Пару раз Анжеле чудилось, что за окном она видела Люцифера, но она старалась отогнать от себя все мысли обо всем плохом. Спать легли поздно – пижамная вечеринка вышла веселой. Анжела уснула с легким настроением и улыбкой на губах. Глава 7. Новый день Анжела решила провести максимально радостно, ведь, он мог стать ее последним днем. Еще со вчерашнего вечера девушка дала себе обещание, что сегодня она ни в коем случае не станет раскисать, или грустить! И ничто не сможет омрачить ее прекрасное настроение. Она до последней секунды насладится этой жизнью, оставив себе лишь чудесные и светлые воспоминания, взамен тем мрачным и полным тревоги, преследовавшим ее последние несколько дней. И она старательно его исполняла, проснувшись с улыбкой, почистив зубы с улыбкой, сидя на уроках все с той же улыбкой. Анжела отгоняла от себя все дурные мысли, игнорируя небольшие неприятности, которые, порой, случаются с каждым. Она шутила с подругами, радостно отвечала преподавателям, и не обращала внимания на шушукающую за ее спиной Эприл. В общем, сегодня она была, пожалуй, самым счастливым и веселым учеником во всей школе. – У тебя случилось что-то, о чем мы не знаем? – не выдержала Дарси за обедом. – Ты сияешь, как медный таз. Колись, что произошло? – Ничего особенного, – Анжела рассмеялась, – просто сегодня у меня отличное настроение. К тому же, я искренне пытаюсь насладиться каждым моментом. Ведь жизнь коротка. – Мысль, конечно, правильная, – осторожно проговорила Кайла, – но, по-моему, нам рано думать о таком. – Так я и не думаю вовсе. Просто радуюсь, вот и все, – улыбнулась девушка и перевела тему. Уроки закончились, и ученики беззаботной толпой вышли из школы, оживленно галдя, спеша домой. Пасмурное небо и пронизывающий ветер не мешали молодежи радоваться концу занятий. – До завтра девочки, – Анжела легко сбежала по ступенькам, и через стоянку прошла к своей машине. Около которой ее уже ждал Люцифер. – О, нет! Ты что, опять будешь надоедать мне своей болтовней? Она щелкнула брелком сигнализации, открывая машину. – Ну не вечно же слушать мне твое нытье, мисс Явсятакаяжертвенная, – Люцифер галантно поклонился. – И когда же ты, наконец, оставишь меня в покое? – Ты знаешь меня всего только пару дней, крошка Беллз, а я уже успел тебе надоесть? – Ты надоел мне с самой нашей первой встречи, мистер Явсеравноразрушуэтотмир. Можно сказать, с первого взгляда, – Анжела, умело спародировав его слащавый тон, захихикала. – Да что ты знаешь, – Люцифер скрестил руки на груди, сделав вид, что обиделся, но уже через пару секунд вновь вальяжно раскинулся на сиденье, – ну и куда мы поедем сегодня? Может быть сразу домой? – И не надейся на это! Хотя, если ты окажешь мне одну услугу... – Анжела вдруг подумала, что ей удастся его уговорить. – И что же ты хочешь от самого Князя Тьмы? Продать душу? – Люцифер захихикал. – Прости, но этим я, уж точно, никогда не занимался. – Моя душа остается при мне. Я лишь хочу, чтобы ты сказал мне, где спустился Самаэль на Землю в последний раз. На сердце у девушки было на удивление легко и радостно. И даже навязчивая болтовня Люцифера не раздражала так, как обычно. – А что мне за это будет? Видишь ли, если меня не интересуют души, это вовсе не значит, что мне не надо ничего другого. Я, хм, человек корыстный. К тому же, ехать туда довольно далеко. – О, разве ты не хочешь сделать это, потому что тебе просто нравится моя компания? – Анжела улыбнулась. – Кажется, всего минуту назад ты говорила, что я надоел тебе сразу, едва ты на меня посмотрела. – Ну, ради такого я выдержу твое присутствие. Может, мы даже поболтаем. – Поболтаем? – Разве ты не говорил, что тебе нужен собеседник? – Эй, не надо пользоваться моими слабостями, крошка Беллз! Да, я устал быть один, так теперь ты станешь манипулировать этим? И кто же из нас двоих плохой? – хоть Люцифер и говорил, как оскорбленный, но сквозь эту наигранную досаду прорывался смех. – Плохой здесь явно ты, как минимум, потому, что у тебя есть жуткие черные крылья, точно в фильмах ужасах! Так ты согласен? Если ты это сделаешь, то я даже выслушаю твою историю падения, которую ты так жаждешь мне поведать. И не буду перебивать. – И какой