– Конечно, вы не знаете, потому что я вам ничего не рассказал, – наконец сказал он. – Но дело в другом. Секрет в том, чтобы выглядеть уверенно, несмотря ни на что. Он приподнял бровь и отошел в сторону, чтобы обратиться ко всей группе: – Ваша роль как Элиты не будет заключаться в том, чтобы все знать, для этого в вашем распоряжении будут эксперты. Ваша роль будет заключаться в том, чтобы принимать четкие и ясные решения. Чтобы управлять твердой рукой всеми этими маленькими учеными, которые думают, что они такие умные. Если человек у власти берет время на раздумья, если он колеблется, то в глазах подчиненных он слаб. И если он даст своим подчиненным время подумать, то его власть может оказаться под сомнением. Такое абсолютно неприемлемо. Время будет вашим врагом. Вы принципиально будете спешить. Вы будете принимать решения в конкретный момент, независимо от последствий. Когда вы контролируете ситуацию, вы всегда можете внести коррективы позже. Внешний вид! Все дело во внешнем виде. Я только что привел вам прекрасный пример. Он поднял крышки двух коробок, показывая их истинное содержимое: они были до краев наполнены конфетти. – Это была шутка? – негромко сказал озадаченный Кристоф. – Это было для вашего же блага. Брисеида заметила ухмылку на невозмутимом лице Бенджи. Он, конечно, все знал, но не сказал им об этом. – Внешний вид поможет вам не только сохранить свою власть, но и обрести ее. Ни на секунду не думайте, что если вы получили диплом Элиты, то по возвращении домой все будет подано вам на блюдечке. Даже если бы мы хотели дать вам все и сразу, то все равно не смогли бы. Как мы можем оправдать ваше внезапное внедрение на руководящие должности, когда существование Цитадели и ее Элиты должно оставаться в тайне? Нет, вам придется заслужить свое место лидера в обществе. Но будьте уверены, с тем, чему вы здесь научитесь, вам не понадобится много времени, чтобы подняться по лестнице власти: посмотрите, как быстро я убедил вас в своем превосходстве сегодня. Я еще не сказал ни слова, а вы уже были готовы на все, чтобы угодить мне. – Если не считать того, что наша судьба в ваших руках, – возразила Брисеида. – Может быть, не в этих коробках, но вы педагог, вы уже в позиции силы. – И все же не все так очевидно, – ответил педагог, внезапно воодушевившись. – Вы понимаете, что я еще даже не представился вам? Он посмотрел в сторону и пробормотал: – Можно мне?.. – Затем его глаза загорелись, он схватил по коробке в каждую руку и выбросил содержимое в воздух. На учеников посыпались конфетти, а педагог радостно завопил: – Тадам! – Из двух ящиков выскочили две пружины, на одной из которых было написано «Эндрюс», а на другой – «Уилкинс». За колонной послышался глубокий голос: – Спасибо, Эндрюс, думаю, что достаточно. – Как скажете, монсеньор, – сказал Эндрюс, съежившись, как улитка в своей раковине. Между двумя колоннами появился мужчина, одетый в длинную золотую мантию. Он был так крепко сложен, что казался выше ростом, чем он есть. Появилось ощущение, что он был частью собора, который словно был построен для него. – Здравствуйте, я педагог Герфолк, – сказал он, подходя к человеку в черном. – А это Эндрюс, который любезно согласился выступить на вашем первом уроке. Эндрюс – один из периферийных техников. Я иногда обращаюсь к нему за мелкими услугами. – Обожаю играть роли, – добавил Эндрюс, кланяясь, будто он артист. Его глаза блестели. – Особенно изображать педагога… – Теперь Эндрюс может вернуться на свой пост, – перебил его Герфолк, положив руку на спину Эндрюса, который вздрогнул и вжал голову в плечи. – Ах да, конечно… Что ж, увидимся через месяц за следующей партией… – Увидимся через месяц, – сказал