— А ты как думаешь? — горько усмехнулся парень. Я понимающе кивнула и перевела взгляд на листы с ровными линиями таблиц: — Есть на сегодня в планах что-то интересное? — Интересное или денежное? — прищурился Женя. На миг в его глазах промелькнула тень благодарности за то, что я не стала продолжать расспросы о Раше. Видимо, за последние дни его здорово достали. — Денежное, — улыбнулась я его пониманию моего вопроса. — Три заезда. — Женя подтолкнул мне один из листов. — На одном ставка сотка, остальные два — по триста. Я изучила списки участников. Достойные соперники с отличными тачками. На легкую победу рассчитывать не стоит, вписавшись в эти заезды, я легко могла потерять семьсот баксов, а для меня эта сумма сейчас весьма ощутима. — О, кого к нам ветром задуло, — донеслось откуда-то сбоку. Подняв голову, я встретилась взглядом с Маем. И порадовалась тому, что благодаря маске не видно, как я ухмыляюсь его потрепанному виду. Несколько ссадин и фингал под левым взглядом стали-таки бальзамом для моей души. — Кто тебя так украсил, Игнатов? — с еле уловимой усмешкой в голосе спросила я. — Тебе какое дело? — огрызнулся Май. — Поблагодарю этого героя. — Ты уже это сделала, дура. — Цветы, например, отправлю. — Венок ему траурный отправь, — недобро оскалился Май и вырвал у меня лист с таблицей. — Поверь, он ему пригодится в ближайшее время. Я забрала расписание обратно и пропела: — В очередь, Игнатов. — И для записи на заезды, и для убийства Лукашина. — А вообще, лучше придумай себе другое занятие на вечер. Ты же не выходишь на трассу, если в гонке участвую я. — А ты решила порадовать нас своим бездарным жульничеством? — поинтересовался Май, скрестив руки на груди. — Я всегда играю честно. Даю соперникам выбор: проиграть гонку, но сохранить машину, или опять же проиграть, но с бонусом в виде покоцанной тачки. Жень, впиши меня в эти три, — попросила я Женьку и протянула ему таблицу, нарочито игнорируя скрипнувшего зубами Мая. — Меня тоже, — надменно махнул он рукой, не отрывая взгляда от моего лица. — Кто-то напросился на прилюдную порку. — Не боишься, что сам же и окажешься у позорного столба? — Не боюсь. Это ведь не я остался без надежного тыла в лице Раша. — Май убедился, что Женька внес его фамилию в расписание и только после этого вновь взглянул на меня. — Ты многим здесь насолила, белобрысая, не жди, что тебя пожалеют, когда я размажу тебя о заграждения. Я не стала отвечать. Послав Жене улыбку, зашагала к Чарджеру, чувствуя, как в крови начинает гулять предвкушение. До первого заезда было еще десять минут, и пять из них я могла потратить на то, чтобы настроиться и подумать над тактикой. Май — позер. Он всегда старается дать зрителям шоу, без необходимости уходя в контролируемые заносы или на протяжении всей гонки двигаясь с соперником ноздря в ноздрю, чтобы вырваться вперед только за несколько метров до финиша. Поэтому он вряд ли станет «пороть» меня во время первого заезда. Публику же нужно подогреть перед основным зрелищем. Я не стану рисковать. Возьму два заезда и сольюсь с третьего. Плевать на разочарование толпы и подколы Игнатова, сегодня мне нужны лишь деньги. А на место зарвавшегося ублюдка поставлю потом. Когда Чарджер последним подкатил к стартовой линии, народ взревел. Я лениво помахала в окошко и подняла стекло. Пальцы сомкнулись на руле. Кошак басовито урчал двигателем, готовый реагировать на каждую мою команду, и я на пару мгновений прикрыла глаза, чтобы суета за пределами машины не сбила меня с настроя. Первый заезд за счет низкой ставки собрал на старте девять машин, включая мой Додж. Маршал спросил нас о готовности и под восторженный визг толпы