Мужчина резко отступает от меня, вбивает в навигаторе наш адрес с мужем. Вот же чёрт его дери! Совсем с ума сошёл от ярости! — Антош, послушай меня. Ничего такого нет, — пытаюсь вразумить его я. — Мы должны действовать по плану! Слышишь? — Планы меняются, Ксю. — Я прошу тебя! Приди в себя! Ты спугнёшь его и разводу конец! Не хочу судиться годами, я устала… — Ксю… Ты не сможешь вечно защищать его от меня, — сдаётся мужчина. — И, кстати, я затем и приехал. Люди твоего будущего адвоката уже следят за ним. К сожалению, все дни Багрянцев ездил только к вам, на работу и к своим родителям. Но будь готова. Я сразу же сообщу тебе, если он выдвинется в сторону своей любовницы. — Спасибо! — порывисто обнимаю его, прижимаясь всем телом. Антон гладит меня по волосам в ответ, совершенно не боясь, что мои родители могут увидеть. И отпускать не торопится, поэтому отстраняться приходится мне. — До встречи, родная, — как-то печально прощается он, садясь в свой «Гелик». — До встречи. И не наделай глупостей, — отвечаю я. Смотрю, как он уезжает. А сердце сжимает очередное предчувствие надвигающейся угрозы. Глава 31 Январь, пятница. На Петербуржских улицах сильнейший мороз. Снег валит так, что в метре ничего не видать, а если сделать хоть один шаг в сторону от тропы, протоптанной каким-то отчаянным храбрецом, то будь готова оказаться по самое колено в снегу, если не глубже. Дороги почему-то не чистят, даже в центре. На КАДе тоже. Поэтому там не только пробки, но и множество ДТП. И за что мы только налоги платим? Ну ладно, я не плачу, как временно безработная. Но ведь другие же платят! Всё-таки как хорошо вне города. Совсем другая атмосфера. У нас в Солнечном все дружно живут. Снегопад — жители чистят дорожки не только на участке, но и дорогу возле своего дома. Папа, конечно, часто ворчит, что соседи слева приезжают только как на дачу и за них приходится чистить ему и их соседу справа. Зато семья, которая там не живёт, всегда летом приезжает и дарит своим соседям по бутылочке дорогого коньяка. Да и бассейн у них есть, всегда Евушку зовут летом с их дочуркой младшей поплавать. Так что, даже те, кто не живут на наших улицах постоянно, помогают по-своему. Мне бы тоже хотелось жить в доме, а не в квартире. Может быть, даже иметь свой огород небольшой. У нас в семье тётя Лена помешана на огороде. Всё сама выращивает, а потом закатывает в банки. Помню, у них даже когда-то были курочки свои. Пока маленькая Ника случайно не увидела, как отец курочку забивает. Такая истерика была, две ночи у нас ночевала. Сестра как раз не любит загородную жизнь. Как и Антон. То ли в детстве приелось, когда тётя Лена заставляла их с братом огороды полоть, то ли просто не для них. Оба городские жители, любители круглосуточных магазинов, доставок и инфраструктуры. Моя мама в этом плане попроще. Как такового огорода у нас никогда не было. Только неприхотливые многолетние кусты малины, крыжовника, кизила, смородины да клубники. И, конечно, в большой семье за компоты отвечала именно мама. Ещё пару яблочных деревьев, каких-то особых сортов и черешен. Недавно вместе сливу сажали. Да, я бы хотела свой дом и участок. Не родительский, собственный. Выращивала бы я там что-то или только сажала цветы, не знаю. Но в доме уютней. Выхожу из машины, шаги делаю аккуратно, стараясь не наступить на лёд, который хитро спрятан под толстым слоем снега. Иначе навернусь и вместо слежки за мужем, придётся ехать в травматологию. Захожу в кофейню-пекарню «Буханка». Заказываю себе простой круассан без начинки. Не люблю, когда начинка перебивает вкус. И беру капучино со вкусом имбирного пряника. Тороплюсь, потому что полчаса назад получила смс о том, что Егор поехал в сторону дома Натальи Васильевны. Одета я, конечно, странно. На мне старое мамино пальто тёмно-зелёного цвета ниже колен. Её же шапка, которую я достала с чердака. Меховая, старинная. Зато, так муж точно меня не признает. Джинсы и мамины сапоги для прогулок на участке, которые были в моде лет десять назад. А ещё шарф, тоже старый из закромов, в цветочек. Самая настоящая тётушка лет пятидесяти минимум, если не удастся лицо разглядеть за шарфом и под капюшоном. Антон меня точно убьёт, узнай, что поехала и ослушалась его. Он настоятельно потребовал, чтобы я дождалась