Девочка утвердительно кивнула. — Мы рассказываем про страшное, — добавил Оливер. — Так оно не такое пугательное. — Нет такого слова! — поправила его Лючия. — А я говорю — есть! — Ты тоже рассказываешь, Матиас? — спросила Тереза. Тот кивнул. — Но я боюсь не за себя. — Ты боишься за братика, верно? — Да. — Это здорово, — похвалила его Тереза. — Сильные всегда должны заступаться за слабых. Польщенный Матиас улыбнулся, взглянул на Лючию и кивнул. — У нас есть тайное место. Внизу, в каньоне, за гротом. Рядом с водопадом, — раскрыла та их секрет. — Вам там весело? — Оч-ч-чень! В-весело и х-хорошо. Теперь Терезе доверял и Диего. — И вы там, внизу, одни? Дети переглянулись. — Один тип следил за нами, — сказал Матиас. — Я его видел. — И я, — добавил Оливер. — Какой тип? — спросила Тереза. — Он приходил в тот день, когда Лючия нашла маму. Мы испугались и закричали. Но потом поняли, что он хочет поиграть. — Поиграть? — Да. Он разрисовал лицо как клоун. Лючия посмотрела на Терезу. — Я говорила им, это призрак, но они не верят, — пожаловалась она. — Он н-н-е п-призрак! — И во что он хотел поиграть? — спросила Тереза. — Он ползал на четвереньках, как маленький, — добавил Оливер. — Мы его уже видели возле школы. Он был в капюшоне, как старик волшебник из сказки. — Вы с ним разговаривали? Он просил вас что-нибудь сделать? — задала вопрос Тереза, стараясь не выказать своего волнения. — Нет. Он не умеет говорить. Мы его больше не видели, — ответил Матиас. — Меня тогда не было, — добавила Лючия. — Но он принес мне домой вот это. Расстегнув молнию на курточке, девочка достала тряпичную куклу с глазами-ягодами. Тереза взглянула на Марини. Ей все стало ясно. — Спасибо, — поблагодарила она. — Теперь мне лучше и уже не страшно. — Видишь, это работает! — обрадовалась Лючия. Тереза потрепала ее по голове. — Допивайте свой шоколад, — проговорила она. — И вас отвезут домой. — С мигалками? — поинтересовался Оливер. — Конечно! Тереза отвела Марини в сторону, стараясь не обращать внимания на его испытующий взгляд. Естественно, инспектор гадал, рассказала ли она детям правду или все выдумала. Из-за недостатка чуткости или, быть может, опыта он еще не знал, что детям нельзя лгать: они определяют вранье шестым чувством. Поэтому, соврав хоть раз, можно навсегда потерять их доверие. — Дети, — прошептала она. — Он мстит за них. — Он подслушивал их разговоры. — Да. Он наказывает взрослых за детские страдания. У каждого ребенка был свой мучитель. У Диего — холодный, бессердечный отец. У Лючии — вечно отсутствующая мать-наркоманка. У Оливера — сторож-садист. Тереза нашла глазами четвертого ребенка. — И, наконец, у Матиаса — жестокий отец. Тушка зайца у дома девочки была не угрозой, а подарком. Мы хотим накормить тех, кого любим. — Но как сюда вписывается похищение братика Матиаса? Неужели он думал наказать этим их папашу? Тереза не успела ответить. — Человек из леса принес нам подарки, — перебил их Оливер. — Хотите посмотреть? 57 Каньон Злива чернел темным пятном между деревней и заброшенной железнодорожной станцией. Гигантский колодец посреди леса глубиной в сотню метров. Той ночью бежавшую вниз тропинку освещали полицейские фонари. Как зимние светлячки, они яркими точками плясали в темноте зигзагообразной нитью. Впереди Терезы с Марини шли дети, а замыкали шествие мобильная бригада и люди Кнауса. Лючия, Матиас и Диего прыгали по кочкам не теряя равновесия, не хуже резвых козлят. А вот Оливер предпочел взять Терезу за руку и ни на миг не отпускал. Терезе нравилось ощущать в своей ладони его мягкую, теплую ручонку посреди окружавших их льда и темноты. Крутой спуск вел к каменистому дну почти неподвижной речки. Стоявшие холода сковали даже воду, и у берега теснились ледяные глыбы. Туман млечной дымкой змеился над замерзшим руслом. Со скал и веток свешивались вылепленные ветром причудливые сосульки-сталактиты. Казалось, они попали в затерянный мир. Терезе пришло в голову, что единственный живой звук в этом застывшем царстве — биение их сердец. Волнующее и непривычное чувство, сродни приступу клаустрофобии. Дети вели их по подвесным мостам и скользким ступенькам. Они шагали вперед уверенно, без намека на страх. Темнота была невластна над их юными головами. Сливаясь с дикой природой, они, еще не до конца одомашненные, ничего не боялись. В эти напряженные часы дети шли навстречу тьме и смерти со спокойной уверенностью, свойственной сильным духом людям. Тереза доверчиво следовала за ними, тревожась, как бы они не оступились. Хотя, по правде говоря, если кто и мог оступиться, так это она. В голове всплыли все страхи, донимавшие ее в последнее время. Теперь они уже не казались ей такими непреодолимыми. Перед ней стоял выбор, как прожить отмерянное ей время: либо потихоньку угасать, либо смело идти вперед. Они шли по горной пещере, и в этой резко пахнущей влагой тьме Тереза будто увидела со стороны собственную жизнь. Тут она почувствовала, как Оливер крепче сжал ее руку. — Не бойся, — раздался его голосок, пронесшийся эхом по природному туннелю. — Я не боюсь, — ответила она не столько ему, сколько себе. Миновав грот, они увидели Лючию, Матиаса и Диего, поджидавших их около замерзшего водопада. Те указывали на темный закуток за ледяными струями. Отпустив руку Оливера, Тереза приблизилась к Марини. Луч фонарика высветил зеленый мох. На нем, как на мягкой подушке, поблескивал какой-то квадратный предмет. Марини взял в руки металлическую коробку. Рисунки на крышке почти стерлись, однако, присмотревшись получше, можно было различить белых кроликов на велосипеде. — Открой, — сказала Лючия. Марини откинул крышку и словно перенесся в прошлое. Взглянул на Терезу, но и та застыла от удивления. В коробке хранилась вещь, происхождение которой им только предстояло выяснить. 58