— Мама знаю, мне нет оправданий, и для тебя это всё шок, но поверь, за свой поступок я заплатил, и притом разными способами, — ухмыляюсь, — ну и пожалуй, совершенно честно скажу что детей с ней не планировал. Этот ребёнок получился случайно. Екатерина Сергеевна сидит тише воды, ниже травы, опустив голову смотрит в пол. Ей неудобно участвовать в нашем разговоре, но пусть будет так. Я ведь сам привёл её сюда и решил, что родители должны знать правду о том, происходило за последние месяцы. Незаметно, в манеже уснул Матвей, мы вышли на кухню и продолжили наш разговор. — Может быть, я посижу с Матвеем, понаблюдаю, как он спит? Позвольте мне, пожалуйста. Смотрю на маму, ожидая ответа, разрешит или запретит. — Да, вы можете пойти и посидеть с ним, я не против. Только выключите на телефоне звук. Вдруг он зазвонит, и Матвей испугается. Когда Екатерина Сергеевна ушла, мама отпустила свою выдержку и заплакала. Я видел, как тяжело ей было сдерживать слёзы, как она держалась при Екатерине Сергеевне, не позволяя себе отдаться эмоциям. — Максим, я просто не верю, тому, что ты сказал. Неужели это правда? — К сожалению, правда. Даша сейчас беременная, скоро родит. — Какие между вами отношения? Она знает кто ты? — Знает. Именно поэтому не хочет больше быть со мной. — Она любила тебя? — Думаю, что очень. — А ты этим воспользовался… — Да, мама, я этим воспользовался. — Как спокойно ты говоришь об этом, даже не верится. Как сказать об этом отцу, столько потрясений за последнее время. — Я сам ему всё скажу, тебе совершенно не надо меня защищать. — А эта девочка, Даша, почему она решила рожать? — Вопрос об аборте даже не ставился. Как только она узнала о беременности, сразу же сказала, что аборт делать не будет. — Значит действительно любила… Женщины обычно рожают от тех, кого очень любят, даже если отношения не складываются. Сынок, а ты что, специально сделал ей этого ребёнка? Скажи правду! — она прикрыла рот руками. — Неужели мы с отцом воспитали настолько непорядочного человека? Не верю, просто не могу в это поверить! — Мама, повторяю, этот ребёнок получился случайно. Я даже не могу тебе объяснить, как так вышло, хоть и звучит это смешно. Да, я знаю откуда и каким образом появляются дети, но Даша говорила, что пьёт таблетки. Знаю точно сейчас, что она не специально забеременела. Изначально, да, думал так, считая, что хочет посадить меня на денежный крючок, но потом понял, что ошибся. — И как теперь вы будете жить? — Никак, — устал от этого допроса, несмотря на то, что сам его спровоцировал. — Что значит «никак»? Ты что, сегодня решил меня добить своими откровениями? Сначала эта женщина, Екатерина Сергеевна, теперь узнаю, что ты скоро станешь отцом, и кто мать ребёнка⁈ Сестра врага! — Ты не представляешь, как это выматывает. Вроде изо всех сил стараюсь исправить свою ошибку, но ничего не получается. Ощущение, что я теперь стучусь в закрытые двери, и мне уже никто не откроет с другой стороны. — Говорю это вслух и руки опускаются, сил стучать остаётся всё меньше. Но когда я пасовал перед трудностями? Глава 28 Даша Я потихоньку становлюсь похожа как колобка. Не хожу, а перекатываюсь. За два месяца живот вырос, округлился сильнее. Я худая, и с таким животиком выгляжу как пингвин. А дальше будет ещё смешнее, и ещё тяжелее. Читала, что сейчас, на таком сроке пойдёт самый рост малыша. Мама жалеет меня, освобождает от любого дела. Она изменилась за последние недели. Стала улыбаться, шутить. Гладит мне животик, много фотографирует, говорит, на память. При ней я улыбаюсь, не плачу, молчу о том, как тяжело и физически, и морально. Нелегко обманывать, но другого выхода нет. Помочь она всё равно ничем не сможет, других забот и так хватает. Мама всё понимает и не обижается на меня, делает вид, что всё у нас в порядке. Первое