его дома и не лезла сама. Но, где умному горе, там глупому веселье. Даже каршеринг арендовала, чтобы Багрянцев машину не узнал. И вот, отпиваю горячий кофе и выдвигаюсь в сторону дома логопеда. Снегопад мне только на руку, в такую метель точно не будешь на прохожих оглядываться. Паркуюсь прямо напротив подъезда, радуясь, что арендованная машина высокая. А то вместо парковки у них сегодня сугроб. Моя бы низкая «Мазда» точно застряла. Выключаю музыку и начинаю слежку за дверью подъезда. Машины мужа нигде нет, и я надеюсь, что они не успели уехать куда-то. Проходит пять минут и из подъезда выходит бабуська с таксой, одетой в клетчатую куртку. Бабулька, похоже, хочет на прогулку гораздо больше, чем её собака, которая упирается и скулит. Десять минут и пустота. Все, кто работают уже уехали, а кто сидит дома вряд ли захочет в такую погоду выходить. Только бабуля с собакой возвращаются обратно. Пятнадцать минут и незнакомый парниша, подходит к подъезду, звоня кому-то по телефону. Оглядывается и закуривает сигарету. Совсем подростки страх потеряли, раз так открыто курят на улицах. В моё время если и курили, то пряталась по углам. Двадцать минут, а парниша пока единственный, кто находится в зоне моего наблюдения. Двадцать пять минут. Паренёк всё ещё ждёт, а мимо бредёт одиноко мамочка с коляской, которую еле-еле тащит по снегу. Сочувствую ей, сама так гуляла и в снег, и в дождь, потому что Ева только так засыпала, когда зубки резались. Полчаса и я замечаю девушку, которую узнаю. Лада, дочь Натальи. Может быть её курящий парнишка так долго ждёт? Снова не по погоде одета, юбка ярко-красная, едва прикрывает пятую точку. Колготки чёрные плотные и ботильоны на высоченных каблуках. Курточка коротенькая, расстёгнутая так, чтобы было заметно внушительное декольте. Сползаю вниз по спинке кресла, чтобы не увидела меня. И точно, Лада подходит к парню и о чём-то с ним переговаривается. Дети, что с них взять. Лада прикуривает от его зажигалки тонкую сигарету, с наслаждением выпуская дым, пока её ухажёр отходит позвонить. И тут же к подъезду подъезжает чёрная «Тойота». Совпадений быть не может, это Егор. Как только совести у Натальи хватает прямо при дочери звать любовника в дом?! Сползаю ещё ниже, но приоткрываю окно, чтобы услышать, если начнётся ссора. А снег метёт всё сильнее, и я сейчас не могу включить дворники. Хорошо проклятый муженёк подъехал так, что водительская дверь находится со стороны подъезда, а не с моей. Различаю, как Лада воинственной походкой направляется в сторону вышедшего из «Тойоты» Багрянцева. Сердцем чувствую, сейчас что-то будет. И не ошибаюсь. Глава 32 Мой телефон начинает вибрировать. Антон звонит. Приходится игнорировать его, потому что ответить сейчас не могу. И не потому, что боюсь быть разоблачённой, а потому, что увиденное вводит меня в полнейший шок. — Ты долго, пусик, — тянет томно дочь Натальи, надувая губки. — Прости, малыш, пробки, — отвечает мой подонок-муж, обходя машину и открывая пассажирскую дверь. — Садись скорее, а то мать заметит. — Мамаша свалила к бабке на три дня. Она же упала, лежит, ноет в гипсе. Почему все старики такие мерзкие? Прикинь, мать и меня хотела запрячь. Идиотка, думает если родила меня, то может командовать. Бабка даже халупу свою на меня не переписала, чтобы я за ней ухаживала. — Всё равно поехали, Лад. Холодно. Сама писала, что хочешь скорее хинкали поесть. Твой пупсик подготовил для тебя сюрприз. А потом моя киска покажет, как профессионально научилась работать ротиком, да? — Ты такой заботливый. Мой большой медвежонок, — миндальничает подросток. — Пошли лучше ко мне домой. Хочу на мамашкином столе, как в прошлый раз! Приближается к Егору вплотную, а после и вовсе накидывается на него, обвивая шею. — Твою ж… — шипит Багрянцев. — Ты что делаешь, Лада? Если увидят? — А я хочу, чтобы все знали, что ты мой! Ты же знаешь, что твоя киска всегда делает то, что хочет, — мурлычет она, толкая мужчину к машине. А он не особо-то и сопротивляется, душевнобольной извращенец! Ей же семнадцать, чёрт его дери! Она ребёнок! Несовершеннолетняя! — А ещё, ты знаешь, что я не могу без тебя, Егорчик. Я и так прощаю тебе то, что ты терпишь эту стрёмную престарелую выдру, — это я так понимаю она обо мне. — Но ты обещал мне, что будешь