Лион кивнул своему начальнику и отошел к студентам. – Я, право, решил по голосу, что вы старше, юноша, – протянул Уилл Крамер. – Можете перейти сразу к цели визита. Не стоит тянуть кота за его достоинство. Я засмеялась, этот профессор начинал мне нравиться. Дэн побледнел и стушевался, но все же протянул мужчине папку с письмами. – Так-так, посмотрим. Оу, как интересно, – комментировал Крамер, почти вжимаясь лицом в листы бумаги. Создалось впечатление, что он хотел попробовать их на вкус, но удержался. Через очки я видела все, что написано. Действительно, шифр. Непростой. Проклятый. Едва смогла разобрать первое письмо: символы складывались в слова, не несущие никакого смысла, а вот второе… Как бы ни старалась рассмотреть, листы были абсолютно пусты, но Крамер, очевидно, что-то там читал. Ай да бабка, похоже, все специально продумала для глупого мышонка. Она создала шифр в шифре. Зараза! Теперь и мне интересно, о чем последнее письмо. Дэниэль нетерпеливо переминался с ноги на ногу, но хранил молчание, давая мужчине время. Уилл медлил с ответом, а мышонок нервничал все сильнее: он быстро моргал, часто трогал лицо руками и несколько раз доставал телефон из кармана джинсов, а потом снова его туда засовывал. Ветер донес до меня сладкий запах мальчишки. Эх, вот бы сожрать его, отрывая нежное мясо зубами. Хотя, может, сначала внушить ему цель немного поправиться? Нет, Лилит! Нельзя! Повелитель сам сожрет меня за одни эти мысли. Профессор поправил съехавшие на нос очки, и я увидела его кольцо-печатку с изображением папских ключей, оплетенных змеями. Служитель проклятого Ордена! Я дернулась и почти выпрыгнула обратно в океанские волны. От моего действия правое стекло в оправе треснуло по краю тонкой линией. Профессор прокрутил кольцо, словно бы оно начало ему жать, а затем снял очки, хмурясь посмотрел на них и снова нацепил. Мне бы не сидеть у него в окулярах, но другой отражающей поверхности поблизости не нашлось, а шум ветра заглушал голоса, поэтому я осталась. – Мистер Чейз, позвольте вопрос. Откуда у вас это письмо? И где находится человек его написавший? Служитель Ордена чуть наклонил голову, и дыхание его стало до того частым, что стекла очков запотели. – А это важно? – недоверчиво спросил Дэн. «Да! Какого демона ты суешь свой нос в дела мальчишки?» – прорычала я мысленно. – Мне просто любопытно. Профессор аккуратно сложил письма и отдал, побудив Дэниэля говорить. Мышонок боялся уехать ни с чем, и хитрый служитель это понимал. – Моя бабушка их написала. Для меня. Она историк и в девичестве носила фамилию Фауст. Голос Дэна напоминал кривую кардиограммы. Он был то высок, то низок и часто срывался в хрипоту. – Что ж. Вы удовлетворили мое любопытство. Перейдем к делу. Шифр, к сожалению, давно забыт, – в голосе профессора послышались напускные нотки огорчения. Я восхитилась его мастерской игре. – А кто его использовал, знаете? – спросил мальчишка, заметно расстроившись. – Естественно. Почти pigpen[10], который создали масоны, но изящнее. Этот своеобразный код использовал тайный Орден Ватикана, но он всегда казался мне недоработанным, а составитель письма встроил в него еще и свой собственный шифр, воспользовавшись латинскими буквами и клинописью. Получается, для начала мне нужно поработать над первым письмом, чтобы открылось второе. Возможно, но это пока только мое предположение, что для расшифровки последнего послания нужно будет что-то личное. Это могли знать только вы, иначе код не будет иметь смысла, – понизив голос, заговорщицки отвечал Крамер. «Вот ушлый мужик!» Дэн побледнел и