– Да, – кивнул я, – подобные висят в разных учреждениях. – Точно! – подтвердил Борис. – Они показывают время, а внизу есть дата. И что мы видим? Двадцать пятое число, десять вечера. Я проверил, есть такая актриса, любимица публики. И правда красивая, талантливая женщина. Но… – Но как Калягин мог оказаться двадцать пятого числа одновременно в двух местах: в Москве и за три тысячи с гаком километров от столицы, – договорил я, – право, это очень интересно. Надо поговорить с Калягиным. – Он вас ждет через час в морге, – сообщил Боря, – понимаю, это звучит угрожающе, но Евгений просил приехать к нему на работу. Я встал. – Нет проблем. Надеюсь, что встреча состоится у него в кабинете, а не у прозекторского стола. Наверное, в секционной не очень приятно пахнет, а у меня нос чувствительный. Борис улыбнулся. – Надеюсь, что к вашему возвращению я стану обладателем полной информации о Владимире Панине, пока мне удалось узнать лишь общие сведения об его отце Николае Михайловиче, первом муже Вероники, биологической матери Лидии. Доктор наук, профессор, хирург, широкой публике неизвестен. Но в узких кругах он значится под кличкой «Гнилой Ромео». – Похоже, коллеги его «обожали», – усмехнулся я. – Николай Панин отличался чрезмерной любвеобильностью к студентам, как женского, так и мужского пола, – сказал Боря, – любил всех, но только до второго курса. Те, кто постарше, могли спокойно встречаться с профессором, к ним он липкие лапы не тянул. А еще он панически боялся стоматологов, не лечил зубы, поэтому они выглядели жутко, ну и запах изо рта был соответственный. Сложите все это вместе и получите образ Гнилого Ромео. – А что могло привлечь юную Веронику в таком человеке? – удивился я. – Деньги, – коротко ответил батлер, – связи, возможность вести сытую безбедную жизнь. Или… Давайте вспомним Шекспира: «Она его за муки полюбила, а он ее – за состраданье к ним». Ее могла восхищать эрудированность взрослого мужчины, желание обрести настоящего отца, которого, вероятно, у нее не было, мечтала вырваться из своего окружения, подняться по социальной лестнице. Плохие зубы в этих случаях отходят на задний план, и на сластолюбие избранника глаза закрывают. К вечеру я получу полную информацию. Глава девятая – Так вы частный детектив! – воскликнул Калягин. – Именно так, – подтвердил я. – История, которую я сейчас от вас услышал, обычная фантазия, – отрезал Евгений. – Я давно не звонил Алексеевым. – Вы с ними поругались? – уточнил я. – Конечно, нет, – фыркнул доктор мертвецов, – просто жизнь нынче напряженная. Я спросил: – Вы не сообщили Амалии Генриховне о том, что видели в морге мешок с телом ее мужа? Шли по коридору, споткнулись и, чтобы не упасть, схватились за каталку и заметили в «окошке» лист с надписью «Алексеев Петр Ильич»? Евгений усмехнулся. – Иван Павлович! Для начала, в тот день, который вы упомянули, я находился далеко от Москвы на Камчатке и общался с массой народа. Отчет о командировке есть во всех моих соцсетях. Печально, что я не обладаю способностью находиться одновременно в двух местах, а это бы мне ох как пригодилось. На этом можно было бы закончить нашу беседу. Но я продолжу. Да, в некоторых пакетах для перевозки тел есть окна. Они маленькие, документы в них запихивают кое-как, часто фамилии не видно. Но, главное, мешок с таким окошком стоит дороже. Если вы покупаете один, то принципиальной разницы в цене нет. Но многие службы приобретают их в большом количестве оптом, за что получают скидку. Сейчас все стараются сэкономить, поэтому пакеты с «форточкой» не особенно популярны. Они еще выпускаются с ручками и без оных. Первые удобнее для тех, кто перевозит труп, но дороже. Поэтому самые распространенные упаковки без ручек. И без окошек. Понимаете? Я молча кивнул. – Но даже если и было пресловутое прозрачное окно, – продолжал Евгений, – навряд ли я бы обратил внимание на бумаги. Поскользнулся, схватился за каталку и пошел дальше. – Амалия Генриховна сообщила дочери, что ей звонили вы, – повторил я. – Понятия не имею о цене упаковки для перевозки мертвецов, но я тоже подумал, что ситуация немного странная. Кто мог представиться вами? – А я откуда знаю, – грубо отреагировал собеседник, – да любой в принципе. Мой голос не уникален. Я давно не беседовал по телефону с Амалией. Она уже не молодая дама, ее слух потерял остроту. Некий человек просто назвался мною. А Алексеева поверила. – Вам ситуация не кажется странной? – спросил я. – Кажется, – согласился Евгений. – Но что с того? Я не сдавался. – Петр Ильич погиб внезапно, он не лежал в больнице в реанимации, никто его кончины не ожидал. Да, он был уже не молодой, но вполне здоровый человек… – Вполне здоровых людей не бывает, – оборвал меня Калягин, – есть недообследованные. Например, я на вскрытии вижу сосуд, который полностью перекрыт бляшкой. И о чем это мне говорит? Этот человек