педагог, выпроваживая Эндрюса. Герфолк закрыл дверь за периферийным техником, на секунду остановился спиной к своим ученикам, а затем повернулся к ним со строгим лицом: – На этом курсе вы узнаете, что все возможно. Вооружитесь немного решимостью и наглостью, и мир склонится к вашим ногам. Конечно, при условии, что вы настолько уверены в себе, что чувствуете себя невозмутимым, как скала. Вот над этим мы и будем работать. Давайте начнем! – Он хлопнул в ладоши, и стены большого зала так мощно усилили звук, что все, включая Бенджи, подпрыгнули. Без предупреждения они выстроились в ряд, и педагог, заложив руки за спину, прошел вдоль их ровного строя, изучая их одного за другим и декламируя: – Сила взгляда – это недооцененная сила. Взгляд указывает направление мысли. Внимательно смотрите на кого-то, как показал вам ранее Эндрюс, и вам удастся переключить внимание наблюдаемого человека на себя. Смотрите на них дольше; так вы заставите их оценить свой внешний вид. Снова смотрите на них, не отрываясь, внимательно изучайте каждое их движение, каждое изменение мимики, и вы заставите их усомниться не только в своей внешности, но и в законности их присутствия рядом с вами. Страхи выходят из-под контроля. Страх быть недостаточно хорошим, страх быть нелюбимым, быть отвергнутым. В состоянии дестабилизации человек будет пытаться восстановить равновесие. Не осознавая причины своего дискомфорта, люди будут искать помощи и обратятся к вам, а вы будете рядом, чтобы поддержать. Вы достигли своей цели: одним взглядом вы сделали человека зависимым от вашего мнения. Тогда вы сможете сказать ему, что делать во время дождливой или хорошей погоды. Вы станете его компасом, его истинным лидером… Встаем в круг, пожалуйста! Мадемуазель, в центр. Господа, я даю вам карт-бланш на раздевание ее глазами. Брисеида нахмурилась, входя в круг. Слишком легко, как оказалось, использовать ее отличие против нее самой. Она одарила педагога полным ненависти взглядом, которого он заслуживал. – Почему вы так агрессивны? – Педагог вызывающе посмотрел в ответ, заставив ее тут же пожалеть о своем дерзком поведении. – Вам кажется, что с вами обращаются несправедливо? Возможно, вы думаете, что находитесь в ситуации, которую не можете контролировать, которую вы не выбирали, так же как и не выбирали свой пол? – Я не жалею, что родилась девушкой, – ответила Брисеида, чувствуя, как в ней нарастает гнев. – Так продемонстрируй это, черт возьми! Не спеши при первом же поводе считать себя жертвой! Никто не может стать жертвой без согласия. Реагируя таким образом, через гнев, ты только признаешь и соглашаешься со своим положением жертвы! Гнев – не твой союзник! Уверенность! Это уверенность, которую ты ищешь! Абсолютная уверенность в том, что ты хозяйка своей судьбы. Захвати власть, переключи внимание мужчин на себя! Их шестеро, а ты одна? И что? Как, по-твоему, способен ли один человек сплотить целый народ? Как думаешь, перечисляют ли лидеры этого мира миллионы душ, которые им придется убедить, чтобы оценить свои шансы на успех? Никаких оправданий! Не должно быть никаких оправданий! Сжав кулаки, Брисеида уставилась на Акселя и на его крупные передние зубы, на Пьера и на его ужасно бледный цвет лица, и на Квентина, на пальце которого сверкал золотой перстень. Несмотря на все свои усилия, она не могла спрятаться от их пристальных взглядов, изучающих ее со всех сторон. Ее щеки раскраснелись. Она повернулась к Уиллису: он улыбался, подбадривая ее, запрещая себе смотреть куда-либо, кроме как в ее глаза. За свою выходку он получил от педагога подзатыльник: – Не мухлюйте, молодой человек, я сказал: раздевайте ее глазами! Не желая видеть, как изменился взгляд Уиллиса, Брисеида