откашлялся. Недоверчиво сощурив глаза, он прямо взглянул на профессора, пытаясь понять, говорит ли Крамер правду. – Если Орден тайный, как вы узнали о нем? «Молодец, малыш, логичный вопрос». Я с нетерпением ждала ответа от профессора. Разговор становился все интереснее. – Я историк, у меня был доступ в закрытый архив Ватикана. Большего не скажу – подписал договор о неразглашении. Если позволите, шифр первого письма я смогу перевести к завтрашнему утру. Оплату попрошу символическую. Крамер покашлял и незаметно для Дэна вытер руку о брюки. Нервничает, похоже. Адово пламя! Неужели именно Орден направил сюда мышонка? Нам нужно торопиться. – Хорошо. Возьмите, – мальчишка протянул оба письма профессору. – Не переживайте насчет ночлега. Лион покажет вам местные хижины, где мы обычно останавливаемся. Думаю, там найдутся свободные места. По лицу Дэна я заметила, что ему не по душе оставаться на ночь здесь, да и вещей он не взял, только рюкзак с ноутбуком. Но потомок Фауста упрямо выдвинул подбородок и выдавил вежливую улыбку. Похоже, узнать, что же в письмах, ему хотелось сильнее, чем вернуться в Прагу к той приторной девчонке, Элишке. По моей связи с Люцием прошел вызов. Шею обдало огнем. Не вовремя. Не успев дослушать разговор, я вернулась в отель. – Ты испытываешь мое терпение, Лилит! – холодно проговорил Господин. Он сидел в кресле возле двери в моих комнатах. Вокруг него сгустился полумрак, клубясь и ластясь, будто преданный щенок. Тон Повелителя заставлял меня сжиматься в страхе, а глаза грозили немедленной расправой. – Пытаюсь каждую ночь, но он меня не впускает, – мои оправдания даже мне казались жалкими. – Покажи его. Я передала ему облик Дэна в Исландии. – Серьга! – прорычал Повелитель. – Почему ты не сказала о ней раньше? Воздух вокруг словно окутало горячим пеплом. Плохо. Он сердился. – Серьга с крестом, гладкая, серебряная. Ничего особенного, – пожала я плечами. – Подойди! Я не могла не подчиниться приказу. Опустилась на колени по древней традиции. Если Фер Люций зовет, то предстать перед ним должно только так. – Дура! – он резко наклонился и влепил мне пощечину, голову мотнуло, и на несколько секунд я потеряла равновесие. Щеку обожгло огнем от силы удара, во рту появился хорошо знакомый металлический привкус. – Это оберег. Нужно избавиться от него или хотя бы повредить. – Сильно? – ровным тоном спросила я, сглатывая кровь. – Достаточно будет глубокой царапины или поломки застежки. – И как прикажете это провернуть? – мои губы немного дрожали, когда я осмелилась спросить это. – Найди лазейку. Он нужен мне. Ты портишь планы. Ему предначертано быть моим! – рычал Фер Люций. Не подчиниться такому голосу было невозможно. Он будто замораживал все вокруг себя. Безжизненный. Смертельно опасный. Заставляющий миллионы мурашек выползать из своих укрытий, чтобы посмотреть, откуда исходит звук. И бежать. Бежать ледяным ознобом по телу. – Я! Я – твоя! Самая верная слуга, Господин. Всегда буду самой верной, – подобострастно просипела я, склонив голову. – Ты жалкая, несчастная тварь, Лилит! Земля сделала тебя мягче, мне это не нравится. Исправь все или почувствуешь немилость своего Повелителя! – голос Люция рокотал от гнева, стены содрогнулись, и он исчез из моих апартаментов. Я вытерла ладонью кровь, которая бежала из глаз, словно слезы. Хорошо, что не сказала про Уилла Крамера и Орден. Нужно переждать и преподнести информацию в более подходящий момент. Например, за обедом. Вернулась на лобовое стекло машины в Исландии. Дэн как раз входил в рыбацкую хижину на воде, оборудованную под гостиницу. Я прыгнула в