– Собираешься домой? – спросила Дэни, в глубине души надеясь, что он не спешит уезжать. Хотя она отлично понимала, что остаться с ним наедине – плохая идея. Когда дело касалось Коула, сила воли подводила ее. – Я выпил бы бокал вина, если ты мне предложишь. Она должна была хоть как-то отблагодарить его за чудесный день. – Конечно. Пойдем вниз. Они спустились по лестнице и направились в кухню, где Дэни достала бутылку каберне и открыла ее. Она понюхала пробку и протянула ее Коулу. Работа в Глас-Хаус давала ей возможность доставать самые редкие вина, которые было трудно найти в продаже. Он понюхал пробку и пожал плечами. – Пахнет вином. – Да, ты настоящий ценитель. Он подмигнул ей и бросил пробку в мусорное ведро. Дэни не хотелось признаваться в этом, но ей нравилось, что он уже чувствует себя так комфортно в ее доме. Он хорошо смотрелся здесь. Настолько хорошо, что ей хотелось, чтобы он снял рубашку. Как могла она забыть до того вечера, как сильно она любила его грудь и плечи? Она бы солгала, если бы сказала, что не испытывает страстного желания снова прикоснуться к нему, прижаться к его телу. Коул поднял свой бокал, и они чокнулись. – За прекрасный день. – За прекрасный день. Дэни потягивала вино, стараясь не смотреть на Коула. А Коул уставился в стену, рассеянно покусывая нижнюю губу. – Ты кажешься озабоченным. Все в порядке? – Да. Просто я весь день думал только о тебе и о мальчиках и забыл о расследовании. А сейчас, полагаю, мой мозг жаждет вернуться к этой проблеме. – Я уверена, что забыть об этом очень трудно. Я вчера провела весь день с Меган. Она держится из последних сил. Она горюет и злится и, полагаю, немного даже боится, не зная, что может сделать Рич. – Я знаю. Вся эта история – просто кошмар, особенно для нее. Проведя целый день с твоими детьми, я осознал, как сильно все это ударит по дочери Джейсона, Саванне. Она не намного старше мальчиков. – Что ты планируешь делать дальше? Я имею в виду расследование. – Ты знаешь, что я не имею права говорить об этом. – Я знаю, но мы сейчас обсуждаем мою самую близкую подругу. И ты знаешь, что я умею хранить тайны. Я знаю, как опасно, когда кто-нибудь сболтнет лишнее. – Я координирую спецоперацию в Сьерра-Невада, рядом с тем местом, где упал самолет, в котором были Джейсон и Рич. Тамошний шериф очень скользкий тип. Все говорят, что он продажный, но никто не поймал его на этом. Мы получили информацию, что он взял большую взятку за то, что солгал, кто погиб в катастрофе. И приказал кремировать тело до того, как его кто-нибудь опознает. – Это ужасно. Ты сказал Сьерра-Невада? А где именно? – Дуранго-Сити. Шериф, похоже, почуял неладное. Он никому не доверяет. И моя работа состоит в том, чтобы придумать, как заставить его признаться в содеянном и записать это на магнитофон. Дэни не могла поверить своим ушам. – Как зовут шерифа? – Билли Орсон. Настоящий сукин сын. Она не ослышалась. – Я готовила для него. В его доме. – Что? Ты это серьезно? – Совершенно. Помнишь мою первую работу после того, как я окончила кулинарную школу? Этот шериф нанял нашу компанию обслуживать весьма экстравагантную вечеринку, которую он устраивал. Кажется, он запал на мою начальницу. Они познакомились в Вегасе, и, насколько мне известно, он очень старался затащить ее к себе в кровать. – И что произошло? – Нас двоих на самолете доставили туда. Я была помощником шеф-повара. Он нанял обслуживающий персонал, но всю еду готовили мы вдвоем. Я помню, что подумала тогда, что у простого шерифа не может быть такого большого и экстравагантного дома. В любом случае он был настоящим подонком. Всю ночь пытался пощупать меня. – Как ты думаешь, он узнает тебя теперь? – Скорее всего, нет. Это было семь лет назад. Мои волосы были намного короче и значительно светлее. – Ты хорошо помнишь этот дом? – Да. Мы провели там целый