дал отмашку на старт. Девять двигателей взревели, справа от меня завизжали шины. Хмыкнув, я газанула вперед и подрезала ярко-желтую Акуру, в первые же секунды заезда сократив число участников до восьми. Первый круг я завершила пятой, Май — третьим. А на середине второго круга этот козел сбросил скорость, поравнялся со мной и вильнул вправо в фальшивой попытке впечатать меня в заграждение. Без труда увернувшись, я ускорилась, оставив Игнатова ловить выхлопные газы, а сама занялась устранением троицы, вставшей на моем пути к выигрышу. Водитель зеленой Тойоты даже не стал сопротивляться. Мигнув аварийкой, уступил дорогу и даже погудел вслед, словно желая мне удачи. Оранжевый Ниссан оказался более строптивым и даже попытался срезать меня на повороте, но чуть промахнулся и ушел в занос сам. Теперь перед Чарджером маячил лишь черный Авант, владельца которого я хорошо знала. Опытный стритрейсер и улыбчивый парень, который в свое время меня, впервые оказавшуюся среди такого количества любителей скорости, здорово поддержал. Я пристроилась за Авантом и мигнула фарами. Наверняка позабавившись с этого, Макс ответил моргнувшим стоп-сигналом. Уступать он не собирался, наоборот, рванул вперед, заставив меня рассмеяться и утопить педаль газа в пол. Полный привод у Макса мог держать Чарджер на хвосте исключительно в поворотах, но не на прямом отрезке трассы. В этом случае недостаток мощности у Ауди становился очевидным. Мы с Максом чуть поиграли в шахматы, забавляя друг друга и зевак. Игнатов держался подальше от нас, уверенно закрепив за собой третье место и мешая остальным пробиться вперед. Я довольно улыбнулась, когда Авант наигрался и все же сместился вправо, что дало мне возможность вырваться вперед и оказаться первой на ровном отрезке трассы перед финишом. Вкус победы приятно кружил голову. Проскочив финишную черту, я затормозила на безопасном расстоянии и вышла из машины, кивая в ответ на поздравления. Уверена, кое-кто из наблюдавших за гонкой неплохо заработал, поставив на мою победу. Я забрала у Женьки девять приятно хрустящих купюр с портретом давно почившего американского президента и вернулась к Чарджеру. Экран телефона, лежащего на пассажирском сиденье, как раз вспыхнул входящим вызовом от неизвестного абонента. В первую секунду захотелось проигнорировать звонок, тем более, что до второго заезда оставалось совсем ничего. Но я все же тапнула по зеленой трубке и настороженно произнесла: — Алло? — Привет, — услышала я знакомый мужской голос. — Мне кажется, нам пора поговорить. Глава 36. Амели Я торопливо залезла в салон Чарджера и закрыла дверь. — Привет, Дим. У меня почему-то твой номер не определился. — Телефон сел, так что звоню от Никиты. — Дима помолчал немного и осторожно спросил: — Ты как себя чувствуешь? Голос звучит бодро. — Да… — Я кашлянула, бросив быстрый взгляд в окно. Участники второго заезда постепенно подтягивались к линии старта. — Да, мне уже лучше. — Лиль, — вздохнул Авдеев, — ты прости, что не звонил в эти дни. Были встречи с психологом, в ментовку вызывали, отец неожиданно в курицу-наседку превратился, мама так вообще… Да и нам с тобой, как мне кажется, нужно было немного побыть порознь, подумать… — Я понимаю, — ответила я с тихим смешком. — Так ты сейчас с Лукашиным? — Ну да. Решили в приставку порубиться, как в старые добрые, — в голосе Димы явственно проступила улыбка. — А ты дома? Женя, до этого момента разговаривающий о чем-то с Маем, обернулся и махнул мне рукой. Я отвлеклась от разговора с Димой и жестом показала, что скоро присоединюсь. — Ли-и-иль? — выжидающе протянул Авдеев. — Да. Где же мне еще быть? — торопливо проговорила