никогда не проходил обследования у кардиолога. Если бы было иначе, то врач назначил бы статины, аспирин, провел бы стентирование. И живи дальше! Но наши люди не привыкли ходить по специалистам. «Зачем, у меня ничего не болит!» Мил человек, если не болит, то это не означает, что ты совершено здоров. Многие недуги никак себя не проявляют, пока не зайдут далеко. Хотя Алексеев следил за собой, он как раз регулярно обследовался. Евгений встал. – При всем моем уважении к вам, Иван Павлович, я вынужден прекратить разговор. Я должен сейчас ехать. Да и продолжать беседу не имеет смысла, ответы на ваши вопросы не изменятся. Я не звонил Амалии Генриховне, в день смерти Алексеева я находился на Камчатке. Вылетел туда спонтанно, в среду не собирался, а в четверг отправился, меня попросил приехать близкий друг, организатор и спонсор курсов повышения квалификации, его подвел лектор, заболел. Кто прикинулся мною, не знаю. Я встал. – Спасибо, извините за беспокойство. – Всегда рад встрече с вами, – вежливо ответил патологоанатом. Я вышел на улицу, сел в машину и поехал домой, размышляя о ситуации. Кто и зачем сообщил Амалии о смерти ее мужа? У меня есть половина ответа на сей вопрос. Неизвестный человек хотел известить жену о том, что случилось с Петром Ильичом. Подчас родственники ищут пропавшего члена семьи, обзванивают больницы, морги и отовсюду слышат: – У нас такого нет! А тело преспокойно лежит в каком-нибудь холодильнике. Покойного не забирают, его в конце концов хоронят за госсчет, и родственники пребывают в неизвестности о судьбе близкого и любимого человека. Думаете, сотрудники моргов – этакие подлецы, которым лень проверить списки покойных? Нет. Просто система иногда дает сбой, труп в холодильнике есть, а сведений о нем в базе данных нет. Или при трупе не нашли документов. Человек уехал на электричке в другой город и там попал под машину, беднягу ищут в Москве, а его тело находится в каком-то областном пункте в морге. Некто знал, как Амалия Генриховна любит Петра Ильича, и не хотел, чтобы она искала умершего повсюду. Почему неизвестный представился Калягиным? Евгений был близок с Алексеевыми. Правда, он мне сказал, что давно не звонил Амалии, но это же не отменяет дружеских отношений. Я затормозил на светофоре. В моих рассуждениях есть логика, но! Как Калягин узнал, что Петр Ильич погиб? Есть ответ! Ему сообщил приятель, тоже прозектор, увидел сопроводительные документы и звякнул другу: – Слушай, к нам привезли твоего знакомого! Но почему этот приятель сам не позвонил Амалии Генриховне? Он не знал телефона! Поэтому и связался с Евгением. А тот занервничал: – Не беспокой Амалию, лучше я сам ей сообщу! Мда! Иван Павлович, может, тебе детективы надо писать? Вроде гладкую историю ты сейчас сочинил. Но ее легко разбить вдребезги одним вопросом: почему в разговоре со мной Евгений категорически отрицал беседу с Амалией? Отчего бы ему не признать: «Да, я узнал о гибели Петра Ильича и решил сам сообщить вдове печальную весть»? Иван Павлович, не становись автором криминальных романов, у тебя плохо получается плести истории. Зеленый свет никак не зажигался. Я повернул голову, стал рассматривать витрины магазинов и увидел большую вывеску: «Нидео-видео» дарит всем чумовые скидки». Поток машин двинулся вперед, а я сделал маневр, за который меня осудили бы другие водители: из крайнего правого ряда резко перестроился в левый и заехал на парковку у торгового центра. Повезло, что встал на светофоре рядом с местом, где работают Нина и прочие странные консультанты. Глава десятая – Добрый вечер! – закричала девушка в форменном платье. Она увидела нового покупателя и со всех ног кинулась к нему. – Здравствуйте, – поздоровался я, посмотрел на бейджик и несказанно обрадовался: – Нина! Рад нашей встрече! – Я счастлива приветствовать вас в «Нидео-видео», – расплылась в широкой улыбке слишком блондинистая блондинка. – Понимаю, что вы не запоминаете всех, кто звонит по телефону, перед вами Иван Павлович, я хотел купить айфон онлайн. Девушка заморгала, а я заявил: – Имею настойчивое желание побеседовать с вашим руководителем. – Ага, – кивнула девица, – Джастин. – Потом она вынула из кармана переговорное устройство, отошла от меня, что-то сказала, вернулась и улыбнулась. – Сейчас. Джастин! Имя Джастин меня не удивило, скорей всего, это представитель фирмы, которая производит айфоны. Ждать пришлось недолго, почти сразу после того, как Нина с кем-то поговорила, передо мной предстал молодой мужчина в черном костюме. – Добрый день… э… э… – Иван Павлович, – подсказала подчиненная. – Иван Павлович, – повторил начальник и сделал быстрый жест рукой. Нина попятилась, она определенно собиралась сбежать. Но я не дал ей этого сделать. – Уважаемый Джастин, попросите вашу сотрудницу остаться! Девица нервно хихикнула. Начальник зыркнул на нее, Нина мигом стала серьезной.