повернулась к Кристофу. Кажется, рыжему было так же неловко, как и ей. Наконец она встретилась взглядом с Бенджи. Он не стеснялся улыбаться, получая огромное удовольствие от изучения каждой части ее тела, как будто она принадлежала ему, как будто он играл с куклой. У Брисеиды было только одно желание – броситься на него, чтобы избить. – Ужасно! – крикнул педагог, разрывая круг. – Я сказал: никакого гнева! Ты далека от цели! Разбейтесь на пары, лицом к лицу. Ты, юная леди, остаешься с Бенджи. Ты останешься с ним до тех пор, пока не изменишь свое отношение! Улыбка Бенджи стала шире. По телу Брисеиды разлилось тепло. Она крепче сжала кулаки. Теперь им предстояло смотреть друг другу прямо в глаза. Поединок, где более сильный из них должен был заставить другого опустить глаза. Брисеида отдала бы все, чтобы быть с кем-то другим в паре: Бенджи оказался ужасно хорош в этой игре, и мысль о том, чтобы подчиниться ему, бесила ее больше всего. Педагог снова и снова проходил между каждой пары, постукивая по полу. – В некоторых обществах существуют строгие правила относительно взгляда: не смотреть в глаза императору, не смотреть в глаза своему начальнику, не смотреть в глаза своим родственникам! Это не просто так. Влияйте на взгляды других людей, и вы сможете создавать свою собственную реальность, получать от мира все, что захотите! Все дело в разуме! Давайте, сосредоточьтесь! Переключите внимание на другого человека, как в теннисном турнире: проиграет тот, кто удержит мяч на своей площадке! Нет, так ты никогда не выживешь! – продолжал он, подходя ближе к Кристофу, который уже вспотел и слегка покачивался в одну сторону, чтобы отодвинуться, как будто подгоняемый ветром. – Прямая спина, голова поднята, ноги твердо стоят на земле! Все ваше тело должно соответствовать вашему взгляду! Они без устали занимались в течение нескольких часов. Тем не менее педагог Герфолк не был доволен их успехами, поэтому он разрешил им уйти только после обеденного перерыва. – В следующий раз будьте более расторопными, если хотите успеть поесть, – выругался он, прежде чем отпустить их. – В ваших глазах должна чувствоваться сила убеждения. Это головокружительная сила, но она требует работы, так что работайте! С этого момента практикуйте эту силу постоянно. Думайте об этом, когда едите, когда говорите, когда ходите. Используйте любую возможность, чтобы привлечь взгляд, заставить его бегать, утвердите свое превосходство! Все, исчезли! Они пришли в столовую как раз вовремя, чтобы проследить за толпой студентов, направляющихся обратно в амфитеатр. По дороге студенты других национальностей уже упражнялись в изучении всех, кто подходил слишком близко. Брисеида не пыталась отвечать им. Ей хотелось только закрыть веки, чтобы снять усталость с глаз, покрасневших от длительного контакта с Бенджи. Она вздрогнула, вспоминая молодого человека. Если он не нравился ей раньше, то теперь она не могла на него смотреть. Она стояла на своем до конца и не сдавалась. Но, несмотря ни на что, он победил: не проходило и минуты, чтобы она не осознавала себя и свой гнев. Дневная лекция оказалась сложнее, чем обычно. Датский спикер не дал им расслабиться. Брисеида чувствовала такую слабость, что могла бы заснуть прямо за партой. Когда наконец прозвенел звонок, она подняла блокнот, на котором вполсилы писала в течение четырех часов, и позволила толпе, которая медленно плыла, увлечь себя. – Вот это денек! – воскликнул Уиллис, подойдя к ней. Брисеида ответила слабым кивком. – Остальные хотят пойти потренироваться после ужина, но я не вижу в этом смысла, если так устали, – добавил он, видя, как расширились ее глаза. – Я имею в виду, что они уже клюют носом! Он