– Ну нет, я так не могу. – Давайте вы в следующий раз, а? Карен на секунду – очень долгую секунду – поймала его взгляд. Сердце у Бруно тут же подскочило раз, другой, третий. Собравшись с духом, она заговорила не сразу. – Если вы не заняты в среду после обеда, мы с Норой запланировали пикник у реки, где тогда встретились с вами. Приходите к четырем, посидим. – С радостью! – ответил Бруно с неожиданной для себя искренностью. – Тогда до среды. Уотсон хотела пожать ему руку, но он по ошибке подался вперед чмокуть ее в щеку. Она поздно спохватилась и на автомате повернула голову не в ту сторону; в итоге оба приникли друг к другу губами. Карен, сконфуженная не меньше Бруно, вывела собаку на улицу и зашагала по дороге. – Ну ты и олух! – раздалось из-за плеча. Рядом стоял Роджер Макалистер, покойный директор фармацевтической компании, совершившей прорыв в области борьбы с раком. Его ученые секвенировали геном раковых клеток и вдобавок разработали препарат, чем вывели лечение онкологии на новый уровень. Макалистер, впрочем, все скрыл от общественности: прежняя долгосрочная терапия давала хороший доход. Самое примечательное, что и закон оказался на его стороне. – Кончай лыбиться, – продолжил он. – Почему она еще дышит? У тебя столько возможностей было, ссыкло… Бруно молчал. Отголоски в последнее время поделились на два лагеря: одни стояли за него, других крайне возмущало его бездействие. Виной всему опять была Уотсон – чем ближе Бруно ее узнавал, тем вернее презрение уступало место пониманию. Убить Карен рука уже не поднималась. Он придумал новый план мести, но пока что не в деталях. – Я пока не могу, нужно время… – начал Бруно. От Макалистера пахнуло могильным холодом. – Напомнить, зачем ты сюда явился? Мужик ты, в конце концов, или нет? Перед глазами у Бруно встала Нора в инвалидном кресле. Макалистер это знал. – Двух юристов вспомни. На их семьи ты плевать хотел, – напомнил он. – У регбиста тоже, наверное, были дети, как по-твоему? – Не знаю. – Не знаешь. И знать не хотел. Собирался убить их одного за другим, а теперь обмяк… Из-за чего? Да только потому, что у нее тоже ребенок неполноценный. Это ее не спасет, слышишь меня?! – На этих словах Макалистер исчез. Вернувшись домой, Бруно поднялся в эрзац-спальню Луи и сжался в комок на кровати с отчаянным желанием ощутить запах сына на простынях, почувствовать его головку на своей руке. Он бросил взгляд на потолок в надежде разглядеть флуоресцентные звездочки, но час для них был еще слишком светлый. – Загадаем желание? – временами спрашивал Бруно при виде них. Просил он всегда только одного – хоть раз услышать ответ Луи. Вспомнилось, что пора впервые за неделю зайти на «ReadWell». Бруно вбил в поиске «Два знатных родича» – и вмиг похолодел. Кто мог знать, что сайт выдаст такой неожиданный результат… Глава 48 Флик, Олдборо, Саффолк Два знатных родича Два знатных родича Два знатных родича Название пьесы гремело у Флик в ушах вот уже три дня. Его появление на сайте означало, что всем нейроносителям грозит опасность. Протокол требовал бросить все и тотчас прибыть на один из явочных домов в Нортгемптоншире. Отводилось семь дней, чтобы дать подтверждение – оставить то же название под тем же постом. Недели с лихвой хватит увидеть сигнал, собраться и отправиться в путь. Подробности – только на месте, а до тех пор – полное радиомолчание. После смерти Карчевски удивляться такому раскладу было глупо. Одно не давало покоя: в курсе ли другие нейроносители? Знают ли, что делать? Да и сколько их вообще? Грейс уехала на ночь к университетской подруге, и Флик напросилась к Элайдже, не желая оставаться одной в пустом доме. Впрочем, даже у него под боком сон не шел – мучили яркие, стремительные кошмары. В итоге, сдавшись, Флик переместилась на диван в гостиную, где завернулась в шерстяной плед и устремила взгляд в окно. На заре стало ясно, зачем Элайдже здесь панорамные окна: рассвет из них был сродни произведению искусства. Краски будто наносились на мир кистью мэтра, свет струился каскадами. Мимолетное, но такое волшебное утешение… Внутренняя борьба вспыхнула с прежней силой. Да, интересы государства теперь стояли для Флик превыше всего – такова плата за путевку в новую жизнь, о которой она так мечтала. Однако взять и второй раз в одночасье сжечь мосты? Немыслимо. Удар в самое сердце. Что хуже всего, время утекало с каждой секундой. В голове вихрем носились мысли. Ведь есть нужный выход, не может не быть! Надо только найти его! Уже второй раз за неделю Флик, вопреки запретам, решилась выйти в Сеть. Скомандовав ОС вывести на экран телевизора браузер, она вновь «погуглила» смерть Карчевски. На удивление, об инфоповоде все ни с того ни с сего словно забыли. Свежих новостей ноль, даже косвенных. Дальше – хуже: все фото и видео с ним вообще исчезли из интернета, словно и не было никакого госсоветника Карчевски! Даже аккаунт в «Твиттере», выложивший видеозапись с его трупом, и тот оказался заблокирован. – Ничего не понимаю. – Флик опустилась на диван. Она вновь зашла с телефона на сайт перечитать сообщение… и на этот раз в глаза бросилась одна мелочь. Зрение, что ли, помутилось от недосыпа? Флик поднесла телефон к лицу. Не помутилось. В первом комментарии между словами «два» и «знатных» вбит лишний пробел. Остальные комменты выглядели как положено. Карчевски в свое время объяснял, что в случае ЧП комментарий пошлет защищенный алгоритм; значит, все три сигнала должны быть одинаковыми. Возможно, случился сбой программы и появился лишний пробел? Маловероятно. – Придумываю… хватаюсь за соломинку… А если нет? Выходит, единственный канал связи оказался скомпрометирован? Флик в панике захлопнула «раскладушку» и с круглыми глазами отбросила ее прочь. Спустя пять минут вновь зашла на сайт. Пробел как был, так и остался. Нет, дело плохо. Это не компьютер написал! С грохотом сердца в ушах она стала набирать первое сообщение с этого телефона. @Ariel: Не решилась добить «Два знатных родича». Поняла, что у меня заметный пробел в знаниях. Переключусь, пожалуй, на «Юлия Цезаря». История предательства, заманивания Цезаря в смертельную ловушку, послужит сигналом остальным: все не то, чем кажется. Хоть бы и впрямь так! Иначе Флик поставила под удар несколько жизней. С лестницы послышались шаги, и она тут же спрятала телефон под подушку, а телевизор переключила на музыкальный канал. Элайджа перегнулся через диван и поцеловал ее в макушку. – Какой-то у тебя здесь бугорок. – Он ощупал место поцелуя. «Туда мне вживили секретную информацию, которую государство отчаянно хочет скрыть, – хотела было сказать Флик. – И теперь на меня пытаются выйти». – Следы боевого детства с четырьмя бра… Тьфу, надо же было проговориться! Потянуло врезать подушке. – У тебя четверо братьев? – удивился Элайджа. – Странно, что о семье ты говорить не хочешь. Надо было срочно сменить тему, но как? Растравленный мозг отказывался выдать что-то дельное. – Давай как-нибудь в другой раз, – только и смогла выдавить Флик. Страшнее всего, что другого раза уже могло и не быть. Глава 49 Чарли, Манчестер