– Расскажите мне про Тиру. – Забудь про это, малыш. Я серьезно. Когда подъездная дорожка наконец озарилась светом фар, он велел мне сидеть и ждать, а потом вышел во двор встречать моего отца. Сидеть я не стал. И уж хрена с два стал ждать. Прокрался ко входной двери и стал наблюдать, как Барклоу о чем-то спорит с отцом, пихнув его в грудь не один, а целых два раза. Я никогда еще не видел, чтобы он хоть с кем-то вел себя столь неуважительно, но отец безропотно принял это, ответив неистовым тихим шепотом, как будто о чем-то умолял. Когда Барклоу с побагровевшим лицом и все еще сердитый двинулся прочь, отец потянулся за ним, словно побитая собака. – Кен. Дружище… Остальное я пропустил, но выглядели они уж точно не как закадычные дружки. Еще целых пять минут они опять о чем-то спорили, а когда все закончилось, то закончилось плохо. Барклоу повысил голос, башней нависая над моим отцом. – Да плевать мне на все это! Ты должен был сказать мне прямо на месте! И не говори мне, что на твоем месте я сделал бы то же самое, потому что это не так – только не в подобном случае. – Ты говоришь это сейчас, а… – Вот уж не надо! Нет! – У тебя нет детей! Ты просто не понимаешь! Барклоу отвернулся от него и двинулся дальше, так что его ответ я пропустил. Шагнул с крыльца, чтобы лучше слышать, и отец заметил это, даже не глядя в мою сторону. Предостерегающе поднял палец – мол, стой, где стоишь. Сказал еще что-то Барклоу, который ответил: – Нет, блин. Нет! – Всего еще один денек, двенадцать часов… Но Барклоу был уже явно сыт по горло разговорами. Забрался в машину, с силой захлопнул дверцу и так газанул, что оставил черные следы резины на подъездной дорожке. Отец долго смотрел ему вслед, после чего с совершенно изможденным видом повернулся ко мне. – Ты все слышал? – Кое-что. Не слишком много. – Что бы ты ни слышал, забудь это. – Это было насчет меня? Я слышал, как он сказал «твой сын». И я видел, как вел себя Мартинес. – Это не насчет тебя. И не переживай насчет Мартинеса. – Хорошо тебе говорить – «не переживай»! Он лишь раз кивнул, холодно и уныло. – Мне нужно поговорить с Джейсоном. – Так вот из-за чего все это? – У него может быть информация, которая мне нужна. – Про Тиру? – Я не могу про это говорить. – Мартинес и Смит работают по убийствам. – Сынок… – Она мертва? – Я уже сказал тебе, сынок. Я не могу про это говорить! Этот взрыв вызвал у меня оторопь. Это выражение его глаз. Эти морщины у него на лице. Было легко забыть, что он зарабатывал себе на жизнь, охотясь за людьми, но теперь я это ясно видел – словно он готов был сожрать меня и выплюнуть, не ощутив никакого вкуса. Я инстинктивно отступил назад, и это был очень нехороший момент между нами – его руки раз поднялись, чтобы тут же опасть, словно сухие листья. У меня больше ничего не нашлось сказать, и у него тоже; когда отец двинулся к своей машине, то едва волок ноги. Я посмотрел, как ее габаритные огни тают вдали, а потом вытащил руку из кармана и глянул на клочок бумаги, который так и таскал с собой после той встречи на карьере. На нем был нацарапан телефонный номер. Местный. Внутри дома стояла жутковатая тишина, так что я в полном одиночестве прошел на кухню и снял телефон с держателя на стене. Шнур был достаточно длинный, чтобы дотянуть его до кладовки, так что я заперся там и набрал номер. Пришлось выслушать девять гудков, прежде чем на другом конце сняли трубку. Я услышал смех, громкую музыку. Попросил позвать своего брата. Через некоторое время он подошел к телефону. * * * У меня ушло сорок минут, чтобы найти район, который описал мне Джейсон, и вновь это показалось сценой из некого фильма – мрачная ночь в каком-то незнакомом городе куда больше нашего. Я проехал по одной стороне улицы, потом по другой. Когда наконец нашел нужное здание, то узнал его по мотоциклам, размалеванным девицам и шуму. «Бездна хрома и голых ляжек…» Все как и сказал Джейсон. Отыскав место для парковки, я прошел два квартала назад туда, где под углом к бордюру приткнулись выстроенные в ряд мотоциклы. Я был здесь чужаком, и все это прекрасно знали. Байкеры бросали на меня тяжелые взгляды, демонстративно вставали у меня на пути или выдували дым мне прямо в лицо. Возле дверей сгрудилась немалая толпа, и пока я протискивался сквозь нее, девицы словно ненароком приваливались ко мне и заливались смехом. «Эй, сладенький…» «Эй, малыш…» Одна повисла у меня на плече и зажала меня между коленями. – Простите, – сказал я, и она опять рассмеялась. В дверях меня остановил какой-то байкер. Густые бакенбарды. Длинные волосы с проседью. – Вход только для членов клуба и дам, – сказал он. – Я ищу Джейсона Френча. Ничто не двинулось у него на лице. Бутылка пива взлетела к губам и опала. – Он ждет меня, честное слово. – Ну, раз честное… Его голос поднялся на последнем слове, губы ехидно скривились. Проблема была в том, что мне надо было попасть внутрь, а ему требовалось, чтобы я попытался это сделать. Это был довольно напряженный момент, пока за спиной у него не возник Джейсон и не хлопнул его по плечу. – Спокуха, Дариус. Это ко мне. Пошли, братишка. Я последовал за Джейсоном в просторное темноватое помещение и сквозь еще одну толпу к металлической лестнице, поднимающейся вдоль дальней стены. Наверху Джейсон провел меня в квадратную комнату с кирпичными стенами, совсем скудно обставленную, зато со здоровенным сейфом, который, казалось, находился здесь вечно. Джейсон заметил, как я на него смотрю. – Несгораемый банковский шкаф Диболда[23] – сделан еще в тысяча девятьсот пятом, по-моему. Я провел рукой по гладкой стальной двери, огромным петлям. – Должно быть, несколько тонн весит. – Три или четыре как минимум. В этой части здания стальные балки в перекрытиях, чтобы выдержать такой вес. Из складского помещения внизу их видно. – А зачем он тут? – Изначально? Для зарплаты рабочим, я думаю. Всяких финансовых бумажек. Я присел за стол, а Джейсон прислонился к стене, сложив руки на груди. – А что в нем сейчас? – спросил я. – А с чего ты взял, что я в курсе? – В этом городе миллион комнат, но ты сейчас именно в этой. Вдобавок, ты сказал «изначально». Это подразумевает, что сейчас у этого сейфа какое-то другое назначение. – Я пожал плечами. – Слова важны. После этого Джейсон как-то странно посмотрел на меня. На мой вопрос он так и не ответил – просто налил в две маленькие рюмки чистого виски. – А тебе палец в рот не клади, малыш… Быстро соображаешь, Гибби. Давай за это и выпьем. Он передал мне виски. Янтарная жидкость обожгла, опускаясь внутрь. – Итак, чем обязан? – спросил он. – По-моему, Тира мертва.