тихо засмеялся, и Брисеида впервые заметила крошечные ямочки на его щеках. Они делали его симпатичнее. – Нет, – сказал Уиллис, – я думал прогуляться по коридорам, осмотреться… Что думаешь? Нам нужно расслабиться, не так ли? 11 Истинная сила – Тебе нужно немного расслабиться, – настаивал Уиллис, как будто вынужденно оправдывался, ведя Брисеиду после ужина в незнакомый двор. – Я все равно не смогла бы больше ни минуты находиться с Бенджи, – улыбнулась Брисеида. Он с восторгом улыбнулся ей в ответ. – Рауль рассказал мне о картинной галерее, которая находится четырьмя этажами выше и на которую стоит взглянуть. Пойдем туда? – Лишь бы мы не потерялись… – Никакого риска нет, галерея находится не очень далеко, и у меня развито чувство направления. На поиски общежития уйдет не более трех-четырех дней… Нам туда. После вас, мадемуазель. Они медленно шли к картинной галерее, любуясь по пути панорамой нижнего города. Сумерки окрасили небо и равнину мягким розовым свечением. С момента своего прибытия в Цитадель целую неделю Брисеида была постоянно окружена людьми. Она оставалась одна лишь минимальное количество времени, которое требовал ее статус единственной девушки во всей Юго-Западной Европе. Было что-то магическое в тишине этой прогулки. Когда Уиллис не брал на себя роль посла или учителя, он был очень привлекательным. Время от времени он пытался немного пошутить, пусть неловко, но трогательно. Он не сводил с нее глаз, но его взгляд не был похож на взгляд Бенджи: он был приятным, хотя и немного тревожным, а она интересовалось всем, чтобы хоть немного справиться со смущением. Человек, ведущий лошадь под мостом, по которому ребята ходили, индуистские статуэтки на азиатской крыше, цветок, растущий вопреки всему на полпути к башне из кирпича охра… Наконец они добрались до галереи, в которой пахло пылью, как будто здесь годами не ступала человеческая нога. Сказочные пейзажи картин открывали великолепные панорамы гор, каньонов, долин, водопадов и фантастические приключения таких же фантастических существ, которые уже встречались прежде: феи, гномы, единороги, дьяволята… – Глянь-ка сюда, – сказал Уиллис, указывая на маленького парня с козьими ножками, который наблюдал за ними с хитрой улыбкой. – Как думаешь, что он хочет нам сказать? Брисеида осмотрела картину еще внимательнее. – Он знает тайну Цитадели, он смеется, потому что считает, что всегда можно сбежать, чтобы разобраться с ней. Уиллис стоял перед картиной, с вызовом глядя на химеру. – Ты так думаешь? Может быть, потому что мы недостаточно умны? Ну, поживем – увидим… Нет! Ничего не говори, посмотрим, кто будет смеяться последним! – воскликнул он, тыча пальцем. – Забей, он – упрямец, мы его не переубедим. Брисеида подошла к следующей картине. На крылатом коне сидел человек, его лицо было измученным. Под ним, на земле, женщина в лохмотьях подняла руки к небу, отчаявшись, что ей не удается дотянуться до него. – Не люблю истории любви, которые плохо заканчиваются, – прокомментировала Брисеида. – Может быть, они не были влюблены, – пожал плечами Уиллис. – Может, она злится, потому что он украл ее лошадь. – И, может быть, ты не умеешь интерпретировать картины. – Вовсе нет! Смотри на эту, я вижу, что здесь нарисован монстр. Он небрежно положил руку на плечи Брисеиды и подвел ее к следующей картине. На полотне был изображен человек, который взбирался на холм и нес на спине гнома, чье лицо было уродливым. – Он действительно ужасен, – согласилась Брисеида. – Но это не интерпретация, а факт. – Человек несет на своей спине одного из демонов. Когда-то он был херувимом, но пал, как и сам сатана. Человек поднимается на гору, потому что пообещал ангелу вернуть его на небо.