день и остались ночевать. Коул прислонился к стене и потер лоб. – Все в порядке? – Да. Просто в голову приходят всякие глупые идеи. – Например? – Да ну, это просто сумасшествие. – Все равно скажи мне. Она снова наполнила их бокалы. Судя по тону Коула, им потребуется подкрепление. – Как я уже сказал, я организую спецоперацию, чтобы разоблачить этого шерифа. Я буду присутствовать на фуршете, который он устраивает, чтобы найти инвесторов для прокладки трубы. Я буду выдавать себя за денежного магната из Хьюстона. Но один из агентов ФБР, которые помогают нам с этим делом, уверяет, что я не смогу заставить его ни в чем признаться. Она говорит, что при мне должна быть женщина. Дэни тут же сложила два и два, и голова у нее пошла кругом. Это было идеальное решение. Она сможет по-настоящему помочь Меган. А ей всего-то нужно будет отправиться на фуршет и пообщаться с сальным подонком. Она так часто делала это в своей жизни, что для нее это было детской игрой. Но она должна была подумать о сыновьях. – Это опасно? Я имею в виду фуршет. Насколько опасным это может оказаться? – ФБР будет находиться там всю ночь. Так что не слишком опасно. Но все же… – Он сжал губы и посмотрел ей в глаза, качая головой. – Я знаю, о чем ты думаешь, Дэни. А как же мальчики? – Поэтому я и спросила, опасно ли это. Я знаю этот дом. Это что-нибудь да значит? – Безусловно. И все равно я не думаю, что этот номер прокатит. Мне нужна женщина, способная разговорить его. – Женщина, которая всю жизнь прожила в семье полицейского? Женщина, достаточно умная и знающая, как этот тип ведет себя? Я не боюсь его. Если бы он сейчас стоял передо мной, я знаю, что смогла бы заставить его заговорить. Коул шумно выдохнул. – Я подумаю об этом. И поговорю с агентом Стэнтоном. Посмотрим, что она скажет. Дэни была разочарована. – О’кей. Я понимаю, что могу не подходить для этой работы. Коул тихо рассмеялся. – Ты идеальна для этой роли. Ты красива, и умна, и сексуальна. Чего еще я могу желать? – Не знаю, Коул. Чего ты еще мог бы желать? Это был вопрос, который мучил ее после их разрыва. Ему чего-то в ней не хватало. И она до сих пор не понимала, чего именно. – Ничего. Абсолютно ничего. Она не была уверена, говорят ли они сейчас о расследовании или об их прошлом. Но она должна сделать еще одну попытку. – Тогда позволь мне пойти на фуршет вместе с тобой. Позволь мне помочь добиться справедливости ради маленькой девочки, у которой больше нет отца. – Обещаю, что подумаю об этом. – Он положил руку на ее плечо. Его прикосновение вызвало в ней бурю эмоций. – Ты уже замечательная женщина только потому, что предложила это. Я испытываю колебания лишь из-за того, что скорее умру, чем позволю кому-нибудь дотронуться до тебя. Я никогда не позволю ничему плохому случиться с тобой. Никогда. – Приятно знать это. – Коул не разбрасывался такими словами, но в прошлом он не просто позволил плохому случиться с ней. Он сам это сделал. – Становится поздно. – Это был долгий день. Мы оба устали. Он коснулся пальцами ее ладони, потом сделал шаг к ней, так что их тела почти соприкоснулись. Она не могла сопротивляться своему влечению к нему. И когда его рука нежно коснулась внутренней стороны ее плеча, а его пальцы скользнули по ее груди, она резко выдохнула. Она взглянула ему в лицо, на котором играла довольная улыбка. – Я уже забыл, как любил, когда ты издавала этот звук. И прежде чем Дэни успела осознать, что происходит, она уже целовала его. Она обхватила его рукой за шею и ближе притянула к себе. Он обнял ее руками за талию, потом его руки спустились ниже и сжали ее ягодицы. Он углубил поцелуй, отлично зная, как заставить ее чувствовать себя желанной. – Я хочу тебя, Дэни, – пробормотал Коул в перерыве между поцелуями. И словно этих слов было недостаточно, он схватил одну ее ногу и забросил ее себе на бедро.