толк в том, что ты ее послушаешь, если все равно не сможешь мне поверить? – Я хотя бы буду знать твою извращенную версию. Давай же, не будь, как обычно! Покажи мне это место! – И ты не отстанешь от меня, пока я не сделаю этого? – Угу. К тому же, если ты мне откажешь, я буду, как ты выразился, ныть, не прекращая! – Хорошо, уговорила! Что угодно, лишь бы не слушать твое нытье. – Люцифер вздохнул, хотя, кажется, был даже рад такому повороту дел, – сейчас выезжай на дорогу в сторону Портленда. А дальше я скажу тебе, где остановить. Но сразу предупреждаю, потом придется идти пешком, и притом довольно долго. – Уж в этом нет ничего страшного. Ходить я пока не разучилась, – девушка решительно направила машину на шоссе. Анжела и сама себе удивлялась. Все сомнения, сожаления и боль отступили. Осталась лишь радость и светлая грусть. Она бы не смогла сказать точно, что стало причиной таких перемен. Возможно, она просто устала бояться. Все эти месяцы после смерти матери она только и делала, что боялась. Сначала за отца, за то, что он никогда больше не будет улыбаться, не сможет оправиться после потери. Потом за себя, за свое будущее, которое буквально таяло от непосредственной близости Самаэля. Потом за всех сразу, за последствия того спектакля, что устроил Люцифер. Она боялась, что в каждую секунду ее могут забрать. Боялась, что еще немного и небо упадет на землю, в какой-нибудь столь масштабной катастрофе, что захлестнет весь мир. Боялась, что больше никогда не увидит подруг. Боялась, наконец, что Дэймон осознает, что она самая обычная, что в ней нет ничего особенного, и просто улетит. Улетит навсегда, и больше она его никогда не увидит. ‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Дэймон... Или, правильнее будет говорить, Аластэйр? Падший Ангел, что чудеснее всех тех, кто остался наверху. С таким безупречным лицом, бесконечно прекрасный во всех отношениях. Непостижимо храбрый, отчаянный, гордый, с извечной усмешкой на губах. И, пожалуй, самое лучшее, что случалось в ее жизни. Жизни, за которую он так много отдал, которую оберегал столь трепетно. И которую, она готова была вручить в руки Самаэля, лишь бы все были счастливы. Но теперь Анжела больше не будет бояться будущего. В конце концов, она была по-настоящему счастлива каждую минуту, проведенную рядом с Дэймоном. Она испытала настоящую любовь, а это уже немало. Ведь жизнь, действительно, так коротка. После вечера с подругами она поняла, как ей не хватало простых радостей этой самой жизни. И как она устала. И если сегодня у нее ничего не получится – она не расстроится. Значит, так тому и быть. Значит, есть другой выход, обязан быть. Главное это то, что она больше не будет бояться. – О чем задумалась, крошка Беллз? У тебя такой вид, будто ты вот-вот решишь проблему Годжа, или разгадаешь шифр Бэйла. Кстати, тот еще был прохвост, – Люцифер усмехнулся, – впрочем, можешь не отвечать, если не хочешь. Это, наверное, слишком личное. – Удивлена твоей необычайной тактичностью. – Не обольщайся, это ненадолго, – он тут же перевел тему, – а ты знала, что кофе «капучино» было названо в честь монахов итальянского ордена капуцинов, носивших капюшоны, которые назывались «cappucio»? – Эммм... нет. И к чему это? – Просто интересный факт. Я вот люблю капучино. До тех пора пока его не придумали, тоска была неимоверная, – он откинулся на сиденье, расположившись поудобнее. – Больше люблю черный, – Анжела пожала плечами, – но, разве об этом ты хотел рассказать? – Кажется, теперь тебе действительно интересно, если ты сама спрашиваешь, – Люцифер захихикал, – о, это такая забавная история. В которую ты ни за что не поверишь. Ведь все знают, что меня изгнали за гордыню. Вот и тебе твердили об этом с детства. Возжелал стать равным Богу, уподобиться Ему. За что и был изгнан. Получил, так сказать, по своим заслугам. – А разве не так? – не удержавшись, Анжела фыркнула, хотя и обещала его выслушать. – О, это вовсе не так! – Люцифера это ничуть не задело. Кажется, он ожидал подобную реакцию. – Так какова же твоя версия? – Я упал сам. – Что? Хочешь сказать добровольно? Так почему же ты постоянно жалуешься на то, что тебе приходится ото всех прятаться?