время, в первые месяцы беременности было очень стыдно перед ней. Казалось, что я словно её подвела, забеременев в такой сложной жизненной ситуации как сейчас. Мама никогда не была ко мне строга, воспитывала скромной девочкой. Я всегда слушалась беспрекословно, наши интересы совпадали и у меня не было причин для конфликтов с родителями даже в переходном возрасте. А тут такое разочарование… В переходном возрасте беспроблемный ребёнок, а сейчас выдала на гора. Попала так попала! В последнее время она изменилась, словно глаза её ожили, огонёк появился. Я подозреваю, не появился ли у неё мужчина? Если да, может, и к лучшему, она уже так долго одна. Вечером мама пришла с работы и поставила пакет на стол, который был забит продуктами. Я открыла рот от удивления. Не помню, чтобы она столько покупала. Словно целое ценное состояние передо мной, только не денежное, а продуктовое! Она пояснила, что получила большую премию, хотела принести деньги домой, но не донесла, а потратила их на продукты в ближайшем от дома магазине. Чего там только не было: апельсины, яблоки, даже конфеты, овсянка, масло, сахар, кофе, чай. Когда она внесла пакет с продуктами в квартиру, она выглядела так, будто ей миллион вручили, а не еду. Мы радовались как дети. Размышляли, на сколько нам может хватить этих продуктов. Думаю, что она сделала это ради меня и малыша. Если бы я не была беременная, она отдала бы и сумму, потраченную на продукты в счёт долга. Но мне надо было лучше питаться ради ребёнка. Через пару недель мама сообщила, что можно теперь немного расслабиться, этой премией она закрыла весомую часть долга, и мы имеем полное право пополнять свой холодильник всякой вкуснятиной. Откровенно говоря, пока я не была беременная, запрещала думать себе о всякой вкусной еде. Но теперь мои вкусовые рецепторы были особо обострёнными, очень хотелось разной вкуснятины, особенно всяких гадостей: газированной сладкой воды, конфет шоколадных. Пробежав глазами по купленным продуктам, сегодня очень захотелось колбасного, вредного. — Дочка, давай поговорим о Максиме, — последние дни она заводит эту песню намёками. Не дура, понимаю, но, сегодня, видимо, решила в лоб. — Почему ты не хочешь выслушать его? Почему ты не даёшь ему возможности объясниться? — Мама, зачем все эти разговоры снова? Мне совершенно не хочется ссориться с тобой. У нас и так забот много. Ты что, решила заступаться за этого человека? Почему, что изменилось? Если ради того, чтобы у ребёнка был отец, то не надо. И сама смогу воспитать. Неужели я должна быть с человеком только чтобы у ребёнка был отец? — Дело не только в этом. Он заслуживает твоего внимания и разговора как минимум. Он заслуживает, чтобы быть со своим ребёнком, он настоящий мужчина. — Не тебе судить, какой он мужчина, мама, — главное — не разругаться. — Мне! Наступила пауза. Она вдруг замолчала и отвернулась. Мяла нервно полотенце в руках, завязывая его в узел и развязывая обратно. И теперь чётко понимала — она что-то не договаривает. — Я чего-то не знаю, что знаешь ты о нём? — Помнишь, — она выдержала паузу, словно подбирала слова. Словно боялась ошибиться, сказать лишнего, — твой отец всегда говорил вам с братом, что человека характеризуют его поступки? Человек может бесконечно говорить о любви, но на самом деле совершать такие поступки, которые говорят совершенно об обратном. А бывает ведь всё ровно наоборот! Бывает, человеку говорить ничего не надо, он молчун, он замкнут и отрешён от всех, но при этом он совершает такие поступки, от которых ты остаёшься под таким впечатлением, что никогда уже не сможешь забыть его? — Слова придуманы для лжи… — я не успела закончить фразу, её закончила мама. — А правду говорят поступки… Да, твой отец был именно таким. И Максим твой такой же. Ты не имеешь права лишать своего ребёнка