– Что ты делаешь?! – взвизгнула Шанти. – Всё будет хорошо, – пообещала Адара, сильнее нажимая на акселератор и уверенно входя в поворот. Плавно, но на такой скорости, что заставила подругу вцепиться руками в сиденье. – Неужели тебе не нравится? Возможно, будь Шанти за рулём и обладай таким же опытом управления спортивными мобилями, какой, судя по всему, был у подруги, ей бы понравилось. И даже очень понравилось, поскольку «Ferrari Spurt», настолько приземистый, что девушки почти лежали в креслах, был идеально сбалансирован, великолепно держал дорогу и разгонялся с жадностью застоявшегося жеребца. Впрочем, Адара – его «наездница», тоже соскучилась по возможности как следует разогнаться, и не отказала себе в удовольствии показать подруге всё, что умеет. О прогулке они договорились вечером, Адара предложила «покататься, а то засиделись в поместье», и Шанти согласилась, потому что действительно хотела развеяться. Спросила, не опасно ли это, в ответ услышала напоминание о том, что «племена знают правила», и успокоилась. Утром, увидев «Ferrari», выразила изумление, на что Адара лишь махнула рукой: «У лорда много игрушек», а затем последовал скоростной заезд по окрестностям, под восклицания Шанти и смех Адары. Постоянное ощущение близости катастрофы и той свободы, которую способна дать только скорость. Шанти много раз замирала от страха, сначала злилась на подругу, но затем поняла, что вжимающий в кресло страх – сладкий, который хочется переживать вновь и вновь, потому что между его приступами душу наполняет восхитительное и абсолютно невероятное ощущение полёта над землёй, над серой полосой асфальта, кажущейся дорогой в другое измерение. Шанти боялась и наслаждалась одновременно. Повизгивала от ужаса, иногда бессвязно восклицала что-то и почувствовала сожаление, когда Адара свернула на ведущую к воротам дорожку. А ещё удивилась, увидев, что по окрестностям они гоняли больше часа – на эмоциях время пролетело незаметно. – Почему тебя не удивило, что я умею управлять спортивным мобилем? – спросила Адара после того, как один из «незаметных» сел в «Ferrari», чтобы отогнать в гараж, а девушки подошли к лестнице. – Ты здесь не в первый раз, – улыбнулась в ответ Шанти. – Увидела машину и попросила милорда дать покататься. Ему, как я понимаю, она без надобности? – Такой машиной нужно уметь управлять, – обронила Адара. – Тут тоже удивляться нечему, захочешь рассказать, где научилась – расскажешь. – У меня была возможность научиться. – Захочешь – расскажешь, – повторила Шанти, потому что ничего не должна была знать о прошлом подруги. Для неё история Адары должна была начаться с их встречи месяц назад и опиралась на скупые рассказы, которыми подруга изредка делилась. На этом – всё. И сейчас продолжения не последовало: Адара кивнула, поблагодарив Шанти за неназойливость, и почти светским тоном поинтересовалась: – Как твои изыскания? – Не так быстро, как хотелось, но кажется, я уловила, как можно решить поставленную лордом Гамильтоном задачу, – честно ответила Шанти. Идея бросить вызов существующими системам безопасности и контроля за Сетью увлекла девушку, и три последних дня она провела за работой, лишь изредка отвлекаясь на еду, но появляясь на ней – даже на ужинах! – в полной рассеянности. К которой все относились с пониманием. И именно поэтому – чтобы хоть ненадолго вырваться из недр электронных кодов, Шанти с радостью ухватилась за предложение покататься. – Ты сможешь создать «шапку-невидимку»? – Разве не в этом заключалась задача? – вопросом на вопрос ответила Шанти. – В этом, – согласилась Адара. – Просто я… удивлена. Лорд приказал тебе сделать невозможное, а ты… ты сделала. – У меня ещё ничего не получилось. – Но ты уверена в успехе. – Не уверена, я планирую его добиться. – Шанти помолчала, а затем неожиданно спросила: – А что ты думаешь об этом проекте? – Моё дело маленькое, – вздохнула Адара. – Я занимаюсь домом, а когда окончательно закончу с ним – начну оцифровывать библиотеку. Не всю, конечно, но лорд сказал, что часть книг он готов переместить в Метавселенные. – Интересное занятие, – обронила Шанти. – Ага, – беззаботно подтвердила Адара. – А главное – прибыльное. Лорд весьма щедр. – Но что ты думаешь о проекте? – Я о нём ничего не думаю и тебе не советую. – Адара внезапно перешла на очень серьёзный тон. – Лорд увлечён и хочет получить то, что задумал. Не мешай ему бороться со скукой. – Меня завораживает и задача – обмануть системы безопасности, и замысел привнесения в Сеть мистических явлений. – Шанти улыбнулась. – Этого действительно не хватает. – Ты прониклась духом дома? – Возможно. – Видений больше не было? – Нет. – Девушка помолчала. – Но иногда мне кажется, что дом готовит мне какой-то сюрприз. * * * Шабах… Запретное место, тайное и таинственное. Таких поместий на территориях было много – хозяева планеты с удовольствием покупали особняки, замки и дворцы с прилегающими землями, и приближаться к ним было строжайше запрещено. Так же, как и нападать на гостей и рабочих. Много лет назад, когда мода на европейскую аристократическую недвижимость только вернулась в высший свет, одно из племён предприняло рейд на недавно отремонтированный замок: убили нескольких слуг, взяли богатую добычу, сожгли флигель и несколько