– Мы поймали сигнал, – сказал Алан Микс. – Похоже на сигнал о помощи. – Да, и что? – Марлоу раздраженно вздохнул. – Мы же не чертовы морские пехотинцы, Микс. Кто-то-там в беде – не наша забота. – Нет, – Катерина Фостер отвлеклась от своей консоли в передней части палубы, – но это может оказаться для нас выгодно. Марлоу нравилось расположение консолей на мостике, потому что он мог видеть шею Фостер сзади. Он не знал, почему это зрелище его так будоражило, но не уставал этому радоваться. И организовал полетную команду так, что, когда оба они находились на мостике, ему открывался великолепный вид на этот манящий изгиб. – Еще разок? – уточнил он. Она повернулась так, что стало видно лицо – оно ему тоже всегда нравилось. – Сигнал бедствия идет с LV-426. Это говенный кусок камня с непригодной для дыхания атмосферой, но смотри – согласно данным, что мне прислал Льюис, рядом с ним пролегал курс «Ностромо». – И вот в чем дело, – добавил Микс. – Последние полчаса я потратил на то, чтобы раскопать все, что можно было найти о «Ностромо». Все официальные записи, все безумные догадки – вообще всё. – Погоди, полчаса? А когда ты, черт возьми, узнал, что это «Ностромо»? – Полчаса назад. Тебе Льюис не сказал, что ли? – Ну да, сказал – пять минут назад. – Марлоу покачал головой. – Мудак. – Штука в том, босс, – продолжил Микс, – что у «Ностромо» не предполагалось никаких остановок по дороге на Землю. Как я понимаю, что-то на корабле пошло не так, и они оказались на этом LV-426. Может, авария? Это может быть их сигнал о помощи. – Ты что думаешь, Фостер? – спросил Марлоу жену. – Хрен знает, – она пожала плечами. – Дешифровка – это у нас по части Льюиса. – Сигнал зашифрован? – Ну, я в нем ни черта не могу разобрать. Марлоу покачал головой. – На кой хрен кто-то будет зашифровывать сигнал о помощи? – Что именно в «хрен знает» тебе не понятно? В любом случае нам следует проложить курс к LV-426 и проверить. – Я согласен, – сказал Микс. – Это может быть оно, Марлоу. – Чертова золотая жила. – Капитан вздохнул и сообразил, что использует определение Льюиса. – Ну ладно, Фостер, прокладывай курс. Вместе с Миксом та занялась управлением и развернула корабль в сторону LV-426. «Анесидора» не была новым судном, потому процесс оказался трудоемким. Наконец, спустя примерно час маневрирования, Микс снова подал голос: – Есть окно! Фостер включила двигатели, и «Анесидора» устремилась к своей цели. – Расчетное время прибытия – три дня. – Отлично, – Марлоу поднялся с кресла, и, пригнувшись, двинулся к выходу. – Может, к тому времени Льюис выудит что-нибудь полезное из бортового регистратора. – Может, к тому времени он починит интеркомы, – добавила Фостер. Микс фыркнул: – А может, к тому времени из моей задницы вылетят розовые слоны. – Надеюсь, вылетят, – Марлоу уже почти покинул мостик. – Может хотя бы они напишут этот отчет для «Сигсон». – Эй! – захныкал Микс. – Уже почти готово. – Ты это еще четыре дня назад говорил. – Я закончу до того, как мы повернем обратно к Земле, – навигатор замахал руками. – Слушай, не важно, когда я его доделаю. Они его не примут, и нам не заплатят, пока мы не вернемся. Так что, раз я успеваю с ним до нашего возвращения, то все отлично. На это Марлоу отвечать не стал, а просто выбрался с тесного мостика в чуть менее тесный коридор. Оправдания Микса начинали утомлять. Надо было выпить. Час спустя Марлоу сидел на койке в своей каюте, и баюкал в руках стакан бурбона – осталась всего одна бутылка, и ему хотелось ее растянуть. Для кресла или стола здесь места не было – помещались только одежный шкаф, крошечный комодик и койка. Вошла Фостер, тут же стянула с себя майку, скинула штаны и плюхнулась на койку рядом, положив голову ему на плечо. Ее прикосновение было теплым и приятным, и Марлоу улыбнулся, обнимая ее одной рукой. – Бурбон остался? – спросила она. Улыбка Марлоу поблекла: – Только если ты хочешь его прикончить. Она ухмыльнулась. – Прибережем до тех пор, пока не найдем чего-то-там на LV-426 – что, кстати, почти наверняка не «Ностромо». Марлоу взглянул на нее: – Ты уверена? – Вполне. Льюис расшифровал часть данных. – Сукин сын. – Марлоу разорвал объятия и сверкнул глазами. – Он должен был дать мне знать в ту же минуту. Фостер похлопала его по плечу: – Можешь убить его попозже. Сейчас важнее то, что он узнал. Согласно регистратору, «Ностромо» отклонился от курса, чтобы направиться к LV-426, и вышел на ее орбиту. Буксир отцепил груз, приземлился, провел там большую часть дня, взлетел, после чего они направились обратно на Землю. Примерно спустя тридцать часов они сбросили бортовой регистратор. После этого – ничего. – Она сделала паузу. – Если они снова на LV-426 и посылают сигнал, значит, они развернулись – а в этом нет смысла. Она замолчала, ожидая ответа. – Если это был «Ностромо», – Марлоу нахмурился, – то не было бы этих тридцати часов. У него в животе образовалась сосущая пустота. Фостер кивнула. – Мне жаль, Марлоу. Секунду он молчал, потом тряхнул головой: – Не, все нормально. Он подумал о работе для «Сигсон» и времени, которое уйдет на то, чтобы дождаться оплаты. – Все хорошо. Если честно, так даже лучше. Да-а, разумеется, сам «Ностромо» был бы отличным уловом – но у нас есть хотя бы его полетный регистратор, – Марлоу неохотно улыбнулся. – А сейчас – Компания наверняка заставит нас прыгнуть через восемь миллиардов обручей, а потом найдет лазейку, чтобы не заплатить. Будем годами давить воду из камня, чтобы выбить из них деньги. – Нет, тут должно быть что-то другое, что-то, чего мы не понимаем… пока, – продолжил он. – Там не «Ностромо», но «Ностромо» туда отправился, и у них должна была быть на то веская причина. С кораблем такого типа – зачем еще им менять курс? Его ухмылка превратилась в улыбку. – Что бы там ни было, нам надо сперва это найти. 2 МУСОРЩИК «АНЕСИДОРА», ОРБИТА LV-426 НОЯБРЬ 2137 ГОДА Спустя три дня перелета они вышли на орбиту LV-426. После того как они совершили два оборота, Миксу удалось засечь источник сигнала, и «Анесидора» приземлилась неподалеку.