только со мной! Когда её бросишь? Она говорит это с такой наигранной тоской, ещё сильнее прижимая Багрянцева к машине. Проводит языком по его нижней губе, сощуривается. — Ответь! Ты говорил, что я хорошо лажу с Евой. Я готова воспитывать твою малявку как свою, только избавься от своей старой мымры! Не выдерживаю. Эти двое совсем из ума выжили. Особенно Егор, если позволяет своей малолетней подстилке такие гнусные речи произносить и приплетать туда нашу дочь! Выскакиваю из машины, хлопая дверью, попутно включая диктофон на телефоне и тут же привлекаю внимание мерзкой парочки. — Не ждал, дорогой? — хмыкаю я. — А как же твой недавний скулёж: «Я не могу без тебя, Ксюша. Я люблю тебя»? Вот значит, как ты развлекаешься, извращенец! Не стыдно совращать ребёнка?! — Эй! Ты что тут забыла?! — взвизгивает Лада. — Егорчик, что тут делает эта?! Куда только делась робость и вежливость с которыми она обращалась ко мне в прошлый раз, когда клеветала на собственную мать? Или он с ними обеими спит? — И правда, Егорчик, — хихикаю я. — А ты, киска, говоришь сейчас не со своей подружкой, а со взрослой женщиной, так что изволь изъясняться нормально. — Ксеня, т-ты… Т-ты… Это не то, о чём ты думаешь! — тушуется Багрянцев. — Ты же не думаешь, что я что-то общее имею с этой маленькой девочкой, да? Она себе что-то придумала в голове. Любимая, поехали домой, я тебе всё объясню! — Любимая?! Маленькая девочка?! Ты офигел?! — дочь Натальи переходит на ультразвук, толкая Егора ладонью в грудь. Поворачивается ко мне. — Я не маленькая, мне восемнадцать через три месяца! И у нас всё было. Всё! Даже того, чего у тебя с ним не было! — Прошу, оставь эти подробности для своей мамы, — чеканю я. — Да как ты смеешь?! — вопит Лада, привлекая внимание соседей. Я замечаю, как открывается пару окон, и любопытные бабульки пытаются разглядеть, что происходит внизу. — Я беременна от твоего мужа! Он любит меня, а я его! А такая серая мышь, как ты ему вообще не пара! Егор с тобой разведётся и выбросит на помойку без гроша в кармане! Лучше сама уйди и не мешай нам! — Заткнись, идиотка! Ксеня, не слушай её! Это всё ложь! — пытается оправдываться подлый кобелюга. — Даже так? — протягиваю я, игнорируя мужа, мысленно удивляясь нахальству этой маленькой девочки. — Поздравляю. Может, тебе от меня ещё что-то нужно? — Да. Съезжай из квартиры. Она большая и красивая, нашему ребёнку с Егорчиком нужно будет много места. Я ему наследника рожу, продолжателя рода, а не бестолковую девочку, неполноценного ребёнка. Да, пупсик? Ты же сам так говорил! А я чувствую такую жгучую ненависть. Ненавижу Егора. Ненавижу его карие глаза, которые до боли напоминают глаза нашей дочери. Ненавижу наш брак. Ненавижу за всё то, что он со мной сделал. Ненавижу за то, что сказал про нашу дочь. Муж вечно на шаг впереди. Выходит сухим из воды, а я обновляю списки своих потерь. Мысли о том, что мне никогда не удастся заставить его пережить то же самое, превзойти его, сводят с ума. Ненавижу его за это. И себя ненавижу. — Закрой рот, Лада! — что есть мочи орёт Багрянцев. Я вижу его лицо, знаю, что взбешён до предела и едва сдерживается, чтобы не ударить девчонку. — Ксень, она врёт тебе. Не слушай ты эту малолетку! Она сама меня соблазнила! Я не хотел! Она ничего не значит! Я люблю только тебя и Еву! Подходит ко мне, пытаясь схватит за руки, но я со всей силой отталкиваю мужа. — Не смей произносить имя Евы, после тех слов, которые ты о ней говорил! — Зачем ты оправдываешься перед ней, Егорчик? — Лада встаёт между нами, пытаясь привлечь внимание Багрянцева к себе. Снова смотрит мне в глаза, так нагло, зло. — Знаешь, как у нас всё было на самом деле? Егор приехал месяц назад и привёз вашу мелкую. Мамашка сразу давай его чаем поить, наивная, думала так соблазнит мужика в её-то престарелом возрасте. А я сразу влюбилась. И поняла: он будет мой! Так и случилось. Как только мамаша ушла заниматься с вашей мелкой, я зашла в ванную, где был Егор. О, ему очень понравился мой топик и коротенькая юбочка. Сразу сорвал всё и взял меня прямо у раковины. А мамаша даже ничего не поняла. Ха! Хватаюсь за виски, потому что жутко начинает болеть голова. Я не хочу слышать все эти омерзительные вещи, но должна делать вид, что мне интересно. Для записи на диктофон.