреть «Охотников за привидениями». Серьёзно. То, о чём мечтал призрак при жизни, всегда имеет значение. – Хочешь сказать, Аннетт Доттингер появляется в тех комнатах, которые ей нравились больше всего? – уточнил Уилл. – Динь-динь-динь! Эти комнаты были специально построены для неё, – ответил Лео. Ну вот. Судя по тому, что нам известно, теория Лео работала. Аннетт Доттингер проводила большую часть времени в моей комнате, потому что была больна. Она также мечтала принимать своих друзей и членов семьи в сверкающем новом бальном зале. Но это по-прежнему не объясняло кухню… В этот момент в коридоре раздался странный звук. Музыка. Я соскочила с кровати и бросилась к двери. Сердце бешено стучало. Я неуверенно приложила ухо к дереву. Я не могла различить слов, но от мелодии меня охватил ужас. Это была та самая мелодия, которую я уже слышала. Только не это! – Что такое? – спросил Уилл. Я повернулась к ним. Мои ноги дрожали. – Вы тоже это слышите? – Да. Похоже на карнавальную музыку. Я вздохнула с облегчением, потому что теперь была не единственной, кто это слышал, и приоткрыла дверь комнаты Лео. Коридор стал ещё темнее. Я обернулась к окну и поняла, почему. Чёрные тучи совершенно скрыли солнце. – Это та самая мелодия? – спросил Лео. Он пододвинулся к краю кровати, уронив книгу на пол. – О которой ты говорила? – Да. – По стеклу ударили первые капли дождя. Вдалеке загромыхал гром. – У меня плохое предчувствие, ребята. – Тогда нас уже двое. – Уилл медленно приблизился к двери. – Я знаю, что, наверное, нам надо пойти и посмотреть, но я не в восторге от этой идеи. Лео вскочил. – Я пойду первым. Вы к такому не готовы. Я бы рассмеялась, если бы не была так напугана. Лео тоже к такому не готов. Он несколько раз посмотрел какое-то глупое шоу о привидениях и теперь считал себя экспертом. Я вспомнила, что когда мы были маленькими, я нашла в углу нашего крыльца осиное гнездо. Мой брат решил избавиться от него самостоятельно, взял большую палку и тыкал в гнездо, пока оттуда не начали вылетать осы. Его ужалили шесть раз. Я потянула Лео за рукав. – Вспомни о ветке, – предупредила я. Иногда Лео сводил меня с ума, но он всё равно мой брат. А значит, я не могла смотреть, как он бросается прямо навстречу опасности. А этот призрак… Она была опасна. По крайней мере до тех пор, пока мы не выясним, что ей нужно. – Мы должны действовать осторожно. И нам нельзя разделяться. Лео понимающе кивнул. Может быть, он вспомнил следы от осиных укусов или решил хотя бы раз в жизни меня послушать. В любом случае я была ему благодарна. Я жестом попросила их следовать за мной и медленно вышла в коридор. Я повернула и направилась к крылу с комнатами слуг, но вскоре остановилась, потому что музыка стала тише. – В другую сторону, – прошептала я, чуть не врезавшись в Уилла. Когда мы добрались до спальни родителей, я снова остановилась. – Она идёт отсюда.