тесное зеркальце напротив кровати, которое мышонок сразу же занавесил, едва закрыл дверь за Лионом. Пришлось перебраться в его мобильный. Комната в хижине оказалась размером со спичечный коробок, где Дэн – одинокая тонкая спичка. Последняя спичка, которую все хотят заполучить, чтобы развести такой желанный огонь. Кроме кровати, тумбы и зеркала в комнате была лишь дверь в душ, и все. Скукота! Дэн взял в руки телефон, посмотрел почту, сообщения и закрыл обратно. Я смогла вблизи разглядеть серьгу. На гладкой поверхности креста не было никаких тайных символов, но они находились на срезах толщиной в полмиллиметра. Мое зрение острее человеческого раз в тридцать, поэтому стали видны все печати, коих я насчитала больше десяти. Тонкая работа, не знаю никого, кто бы смог создать нечто подобное. Разве что только давно умерший Кристоф Вагнер, ученик Фауста. Дэн отправился в душ, я тут же прыгнула следом и очутилась на стеклянной перегородке, разделяющей место для купания с туалетом. Убожество. Мышонок залез под горячую воду, стоя ко мне спиной. Я решительно протянула руку прямо из стекла, чтобы достать до серьги, но в этот момент он опустился на пластиковое дно и обнял колени руками, позволяя воде бить по худой спине, которая постепенно краснела от высокой температуры. Его голова оказалась совсем близко ко мне. Я осторожно вытянула кисть и пальцами попыталась схватить серебряное украшение, но они прошли сквозь крест. Умно. Такие, как я, не могли сорвать его с уха. После душа Дэн упал животом на кровать и, открыв ноутбук, долго искал билеты в Прагу на завтрашний вечер. Его телефон пропиликал сообщением. Я, естественно, сунулась туда, чтобы прочитать вместе с мальчишкой. «Привет, Дэн. Ты вчера быстро ушел. Я не пойму, что сделала не так». Элишка определенно мне не нравится. Настырная девка. Может, она тоже охотится за Дэном, изображая влюбленность? Мальчишка закусил губу и потрясенно уставился на экран, пробегая сообщение глазами снова и снова. Похоже, он не ожидал, что девчонка напомнит о себе после его позорного бегства. Мышонок выглядел жалким. Поморщившись от злости на него и на заговоренную серьгу, я оставила Дэна до утра. Завтра ждет новое разочарование, так что силы ему понадобятся. Я вернулась рано утром, но потомок Фауста уже не спал. А спал ли он вообще? Посеревшее лицо, фиолетовые мешки под глазами, скорбно поджатые губы. Мальчишка не в лучшей форме. Он оделся и, взяв с собой рюкзак, вышел из хижины. Дэн, похоже, решил проделать путь до пляжа пешком. Телефон он засунул в задний карман джинсов, поэтому мне пришлось, словно кенгуру, скакать то в очки прохожих людей, то в стекла машин, припаркованных по дороге, ведущей к воде. Сегодня океан накатывал раздраженными волнами, будто злясь за то, что люди посмели тронуть идеально Черный пляж. Уилл Крамер и его студенты уже сновали возле каменных валунов с лопатками и кистями. Они что-то бурно обсуждали и размахивали инструментами, словно дирижеры перед оркестром. – Доброе утро, – Дэн остановился возле вбитых деревянных колышков, не заходя за границу раскопок. – Привет, – весело отозвался Лион, помахав зажатым в руке планшетом. Уилл Крамер договорил, после чего обернулся к Дэну и вышел за колышки. – Доброе. Как вам погода, Дэниэль? Странный вопрос, учитывая то, что ветер подхватывал моросящий дождь и бил им в лицо. Волнистая шевелюра Дэна намокла и скрутилась в черные пружинки. Мальчишка поежился, отчего стал еще больше напоминать мокрого мышонка и пробурчал: – Могло быть и лучше. – Знаете, как говорят местные: не нравится погода – подожди пять минут.