Глаза Берка открываются, и они сразу же находят меня. В них смесь нежности и тепла. Взгляд на его лице еще больше подталкивает меня, он отражает мою собственную нужду. — Бл*дь, Пейсли. О Боже. Черт, это так хорошо, детка. Его хватка оставляет простыни и движется вниз. Руки зарываются в мои волосы, он трахает мой рот, но при этом не доминирует. Он ведет меня, показывает мне, что ему нравится и чего он хочет, а также проверяет мои пределы. С ним я не хочу никаких ограничений. Я хочу взять его так глубоко, как позволит мое горло и рефлекс. Я хочу проглотить каждую каплю того, что он мне даст. Я жестко сосу его, пока мои глаза не начинают слезиться. Мои ногти впиваются в его бедра, пытаясь помочь освободить энергию, проходящую через меня, от простого акта удовлетворения его. Его вкус во рту, звук его голоса, которым он произносит мое имя, и ощущение, что его тело реагирует на меня, — это самые сильные афродизиаки, которые я когда-либо испытывала. Берк — альфа-самец со склонностью к опасности, и в настоящее время я контролирую то, что происходит между нами. Мои трусики уже полностью промокли. Моя рука сама по себе тянется к клитору, который требует облегчения. Отодвинув трусики в сторону, я начинаю потирать его маленькими круговыми движениями, синхронизируя движения с моим ртом, ублажающим Берка. Я начинаю стонать и чувствую, как его член дергается в горле. — Черт возьми! Пейсли, ты трогаешь себя? Чтобы ответить на его вопрос, я неохотно отрываю пальцы от своего клитора, протягиваю их к его рту. Он всасывает их на мгновение. — Пейсли, сядь, сними одежду и встань на колени у кровати. Я хочу, чтобы ты прикасалась к себе. Пожалуйста... сейчас. Мне нравится, как мое имя срывается с его губ, когда он возбужден. Я быстро скидываю одежду и встаю на колени. Берк следует за мной, ставит ноги по обе стороны от меня, держа свой член в руке. — Коснись себя. Он медленно поглаживает себя, прямо на уровне моих глаз, пока ждет моего движения. Я не могу удержаться, чтобы немного поддразнить его, поэтому я прикасаюсь к животу и медленно прохожусь по груди. Это не то, что он имел в виду, когда велел мне коснуться себя. — Мне нравится, когда ты произносишь мое имя и говоришь «пожалуйста». Я слегка зажимаю свой сосок и смачиваю губы, пробегаясь языком по ним. — Пейсли... пожалуйста, прикоснись к своей чертовой киске! Берк протягивает руку и тянет за другой мой сосок. Не могу больше удержаться, я заканчиваю дразнить и опускаю пальцы на мою киску. Я прикасаюсь к себе, наблюдая, как его рука двигается вверх и вниз по его стволу. — Детка, ты самая невероятная женщина, которую я когда-либо видел. Его взгляд прикован к движению моих пальцев. — Ты хочешь, чтобы мой член был у тебя во рту? Я наклоняюсь вперед, пытаясь снова захватить контроль и попробовать его, но он отодвигается от меня. — Я задал тебе вопрос. Пейсли, ты хочешь, чтобы мой член был у тебя во рту? — Да. — Скажи это. Он хочет это услышать. Я была бы более чем счастлива сказать ему, если бы смогла произнести хоть слово. Глубоко вздохнув, я собираю свои запутавшиеся мысли. — Я хочу твой член у себя во рту, Берк. Пожалуйста... Он наклоняется вперед и потирает головкой мои губы. Мой язык жадно вырывается. Я прилагаю все усилия, чтобы взять как можно больше, и Берк не колеблется, чтобы дать мне то, что я хочу. Он хватает мою голову, быстро проходит мимо моих губ и начинает ускоряться, отдаваясь мне. Мне нравится позволять ему получать от меня удовольствие. Я потеряла контроль над ситуацией, но все в порядке, потому что я не