такого отца! Не имеешь! Я не знаю, что он наговорил тебе тогда, когда ты сказала про малыша. Понимаю, верю, что обидел. Но Максим пытается искупить свою вину, а ты упрямая. Она села за стол, закрыла руками лицо и заплакала. — Приехал пару раз, и герой? Цветы и корзины с фруктами так тебя подкупили? О, конечно! Ты же у нас добрая такая! Всегда всех прощаешь! Тебе в жилетку слёзно поплакался, пожалейте его, бедняжечку, он сестричку потерял! А я себя потеряла, слышишь? Сейчас моё тело вообще не существует! Только моё сознание и понимание того, что у меня будет, ребёнок тащит тело изо дня в день, заставляя каждый день поднимать себя за шкирку, и шагать, делать, учиться, кушать, жить! Хотя нет, я не живу сейчас, а существую, мама. И хватит о нём. Мы же с тобой никогда не ссорились, почему сейчас ссоримся? — Он закрыл наш долг, милая, — бьёт словами, — он запретил мне говорить об этом тебе. Реакции твоей не хотел, знал, что будет негатив. Оно и понятно, переживает, что она, эта реакция скажется негативно на ребёнке. Он запретил, а я вот сказала, потому что вижу, как Максим всеми силами старается исправить ситуацию. Решать, конечно, дочь, тебе. И да, наверное, я действительная бесхарактерная, но какая есть. Что же делать? Жить тебе и ему жить. А главное, — она опустила взгляд на мой живот, — ребёнку вашему жить. Но, как — теперь зависит от тебя. Нет, не говорю, что нужно простить и вернуться к нему. Это не моё право даже советовать тебе такое. Он обидел тебя сильно, а ты, моя девочка не заслуживала этого. Твои чувства понятны, но повторюсь, Даша, не лишай своего ребёнка отца! Хорошего отца! Я не буду больше заводить этот разговор, обещаю. Этот разговор останется один-единственный. Сейчас наша основная задача разобраться с квартирой. Он тоже обещал помочь. Мы теперь ждём, когда твой брат объявится за деньгами. И этого я не должна была говорить тебе! Я и погашение того миллиона не была готова принять, но он человек, который умеет убеждать. Да и надо ли было меня убеждать⁈ Нет, не надо! И знаешь, не сильно сопротивлялась! Думай обо мне что хочешь, но я тоже выдохлась. У меня тоже нет сил жить в этом бесконечном круговороте долгов. Мы делали все эти годы с тобой вид, что мы сильные, справимся, но ничего у нас не получалось. И да, отказаться от такого подарка судьбы я не смогла. Считай меня предательницей, как угодно. Я устала, пойду спать, спокойной ночи. — Подожди, — так и продукты эти его рук дело? — Это моих рук дело, но с его помощью. Он их не покупал, купила я. Но да, на деньги, которые Максим дал. Он понимает, что ты не хочешь идти с ним на контакт, и знает, что ты не примешь от него помощь, поэтому дал денег мне. И да, повторюсь, я их взяла. Смысл притворяться? В ту ночь не могла заснуть очень долго. Слёзы лились рекой. Я гладила свой живот и понимала, что теперь стало ещё сложнее: тяжелее ненавидеть его, и одновременно очень сильно любить. Как много в этом человеке всего: Максим был со мной таким разным. И теперь не покидает ощущение — я не знала его совершенно. Глава 29 Даша До сих пор не могу прийти в себя от услышанного. С мамой больше не разговариваем на эту тему. А так хочется с кем-то обсудить, услышать кого-то кроме мамы. Она не субъективна в своих суждения, он помог, сильно помог, и теперь с ней разговаривать о Максиме вообще бесполезно. В порыве хотела выбросить всё, что купила мама из продуктов, но рука не поднялась. В животе ребёнок, ему нужны витамины, и я не имею права его этого лишать. Когда жую очередную вкуснятину, убеждаю себя, что это для моей малышки, что это для моей доченьки. Пол малыша мы с мамой узнали совершенно недавно и очень обрадовались. Я хотела дочь. Не знаю, важно ли был Максиму пол ребёнка, а моя мечта сбылась. С особым усилием взялась вязать вещи розового цвета.