И Мири была еще кнопкой, и Лиля была совсем другой... Мысли совершенно не мешали Лилиан гладить ребенка по голове и всячески успокаивать. Пусть прорыдается, там объяснит, что случилось. Старинный метод не подвел, Миранда вытерла нос и выдала. — Риануубили! — Как?! — ахнула Лиля. Подругу дочери она отлично знала. Виконтесса Дилан, милая девушка семнадцати лет, помолвленная и собирающаяся этой осенью выходить замуж. С Мири у них была разница чуть не в четыре года, что совершенно не мешало девушкам дружить. Виконтесса частенько заезжала к Иртонам, и Лиля не раз беседовала с ней. И вот — ее нет? Ее убили? Да кто ж?.. За что? КАК?! Кошмар совершенно не укладывался в голове. Этого не может быть просто потому, что такого быть не может! Это чудовищно, непредставимо... как и любая потеря близкого человека. — Не знаю... нашли ее сегодня в городе... Мири хлюпала носом. — Ну-ка, выпей... хочешь взвара? Лиля подсунула Миранде «чайный набор». Да, до вкусного чая тут еще не доросли, а точнее, нигде его просто не нашли. Так что обходились специальной–смесью, во всяком случае, Лиля. Душица, мята, малина... уж что-что, а травы Лилиан Иртон отлично знала. Поди, поживи в девяностых без лекарств! Поневоле ; всю «зеленую аптеку» выучишь. А уж когда лекарства подделывать начали... с-сволочи! Вот кого бы тогда еще Аля Скороленок расстреливала без размышлений! Ладно еще деньги подделывать, но лекарства, от которых часто жизнь людей зависит? Гр-р-р-р-р! Убить, без размышлений! Миранда пила и успокаивалась. Лиля постепенно заговаривала ей зубы, успокаивала, а потом принялась расспрашивать родного ребенка. История получилась неоднозначная. Риана Дилан была помолвлена. Как это принято — жениха выбирали ее родители. Симпатичный тридцатичетырехлетний маркиз Лиле был знаком. Но... Разница в семнадцать лет! Естественно, Риане он казался древним динозавром. А уж Миранде и подавно. Любовь? Да какая там любовь, разве что потом вспыхнет! Если у мужа мозгов хватит ее вырастить из семечка уважения. А не хватит — будет рога носить. Не он первый, не он последний. Маркиз оказался достаточно умным, чтобы договориться с родителями девушки, но недостаточно сообразительным, чтобы договориться с самой девушкой. Риана была из тех девочек, которым книги интереснее украшений. Да и конфеты она не любила, предпочитая солености и копчености. А маркиз подошел к делу стандартно. Побрякушки, цветочки, сладости — и ничего, интересного лично девушке. Да еще начал распускать руки. Понять-то можно, помолвка по местным меркам почти что свадьба, но Риана понимать не захотела. Первое–время девушка терпела, потом начала жаловаться подруге, потом жаловаться перестала, и Миранда готова была поклясться, что у нее — любовь. Но с кем? Об этом Риана молчала, упомянула лишь, что возлюбленный не свободен. — Женат? — Риана говорила, что он связан обязательствами. -Хм... Миранда пару раз прикрывала подругу, естественно, не зная, куда та отправилась. А потом... Теперь Мири чувствовала себя виноватой. Лиля вздохнула. Вообще-то — правильно чувствовала. Но что вы хотите от малявки, которой и пятнадцати лет еще нет? Просто — что? Чтобы она рассуждала, как много поживший человек? Который все знает, все видел, не совершает глупостей... интересно, есть ли такой экземпляр в природе? Лиля не отказалась бы получить его для анатомического музея. Хотя бы в перспективе. Ведь все мы делаем глупости. Все... Она не исключение, Лиля это отлично знала. Только вот как все объяснить Миранде? — Малышка, ты и сама понимаешь, что вы обе оказались не правы? Мири кивнула. Она ожидала, что мама снимет с ее плеч груз §ины, но... ведь и правда виновата. Разве нет? — Если бы ты мне сразу все рассказала, было бы проще. — Чем? Лиля пожала плечами. — Я не пошла бы к родителям Рианы, ты это понимаешь. И лезть бы не стала. Но имя загадочного возлюбленного узнать стоило бы. Мири уронила лицо в ладони. — Риана молчала. — Она его никак не называла? •= — Н-нет... — А прозвища? Котик, пупсик, зайчик?.. Мири опять замотала головой. — Нет. Хотя... пару раз она упоминала, что ОН старше. Ненамного, но старше. Лиля вздохнула. — Мири, я вечером приглашу Ганца. Поговори с ним, хорошо? Вспомни все, что говорила Риана, все, что она делала, все, что можешь. Куда ходила, что покупала, может, шла со свидания и купила ленту, может, ей понравился флюгер или калитка, понимаешь? Мири закивала. — Мам... я ведь могла ее остановить? — Не могла, — жестко ответила Лиля. — Вы обе с ней виноваты в безответственности. Но ты не виновата в ее смерти. Она не могла знать, ты не могла предвидеть, но принять элементарные меры предосторожности ты могла. И ее заставить — тоже. — Например? — Говорить, куда она идет. Когда вернется. Записать в свой дневник имя, предупредить любовника, что о нем все знают... — Ой... Мири побледнела. Лиля едва не тряхнула от души дочку. -ЧТО!? Но внутри, где-то в районе живота, или даже еще глубже, где сидят дурные предчувствия, она уже понимала, что именно. И осознание разрасталось холодом, словно на уровне пупка воткнулась ледяная игла, мешая дышать и смотреть.– — Мам, а ведь Риана и правда могла такое сказать. — Почему ты так думаешь? — Я сама ей это посоветовала. Сказала, что можно не называть имени, но пусть хоть намекнет любимому... Желание потрясти соплячку сменилось желанием надрать ей уши. А потом — защитить. К примеру, запереть дома, или спрятать в бронированную камеру. В шагающий сейф, вот! Жаль только, до изобретения программы защиты свидетелей в этом мире еще несколько веков пройдет! — Ты у меня без сопровождения даже до ветра не выйдешь! Поняла? Мири закивала.