Энндал вздрогнул: – Разве тебе не известен Святой Грааль? Чаша, в которой собрана кровь Христа? Та, которая принесет спокойствие душам? – А знаешь, что находится по другую сторону Атлантики? – За океаном? Энндал на мгновение замолчал, затем повернулся к Оанко: – Ты там родился? Действительно ли там что-то есть? Лиз и Брисеида обменялись понимающими взглядами. – Мы не должны говорить о подобном, – сказала Лиз. – Может быть, поэтому старик попросил нас молчать о прошлом друг друга. Чтобы сохранить ход истории. Если Эней узнает, что такое фрустак, это нарушит порядок вещей. И, заметив их смущенные лица, она воскликнула: – Эней или другие… Господи… Я единственная, кто знает, что такое фрустак… Ну, я в шоке! – Я думал, мы здесь как раз для того, чтобы изменить ход истории, – заметил Леонель. – Если все это действительно так, если мы путешествуем по уже созданным эпохам, то какой смысл сопротивляться? То есть… Энндал, мне очень тяжело тебя разочаровывать, но в моей реальности Грааль до сих пор не обнаружен. А вы, девочки, наверное, уже знаете, чем закончится Мировая война? Кто и когда выиграет… Брисеида опустила взгляд, боясь, что он спросит ее о подробностях. – Вам не обязательно отвечать мне, – сказал он, оправдываясь, поскольку находился во власти сомнений. – Но когда-нибудь она закончится? – Да… – выдохнула Брисеида. – И эта война будет последней? Люди должны усвоить урок после такой трагедии. – Знаешь, даже в мое время все еще идут войны, – сказала Лиз. – Я не уверена, что человечество когда-нибудь поймет… Леонель смирился. Он покачал головой и мрачно сказал: – Честно говоря, происходящее здесь вызывает недоумение. Вы согласны? Зачем мы собрались вместе, если никакой надежды нет? – Войны неизбежны, но поражение или победа могут повлечь за собой огромные последствия, – заметил Менг Чу. – И откуда нам знать, что мы не причастны к этому? Мир, который знаком Лиз, мог бы быть гораздо более мрачным без нашего сегодняшнего вмешательства. Нам не нужно менять ход истории, потому что мы и есть ход истории. Леонель явно не рассматривал ситуацию в таком свете. Он помолчал мгновение, а затем негромко рассмеялся: – Перед вами тот, кто по крайней мере считает себя не абы кем… – Если он возглавляет армию самой большой империи в мире, значит, он заслуживает уважения, – заметила Лиз. – Тебе такие нравятся, Лиз, верно? Знаешь, я скажу тебе, почему в ваше время все еще идут войны: потому что вы, девочки, не успокоитесь, пока вам не покажут боевые раны. Вам нужны настоящие самцы, покрытые шрамами, ушедшие, чтобы быть заживо сожженными ради ваших прекрасных глаз. И мы настолько глупы, что верим вам. Лиз быстро поднялась. – Что за глупый стереотип? – Не морочь мне голову, ранее ты наслаждалась, когда представляла себе Энндала, красивого рыцаря, размахивающего мечом. Как ты думаешь, для чего нужен меч? Ты не видишь дальше своего носа! Даже если нам удастся сделать все, что от нас требуется согласно инструкциям, как мы узнаем, что мы на правильной стороне? Историю пишут победители. Ты должен знать это, Менг. – Человек, выполняющий свой долг, знает, где обитает Душа Праведника, – ответил генерал. – Ты доверяешь своему императору, Менг? Ни один человек никогда не создавал империю, предварительно не уничтожив своих соседей. Тебе следует это знать. – Равновесие в империи зависит от доверия народа к своему правителю. – Значит, тот, кто исполняет свой долг, всегда покоряется ему? Телом и душой, да? Вашему императору повезло, что у него в подчинении такой покорный парень, как ты. Менг Чу в гневе поднялся на ноги, его рука уже лежала на рукоятке длинного кинжала. – Это оскорбление? – Менг Чу, ты что делаешь? – воскликнул Энндал, тоже поднимаясь. – Поднимайся, солдат! Ну, что ты там хотел сказать? Говори громче! Застигнутый врасплох, Леонель защитился руками и попытался улыбнуться: – Это была просто шутка, не надо так нервничать из-за пустяков… – Да, я полностью нахожусь в услужении у своего императора! – прорычал Менг Чу, схватив Леонеля за воротник рубашки. – Телом и душой! А почему? А потому, что сам он предан своему народу, народу, который веками стремился к идеалу, народу, который знает истинную цену вещам и знает, что гордыне нет места среди несведущих! – Менг! Он мальчишка! – воскликнул Энндал, схватив генерала за запястье. – Оставьте его в покое! – Недавно он открыто насмехался над тобой, а ты его защищаешь? Он находит любую возможность проявить неуважение ко всему, что попадается ему на глаза! – Мы все на нервах. Нам нужно сохранять спокойствие! – А ты, Леонель, – невинно спросила Лиз, – на чьей стороне ты сражаешься? За Германию или за Францию? Леонель резко повернул голову в сторону Брисеиды: – Какая разница, на чьей я стороне? – Никакая… – сказала она с удивлением. – Ты в этом уверена? – Я… – Энндал! Посмотри! Разве это не наш грек возвращается? Рыцарь поднялся и присоединился к Оанко. Брисеида увидела, как он поднес ладонь ко лбу и осмотрел горизонт, затем повернулся к ним и крикнул: – Должно быть, это он! Он подает предупреждающий знак, значит, есть проблема! – Уже? – удивилась Лиз. – Но ведь прошел всего час! Переговоры, должно быть, длились недолго! Они взобрались на скалистую вершину, чтобы посмотреть на жестикулирующую фигуру, бегущую к ним издалека. Менг Чу прищурил свои раскосые глаза: – Непродолжительные переговоры не обязательно являются плохим признаком. Следует опасаться таких трусов, которые волнуются зазря и запросто могут слинять. Взгляд Леонеля метал молнии, а затем юноша стал внимательно следить за Энеем. Яркий свет отражался от известняка. – Он сильно виляет. – Что за черт, не жара, а настоящее пекло! – прокомментировала Лиз, присев на большой камень. Она подняла свои рыжие волосы, чтобы воздух прошелся по шее, и замерла, задумавшись: – Скажите… Как вы думаете, откуда взялась эта пыль? В нескольких сотнях метров позади Энея сквозь растительность поднималось странное облако. – Не знаю, но, похоже, растет оно быстро, – прошептала Брисеида. Между рощами внезапно появились сверкающие металлические шипы, а за ними – шлемы с гребнями, надетые на десятки невероятно хорошо обученных солдат, их торсы покрыты броней, бедра обнажены. Воины преследовали Энея, как бешеные собаки. – Мы действительно находимся в Древней Греции, – вздохнув, изумилась Лиз. – Так что же нам теперь делать? – спросил Леонель, обращаясь к Энндалу. – Наблюдать. Думать. Интонация Менг Чу была однозначна. Группа замолчала, созерцая облако, которое вздымалось с впечатляющей скоростью. – А когда мы все обдумаем, что делать? – Все переглянулись. – Мне кажется, это очевидно, – сказал Энндал. И поскольку, судя по их недоуменным лицам, это было не так, он добавил: – В УКРЫТИЕ! – Куда? – запаниковала Брисеида.