– Разве мы требовали оплаты? – удивилась я. – Ну, нет, – после небольшой паузы признала Ирина. – Давайте спокойно поговорим, – уже не первый раз попросила Ада, – вы гражданская жена Ильи. Так? Старостина кивнула, заплакала и начала рассказывать. Глава тридцать шестая История, которую поведала хозяйка квартиры, нас совсем не удивила. Ирина, девушка из небольшого городка в Калужской области, очень хотела выйти замуж за любимого человека. Именно за любимого, а не за богатого. С женихами в родном поселении Ирины было плохо. Она видела мужей своих бывших одноклассниц и понимала: ей такого счастья не надо. Как живут приятельницы? Утром встали, всех завтраком накормили, отвели детей в садик-школу, пошли на работу, потом забрали отпрысков, вернулись домой, поужинали, сделали уроки с дитем и легли спать. По выходным бабы занимались домашними делами: стиркой, уборкой, готовкой… Жуть, а не жизнь. День сурка! Почему никто не хочет поехать в Москву? Она недалеко, там музеи, театры… Вот Ирочка регулярно каталась в столицу, посещала культурные мероприятия и влюбилась в этот город. У Старостиной появилась мечта: перебраться туда, где кипит жизнь. Осуществить это желание ей удалось только после смерти родителей. Двадцатилетняя девушка продала трехкомнатную квартиру, в которой провела детство, избу покойной бабушки и на вырученные деньги приобрела комнату в бараке под снос на краю столицы. Риелтор, который проводил сделку, спел песню: – Вы правильно поступили. Скоро аварийный дом расселят, вам дадут однушку. В паспорте есть московская прописка, все будет хорошо. Сначала Ира испытала эйфорию, она записалась на курсы, получила диплом, устроилась в салон, делала маникюр-педикюр. Работала Старостина два дня, потом столько же отдыхала. За полгода она побывала везде, упивалась жизнью в столице. Одна беда, жених никак не попадался. Потянулись годы. У Ирины случались романы, но это так, от скуки. Настоящий принц где-то задержался. Потом Старостина узнала о своем бесплодии. А вскоре она узнала про еще одну неприятность: барак никто не собирался расселять. Накануне своего тридцатилетия Ирочка была в истерике. Она старуха, личного счастья нет. Подругами тоже не обзавелась, коллеги из салона, все как одна, клуши, на уме у них только готовка, уборка да как скопить денег на шубу. О том, чтобы общаться с кем-то из соседок, и речи не было. Большинство из тех, кто жил в бараке, когда Старостина купила комнату, уехали в свои квартиры. Сейчас на кухне горланили на незнакомом языке гастарбайтерши. Они хорошо относились к Ире, угощали ее национальными блюдами. Но о чем столичной жительнице беседовать с малограмотными из аула? Как многие «новые» москвичи, Ирина презирала тех, кто имел временную регистрацию. Но ради собственного спокойствия приходилось вежливо улыбаться женщинам, которые от всей души предлагали ей поесть вкусного плова. Двенадцатого июня, в свой тридцатилетний юбилей, Ирочка пришла на работу в отвратительном настроении. Коллеги понятия не имели об ее дате, друзей и родственников не было. С клиентами она держалась на расстоянии вытянутой руки. Завершив смену, Старостина, сдерживая слезы, пошла одна в дорогое кафе. Посещение такого заведения могло пробить немалую брешь в ее кошельке. Но Ире очень хотелось именно сегодня ощутить себя успешной и богатой. Заказав салат, Ира стала разглядывать посетителей, и тут ей на голову полилась горячая жидкость. Старостина закричала, люди стали поворачивать головы. Из-за соседнего столика выскочил мужчина и кинулся к Ире. Он стал промокать салфеткой ее волосы и велел: – Управляющего сюда. Не прошло и пары минут, как примчался местный начальник и стал извиняться перед посетительницей, ей принесли не только салат, но и блюдо пирожных. Официант, который случайно пролил на голову Иры чай, молил ее о прощении, а мужчина, которому подавальщик не донес напиток, взял Иру под руку и, отрезав: – Ни я, ни она больше к вам ни ногой, – увел Старостину, посадил ее в свою машину и сказал: – Давай поедим