роскошных мобилей. И в ту же ночь получили жестокую «ответку» – военные провели образцово-показательную операцию, накрыв поселения племени ракетными ударами, а выживших добили десантники. Урок запомнился и племена стали обходить владения аристократов стороной, делали вид, что их не существует. Однако это поместье обходили ещё до того, как случился кровавый урок: оно имело дурную славу и особое название – земля Шабах. И люди верили, что в старом доме живёт злой дух. А после того, как поместье обрело хозяина, дурная слава не растаяла, потому что рабы, которых владелец периодически покупал в «Кентукки», никогда не возвращались, и все были уверены, что несчастных скармливают злому духу. Так это или нет, Камалетдин достоверно не знал, но к кованым воротам подошёл с тяжёлым сердцем, догадываясь, что от визита не будет толка. Подошёл один – внедорожник остался в двадцати метрах позади – взял у подлетевшего дрона очки, надел их и увидел стоящего перед воротами мужчину, молодого, не более тридцати, с длинными светлыми волосами, стянутыми на затылке в «хвост». Одет мужчина был в щегольский чёрный костюм, белоснежную сорочку и блестящие туфли. На вождя племени мужчина смотрел с лёгким интересом, удивляясь его настойчивости, а на телохранителей бросил всего один высокомерный взгляд и отвернулся. – Приветствую тебя, хозяин Шабах. Меня зовут шейх Камалетдин. – Приветствую тебя, шейх. Зачем ты хотел меня видеть? Представляться мужчина не собирался, однако Камалетдин догадывался, что разговор пойдёт по этому сценарию, поэтому спокойно продолжил: – Уверен, вы слышали о моей беде. Несколько мгновений мужчина с недоумением смотрел на шейха, после чего поморщился: – Уверен, ты слышал, что я не интересуюсь повседневной жизнью племён. Пришлось унижаться рассказом. – Несколько дней назад мой старый враг, шейх Пазыл, похитил моего сына – Джумали и, желая оскорбить меня, продал его в рабство. Но не в «Кентукки», я в этом уверен. Поэтому приехал к вам – узнать, не приобретали ли вы недавно четырёх мальчиков и просить о разрешении выкупить их. Слово «просить» шейх произнёс очень правильным тоном, никто бы не подумал, что оно далось ему через силу, однако унизительная почтительность не помогла. – Покажи мне его изображение, – велел мужчина. Камалетдин с готовностью открыл на планшете фотографию сына и вздрогнул, услышав равнодушное: – Нет, я его не видел. – Я готов выкупить всех мальчиков по цене, втрое превышающую уплаченную вами, господин. – Я думаю, тот Пазыл продал твоего ребёнка проезжему работорговцу, чтобы он быстрее увёз его на земли других племён, – ответил хозяин Шабах. – Пазыл понимал, что только так ты не сможешь вернуть сына. Ответ прозвучал точкой. Разговор закончился. Однако Камалетдин понял главное – собеседник лжёт, он купил Джумали и его друзей, но по каким-то причинам не хочет отдавать. Возможно, потому что Джумали уже мёртв. Понял, но унижаться криком не стал, ибо бесполезно, с достоинством кивнул и негромко произнёс: – Скорее всего так и было, господин. – Иди с миром, шейх. Убедившись, что Камалетдин вернул AV-очки дрону, Гамильтон отключился от трансляции, но свою гарнитуру не снял, а повернулся к мисс Марлоу и грубовато поинтересовался: – Что не так? – За много лет совместной жизни, лорд научился чувствовать неудовольствие нейросети. – Почему вы не отдали дикарю сына, милорд? – Пришлось бы отдать всех. – Ну и что? Некоторое время Гамильтон мрачно смотрел на экономку, но обрывать разговор не стал: – Вы не хуже меня знаете, мисс Марлоу, что дикари не принимают тех, в кого вживлён нейрочип. Щенки стали бы изгоями… – Но мы не испортили бы отношения с местным племенем. – Я не закончил! – рявкнул Гамильтон. – Извините, милорд. Гамильтон помолчал, успокоился и следующие фразы произнёс совсем другим тоном: – Если бы я отдал мальчишек, пришлось бы покупать и оперировать новых рабов, на что ушло бы не менее трёх дней. – Шанти ещё не добилась результата, – напомнила мисс Марлоу. – Не важно. Шанти близка, вы сами об этом говорили. И я хочу, чтобы к тому моменту, когда Шанти создаст для наших ботов «шапку-невидимку», технология Адары была отточена до совершенства. Я так хочу. – Да, милорд. Когда Гамильтон говорил «Я так хочу!» спорить не имело смысла. Причину хозяйского нетерпения мисс Марлоу прекрасно понимала: проект, который владелец «Инферно» считал главным делом своей долгой жизни, готовился к запуску. Боты разработаны, протестированы и готовы наполнить цифровой мир мистическим дыханием; осталось дождаться Шанти и довести до совершенства смертельные удары, которые по приказу из Сети наносили своим владельцам нейрочипы. За эту часть технологии отвечала Адара – её лорд Гамильтон переманил у военных, выплатив авансом колоссальный гонорар, а заодно подарив новую личность – чтобы старые работодатели не беспокоили. Военные остались без учёного и без технологии, а Гамильтон обрёл и то, и другое. И был абсолютно доволен сотрудничеством: Адара была ему абсолютно верна, а результаты её работы приводили лорда в восхищение. Поэтому, бросив экономке: – Забудьте о дикарях, мисс Марлоу, они привычные и нарожают других детей. – Гамильтон вызвал Адару и поинтересовался: – Есть на что посмотреть? Ему требовались положительные эмоции.