уверена, что смогу сохранить равновесие, когда мои собственные пальцы скользят внутри моей киски. Мой палец кружит вокруг моего клитора, в то время как два моих пальца входят и выходят. — Я кончаю. Его предупреждение ничего не значит, потому что я очень хочу почувствовать его оргазм у себя во рту. Я хочу почувствовать его вкус. Я хочу проглотить каждую каплю. Я беру его еще глубже, без слов показывая, чего я хочу — что я хочу его. Он откидывает голову назад. Как только я чувствую вкус его освобождения на стенке своего горла, я начинаю кончать сама. Огонь проносится по моим венам, мои ноги дрожат. Я никогда так сильно не кончала от своей руки, но предполагаю, что все дело именно в нем. Берк тяжело дышит. Я медленно выпускаю его из своего рта. Он обнимает меня и затаскивает на кровать. Хватает меня за волосы и целует. Прикосновение губ заставляет меня почувствовать себя обожаемой. Он пробегает пальцами по моим волосам, и я ловлю себя на мысли, что это тот самый человек, который до чертиков пугал меня несколько недель назад. — Пойдем, я приготовлю тебе завтрак. Я слезаю с его колен, чтобы найти одежду. — Можешь будить меня так каждое утро. Лучший способ начать день. Берк еще не сдвинулся с кровати. Он наблюдает, как я одеваюсь. Я улыбаюсь, надевая рубашку. Это лучший способ начать день и для меня. С этим никто не поспорит. — Пойдем. Время подзаправиться. Я выхожу из комнаты. В доме тихо и я продвигаюсь на кухню. На столе записка, из которой я узнаю, что Кай ушел с Тиган в тату студию. Оставив ее на месте, я открываю холодильник. Я нахожу яйца и бекон, достаю хлеб. Заходит Берк. Он также читает записку, затем идет к кофеварке. Кофе — это хорошая идея. Я начинаю готовить, пока Берк делает кофе. — Прости, Пейсли. Мои брови взлетают вверх от удивления, я не понимаю, за что он извиняется. В его взгляде столько вины. — За что ты просишь прощения? Он двигается ко мне, берет мое лицо в ладони, и я просто таю. — Прости за то, как я обращался с тобой, когда мы познакомились. Я был таким козлом. — Берк, все в порядке… — Нет, дай мне закончить. Все вовсе не в порядке, меня бесит, что именно с этого начались наши отношения. Я переборщил и хочу, чтобы ты знала, как мне жаль. Если бы я мог сам себе надрать зад, я бы это сделал. Никому не позволяй так разговаривать с тобой. Мне не нужны его извинения, но знать, что он чувствует это, приятно. Его тон и выражение лица заставляют меня легко простить его. — Если ты все правильно помнишь, я и не позволила, и не собираюсь этого делать дальше. Ты был ублюдком, но я вижу, что ты раскаиваешься. Прощено и забыто. Я ценю то, что ты извинился. Я прижимаюсь к нему в поцелуе и шутливо шлепаю его по заднице. — Закончи с кофе, у меня уже начинается кофеиновая ломка! В этом состоянии я не самый приятный человек. Он целует меня в лоб, кажется, это ему очень нравится, а я наслаждаюсь этой лаской. Затем отпускает меня и возвращается к кофеварке, а я к приготовлению завтрака. — Я сегодня работаю на выезде. Мое рабочее место далековато от этого дома. Будет гораздо сложнее добраться туда без машины. Это на самом деле не совсем вторая работа. Я берусь за нее время от времени, когда они устраивают вечеринки и им нужна дополнительная помощь. Мне нужно быть к трем в каком-то доме в этой стороне города. — Сливки, сахар? — По чуть-чуть и того и другого. Я переворачиваю бекон, проверяю яйца и закидываю хлеб в тостер. — Мне не нравится то, что ты собираешься работать там, где я не могу за тобой присмотреть. Берк не может ходить за мной повсюду. Это