в приличном месте. – Меня туда не пустят, – вздохнула Ирина, – я похожа на драную кошку, веселый день рождения у меня получился. – Так у тебя сегодня праздник! – обрадовался незнакомец. – Я знаю, куда нам надо поехать. – Куда? – спросила Ира. – Прямо по дороге, – улыбнулся незнакомец. Сначала Ира оказалась в ювелирном магазине, откуда вышла с пакетиком, затем побывала в торговом центре, переоделась в кабинке в новое платье и туфли. Вечер продолжился в ресторане, а завершился в квартире нового знакомого. Утром, когда Ирина вышла на кухню, ее кавалер готовил завтрак. – Привет, – сказал он, – вчера я совершил большую ошибку. Ира втянула голову в плечи. Ну вот, она так и знала, сказка не может длиться долго. Сейчас она услышит продолжение фразы. «Вчера я совершил большую ошибку, познакомился с тобой, мы люди не одного круга, прощай, дорогая». И да, Ира уйдет с высоко поднятой головой! И подарки оставит! Она не шлюха! Просто поверила в любовь с первого взгляда! – Да, да, – улыбнулся хозяин богатых апартаментов, – я сделал непростительную ошибку. Я с тобой не познакомился. Тебя как зовут? Меня Илья! Старостина на секунду оторопела, потом рассмеялась. – Надо же! Я не спросила твое имя. Я Ира. И начался прекрасный день. В барак Ирина не вернулась, осталась жить у Худобина. Спустя несколько месяцев она неожиданно забеременела, вскоре появился Андрюша. Илья стал прекрасным отцом, он заботился о мальчике и об его маме. Ирина больше не работала, занималась домом и малышом. И всякий раз, готовя для мужа нечто вкусное, она вспоминала приветливых соседок по бараку, которые угощали ее пловом, и испытывала желание извиниться перед ними. Незамужняя Ирина презирала глупых баб, которые думали только о бытовой стороне жизни, не ходили по театрам, не знали, где в Москве находятся музеи. По мнению Старостиной, ее соседки находились на самой низкой ступени развития, эти клуши не хотели приобщаться к культуре. А вот она, Ира, высокодуховная личность. И что теперь? Нынче Иришенька забыла про спектакли, концерты, экскурсии. теперь у нее появились другие радости. Сейчас она счастлива, жаря котлеты для Ильи. Единственная ложка дегтя в бочке меда – нежелание Худобина официально регистрировать брак и вписывать свое имя в метрику Андрея. Ирина никогда не закатывала мужу скандалы, она его по-настоящему любила. Илья сам завел один раз беседу на больную тему, объяснил: – Пока нам нельзя оформлять брак. Я люблю и тебя, и Андрюшу. Но всякое случиться может. Лучше, если мы по документам будем посторонними. Какие наши годы, еще успеем поставить штамп. И вот как получилось! Илья неожиданно скончался. Ира осталась в его квартире, но она в ней не прописана и по документам никто Худобину. Деньги у нее пока есть, но будущее туманно и черно. – Какова причина смерти Ильи? – спросила Ада. – Сердечный приступ, – пробормотала вдова, – он случился, когда Илюша ехал по шоссе. Муж потерял сознание, не смог управлять машиной и въехал в отбойник. Андрюшка ничего не знает. Не знаю, как ему сообщить правду, пока я сказала: «Папа опять уехал в командировку». Малыш теперь ждет его с подарками. – Илья часто покидал Москву? – полюбопытствовала Дюдюля. – Когда клиент этого хотел, Илья летал-ездил по всей стране, – объяснила Ирина. Я подхватила тему: – А кем он работал? – У Илюши была фирма, – пояснила Ирина, – он устраивал праздники. Нестандартные. Веселые юбилеи, вечеринки, свадьбы, он много зарабатывал. – Наверное, Худобин возглавлял большой коллектив, – предположила я. – Конечно, – согласилась Старостина, – но я ни с кем не знакома. Илюша говорил: «Дом – это дом, работа – это работа. Не надо приносить работу домой». У него было аж три телефона, на которые звонили клиенты. Но Илюша их отключал, когда въезжал во двор. – А где эти трубки? – осведомилась я. Ирина судорожно вздохнула: – Я много раз читала в интернете, какие гады полицейские и сотрудники, которые тела в морг везут. Они деньги крадут и все ценное, что у людей при себе есть. Не звонят