я. — Тогда я через час-другой подъеду к тебе? — Угу. А о чем разговаривать будем? — Я… — Дима замялся. — Я все скажу при встрече. — Ладно. Тогда увидимся через пару часов? — Да. Повисла неловкая тишина. Я покачала головой и не прощаясь сбросила вызов. Сжав в кулаке смартфон, постучала им по лбу, зажмурившись. Несмотря на дружелюбный голос Авдеева, я предчувствовала, что меня ждет непростой разговор. Это вызывало страх. Дима на протяжении года был для меня островком стабильности. Рядом с ним я чувствовала себя нормальной. И пусть эта нормальность на самом деле была иллюзорной, она все же неплохо помогала мне оставаться спокойной и уверенной в том, что я в безопасности. Дима никоим образом не затрагивал мои триггеры. Не ковырялся в моем прошлом, не пытался залезть в душу и вывернуть меня наизнанку. У нас все было хорошо. Пока не появился Лукашин. Никита, намеренно или случайно, вскрыл замок на моем шкафу со скелетами, сорвал его дверцы с петель и вытряхнул содержимое полок и ящиков мне под ноги. На, Амели. Смотри, насколько ты лицемерна, лжива и глупа. Разум вопил, чтобы я разорвала отношения с Авдеевым и держалась подальше от Никиты. Как минимум, это честно по отношению к Диме. Зачем ему тратить время на сломанную заводную игрушку с заржавевшим механизмом внутри, когда можно построить нормальные отношения с девушкой, способной ответить ему взаимностью? Но стоило мне прокрутить в голове эту мысль, и мой самый крупный скелет поднимал костлявую кисть и насмешливо перебирал пальцами. Вызывая панический ужас и подталкивая к тому, чтобы вцепиться в Диму обеими руками. Лишь бы под ногами была земля. Лишь бы не возвращаться мысленно в прошлое и не захлебываться мерзким чувством вины. Я не любила Диму. Не испытывала к нему никакой романтической привязанности, но… дорожила им. Знала его вкусы, его планы, его интересы. Иногда мне даже казалось, что я знала о Диме больше, чем он сам. И я не хотела его терять. Я настолько погрузилась в размышления, что, когда в окно постучали, подскочила от неожиданности и больно треснулась локтем о руль. Повернувшись на звук, встретилась взглядом с каким-то парнем. Он убедился в том, что смог привлечь мое внимание и красноречиво постучал по циферблату наручных часов. Кивнув, я завела двигатель и поехала к стартовой линии. Заняла место рядом с кислотно-зеленым спорткаром и снова обратила внимание на Женю с Маем. Их разговор теперь проходил на повышенных тонах, Игнатов эмоционально размахивал руками, в какой-то момент ткнув и в сторону моего Чарджера. Толпа зевак с интересом наблюдала за происходящим, но никто в спор парней не вмешивался. Женьку многие любили и уважали, поэтому никто и не возражал, когда он периодически выступал в качестве временного орга, подменяя Раша. Чтобы понять, о чем идет речь, мне даже не пришлось выходить из машины. Чуть опустив стекло, я прищурилась, когда в салон ворвался разъяренный голос Игнатова: — …сыт по горло! Блядь, вы хотя бы не так явно любимчиков своих выделяйте! — Май, следи за языком — убийственно-спокойным голосом отвечал Женя. — Я вам мало денег приношу? Я мало делаю? — продолжал наскакивать на него Май. — Ты не снимешь меня с заезда просто потому, что тебе так захотелось! — На тебя пожаловались другие… — Да мне похуй! — заорал Игнатов, повернувшись к одному из участников прошлого заезда. Тот стоял, прислонившись к своей тачке и наблюдая за спором парней с максимально ехидным лицом. Май вновь посмотрел на Женьку. — С каких пор у нас на жалобы сосунков реагируют? Не в силах держаться наравне — не лезь. И вообще… — Указательный палец Игнатова вновь ткнул в мою сторону. — На нее тоже дохуя жалуются.