ненормально и практически невозможно. — Я буду в порядке. Я большая девочка и давно забочусь о себе сама. Если тебе станет от этого легче, я больше не будут брать подработки, пока мы со всем не разберемся. — Я знаю, что ты можешь за себя постоять, но ты в этом по моей вине. Я бы был полным козлом, если бы не волновался за твою безопасность. Ты будешь совсем одна в каком-то непонятном доме. — Я не могу забить на эту работу. Если я сожгу мосты, они никогда не наймут меня снова. Берк протягивает мне кофе. Я делаю большой глоток, игнорируя то, что он обжигает мой рот. Это того стоит. Я ставлю чашку на стол и заканчиваю приготовление завтрака. — Я соглашусь на это, только если ты позволишь мне отвезти тебя и забрать. — Договорились. Доставай тарелки. Берк оставляет эту тему сейчас, но мы к ней еще вернемся. Он хочет сказать что-то еще, но сдерживается, накрывая на стол. Мы завтракаем в тишине, но это молчание не доставляет нам никакого неудобства. Он постоянно прикасается ко мне. Когда мы заканчиваем, я готова ко второму раунду в постели. Я завожусь просто от того, что он со мной в одной комнате, его извинения и то, как он воспринимает мое «нет». Компромисс и понимание очень сексуальны. Черт, все в этом мужчине сексуально. Я разношу брускетту по комнате дома (прим. классическая итальянская закуска-антипасто, представляющая собой ломтик подсушенного хлеба — например, чиабатты, — поджаренный до легкой корочки и хрустящего состояния), который даже больше того, в котором я живу сейчас. Дом Берка такой теплый и гостеприимный без кучи людей, пришедших повеселиться на вечеринку. Этот дом переполнен. Все сверху донизу выглядит так, как будто стоит целое состояние. С потолка свисают большие люстры, почти в каждом углу странные статуи, а на стенах картины, которых я не понимаю. Есть комната полностью в белых тонах, я стараюсь избегать ее, боясь уронить там что-то. Гости одеты как на красную ковровую дорожку. Дамы в длинных платьях, мужчины в смокингах. У большинства дам в руках бокалы с чем-то игристым, у мужчин – стаканы с янтарной жидкостью, наполняемые заботой официантов. Думаю, бутылка такого напитка стоит больше, чем я зарабатываю за месяц. Несмотря на заполненную атмосферу, все пока идет хорошо. Я научилась растворяться в толпе так хорошо, что я практически невидимка для гостей, по крайней мере, до тех пор, пока им что-то не понадобится. Иногда во время такой работы мужчины постарше начинают распускать руки, а женщины язвить. Однажды одна из таких женщин вызвала меня на улицу поговорить. Я последовала за ней, а она вылила бокал игристого вина прямо мне на голову, обвинив меня в том, что я флиртую с ее мужем. Она выглядела лет на тридцать, так что вряд ли это был брак по любви. Весь оставшийся вечер от меня несло шампанским, и я не отрывала взгляда от пола. Удивительно, что меня не уволили после этого. Я возвращаюсь на кухню, чтобы снова наполнить поднос. Краем глаза я замечаю что-то красное. Мои ноги останавливаются, и я поворачиваю голову. Волосы глубокого винного цвета, заколотые в изысканную прическу. Она напоминает мне Джессику Рэббит в своем длинном платье, выгодно подчёркивающее изгибы. Что Брэйлин делает здесь? Стараясь не выглядеть подозрительно, я прячусь за шоколадным фонтаном в центре комнаты, чтобы взглянуть на нее поближе. Темные круги исчезли, и ее глаза снова светятся. На ее губах помада цвета крови, а на глазах золотистый макияж. Несмотря на то, что у Брэйлин всегда был отменный вкус, я никогда не видела ее настолько шикарной. Ее почти не узнать