родственникам, даже если у того, кто на улице внезапно скончался, при себе документы имеются. Но у меня другой опыт. О гибели мужа мне сообщили сразу, я примчалась в морг. Там очень вежливая женщина выдала мне запечатанный пакет. В нем были телефоны, кошелек, часы… Ничего не пропало. Воды принесли, какие-то капли дали, даже чаю предложили. Я привезла все домой, положила в кабинете у Илюши… Ой! Кто в дверь звонит? Я никого не жду! – Это приехал наш юрист, – успокоила Ада вдову, – поговорит с вами, объяснит, как действовать надо. Сергей Николаевич прекрасный специалист, он бесплатно сделает вас наследницей. Ирина побежала в прихожую, впустила Сергея и заплакала. – Господи, как мне вас благодарить? – Нет, нет, нет, – возразил юрист, – мне ничего не надо. Старостина кинулась ко мне. – Танечка! Что я могу для вас сделать? – Успокоиться и понять, что вы не одна, – улыбнулась я, – поговорить с Сергеем Николаевичем, потом умыться и забрать Андрюшу из детского сада. Все будет хорошо. Нас не стоит благодарить, но, если вы разрешите взять на время рабочие трубки Ильи, это нам очень поможет! Ира метнулась в коридор. – Сейчас принесу. Я посмотрела ей вслед. Надо же! Ирина не стала расспрашивать, кто мы и зачем забираем мобильные. Видно, ей совсем плохо. Глава тридцать седьмая Прошла неделя. В среду днем мы пригласили в наш офис Зинаиду Борисовну и Игоря. Когда Морина услышала, что ее просят прибыть вместе с зятем, она сначала возразила: – Зачем он вам? Не надо беспокоить его, он занят по уши, ведет большой бизнес. – Во время следствия у нас возникли вопросы, ответы на которые знает только Игорь Михайлович, – осторожно ответила Ада Марковна, – они связаны с его работой. – Ну… ладно, – согласилась Зинаида. И вот сегодня они приехали к нам. После приветствий, фраз про чай-кофе все расселись по местам, и мой муж решил сразу схватить быка за рога. – Неприятно говорить об этом, но, к сожалению, Зинаида Борисовна, вы стали жертвой мошенника. – Как? – подпрыгнула на стуле Морина. – Вы о чем? – Игорь Михайлович, вы знаете, какова судьба вашего младшего брата Наума? – спросила я. – Вы, очевидно, уже выяснили, что случилось в нашем загородном доме много лет назад, – вздохнул Игорь, – я имею в виду дачу моих родителей. – Да, – подтвердила Дюдюля, – Маргарита Львовна и Михаил Григорьевич дружили с Зинаидой Борисовной и Юрием Сергеевичем, лето они проводили в одном поселке. У вашей тещи была подруга Нина Кропоткина, жена известного дантиста, человека с обширными связями. Алексей зарабатывал не только установкой пломб и протезированием, он еще продавал «слезы горного озера». Сегодня об этих каплях никто и не помнит, а в годы вашей юности это зелье было весьма популярно, но недоступно большинству населения из-за своей дороговизны. Лекарство хранилось и продавалось во флаконах из настоящего золота. Господин Кропоткин хранил «слезы» в специально сделанных чемоданчиках. В таких же он держал золотые монеты, царские червонцы и драгоценности, которые получал за свои услуги стоматолога. Алексей не доверял рублям. И, как показала дальнейшая история нашей страны, оказался прав. В годы перестройки, когда произошла печально известная павловская реформа, на коне остались те граждане, кто имел золотой или валютный запас. Нина Алексеевна и после смерти мужа жила без проблем. Она дружила с Зинаидой Борисовной и с вашей матерью. В роковой для себя день Кропоткина, на тот момент уже вдова, приехала к Мориной, сообщила ей, что привезла чемоданчик с флаконами «слез» для постоянного клиента, который отдыхал в расположенном около поселка Ручеек Доме творчества писателей. Нина намеревалась отдать ему капли, получить деньги, потом зайти к Маргарите Львовне, попить с ней чайку и поболтать за жизнь. А где вы тогда находились? – Отличный вопрос, – усмехнулся Игорь, – тьма лет прошла. Я рано стал заниматься бизнесом. Еще будучи студентом начал деньги делать. Наверное, уехал в Москву. – Нет, – вдруг возразила Зинаида Борисовна, – Игорек, ты отдыхал на даче.