Какие есть еще варианты? Эм-м-м... утопить корабль? Лиля оглядела каюту. Увы, ничего полезного тут не было. Койка — привинченная к полу. Стол и стул. Стул двигался в такт качке, стол стоял ровно. Тоже привинчен, не отодрать. Нет, дайте ей время, гвоздодер и топорик, или хотя бы топорик... Сундук. Тоже закреплен намертво. Каюта вообще рассчитана на то, чтобы находящийся здесь человек ничего не оторвал и не навредил себе. Есть кувшин для умывания и таз. Есть ведро с крышкой, явно для тех надобностей. Но — и только. Чем-то оглушить человека, который к ней придет? Вырваться наружу? И дальше-то что? Это — корабль, корабль посреди океана. Что она может сделать? Сигануть рыбкой за борт и поплыть обратно в Ативерну? Позвать на помощь дельфинов? Стащить спасательную шлюпку и душевно изображать Алена Бомбара? Это она может. И Тура Хейердала тоже. Только не стоит забывать, что Ален Бомбар потом попал-таки в сумасшедший дом. А у Хейердала было то, чего нет у нее. Снаряжение и команда. А еще он отлично ориентировался по звездам. Как с этим у Лилиан? Плохо. И моряк она плохой. А море разницы между пришельцами из другого мира и дураками из этого не делает. Булькнет, как миленькая. А жить еще хочется, и жить хочется хорошо. Какие есть еще варианты? Захватить корабль? Лиля представила себя в роли террориста и едва не фыркнула. Ага... терроризм. В средние века. Смешно! Почему его и не было-то в те времена? Да по кочану! Лиля живо представила себе картинку — какой-то полудурок захватывает замок Иртон и пробует диктовать условия ее супругу. Реакция Джерисона была бы однозначной. Замок — штурмовать, невзирая на потери. Придурка взять живьем и вытряхнуть из него все. От сведений до навоза. Потом — убить наиболее болезненным способом. А до того еще прибить всех его родных, близких, друзей, собачек и хомячков. Чтобы не воображал, что кому-то позволено дг&товать свои условия аристократам. Жестоко? А жизнь такая. И если Лиля решит играть в терроризм, ее просто не поймут. И поступят... жестоко. Нет, это не выход. А что — выход? Ждать своего случая. Просто — ждать. И воспользоваться. Где он представится, когда это будет и как он будет выглядеть — Лиля пока еще не знает. На суше или на море, люди или обстоятельства, рано или поздно — неважно! Главное не упустить своего. Ей нужно — обязательно — оружие. И нет, она не настаивает на кинжале или мече. Ей даже арбалет не нужен. Можно сделать удавку. Можно — заточку из подручных материалов. Она справится. Та же праща, кстати говоря, отличное оружие. Главное — сделать, а уж руки вспомнят. Лиля хмыкнула. Гарнизонная девчонка, что вы хотите? Кому-то рассказывали сказки про Золушку, а ей — про Великую Отечественную войну, про то, как воевали деды и прадеды, какой опыт извлекли потомки... Да того же полковника Карягина вспомнить! Их пятьсот, а противника сорок тысяч. И ничего так, справились. Хотя по всем законам войны должны были умереть. Это вам не Спарта, это — реальность. Каких-то двести лет тому назад. Правда — в другом мире. Лиля грустно вздохнула. Итак. Оружие — первое. Местоположение — второе. Удобная одежда и обувь — третье. Остальное скорректируем по ходу дела. Куда там удрал барон? Ладно, еще появится, тогда и поговорим. Или передадим просьбу о встрече через слуг. Лиля хищно потерла руки. Главное что? Принять решение, а дальше можно аккуратно проводить его в жизнь. И вообще, вы меня похитили? Ну и не обессудьте! Здесь ни Женевской ни Гаагской конвенции нет, никакими правилами она не обременена, а если вы слышали о вожде краснокожих... Вы не знаете, кто такой О’Генри? Это — ваши проблемы. А вот Лиля знает. Надо бы подумать, что такого запросить с Авестера, чтобы в Ативерне согласились принять графиню Иртон обратно. И побольше, побольше... Как-то там родные без нее? Улыбка Лилиан потухла. Да, как не храбрись, как не успокаивай и не поддерживай себя шуточками, а нервы все равно вибрируют натянутыми струнами. Сволочи, ах, какие же сволочи! Ты мне за это ответишь, барон! И не просто ответишь, ты кровью умоешься! За моих людей, за все... И за мою собаку! Если Нанук умрет... Богом клянусь, барон, я твоей кровью цветочки на его могилке полью! Зеленые глаза горели такой яростью и решимостью, что Лилиан повезло. Она была в каюте одна, ее никто не видел. Иначе барон приказал бы связать ее и засунуть в сундук до конца путешествия. А то и убил бы своими руками. У окна стояла не графиня Иртон. Не Лилиан, счастливая и довольная жизнью. У окна стояла вновь Алевтина Скороленок. Опять, как и несколько лет назад, она оказалась во враждебном мире. Опять одна. Даже хуже. В тот раз ей никто не противостоял, во всяком случае рядом с ней врагов не было. А сейчас рядом с ней нет ни одного друга, даже верной Марты, которая — слава Богу! — осталась дома, и сейчас возится с детьми. Ее детьми. К которым Лиля вернется, чего бы ей это не стоило! Опять ей придется выжить и победить. Она справится? Безусловно. * ♦ # Замок Тараль жил своей обычной жизнью. Перешучивались охранники на воротах, пересмеивались служанки, тренировались во дворе вирмане, плели кружево девушки, не забывая поглядывать в окна, а некоторые, самые отчаянные — и строить глазки грозным островным воителям... Все переменилось в один миг. — Бежит что, кажись? Стражники переглянулись. Действительно, напрямик, через дюны и холмы, мчался серый зверь. Громадный, он стелился над травой, едва касаясь ее лапами, но как-то странно... Когда он подбежал ближе, страже стало ясно, что происходит. Это был пес графини Иртон. Но в каком виде! Весь грязный, всклокоченный, на задней лапе — рана, так, что пес ее то и дело поджимал, морда окровавлена... — Альдонай! — ахнул один из стражников. И опрометью кинулся через двор, туда, где тренировались вирмане. Пес тем временем влетел в ворота, плюхнулся на попу прямо посреди двора — и завыл. Жалобно, отчаянно, горько... Через двор к нему уже мчался Лейф. Упал на колени перед собакой, ощупал... Так, рана в задней лапе, но не сильно, на излете цепа- нуло... пасть в крови, но похоже, не своей. Или наоборот — своей? Или рванул кого, или на несколько секунд остановился рану зализать — не столь важно, главное, других ран нет.