Забраться наверх — нелёгкая задача. Съезжать вниз на заднице было гораздо проще. А в горку приходится хвататься за ветки деревьев вдоль дороги, чтобы подняться. Пока добираемся, я вся мокрая под пуховиком и задыхающаяся. — Секундочку…- приваливаюсь спиной к дереву, чтобы передохнуть. Рановато такие нагрузки себе давать, у моего организма к концу дня заряд заканчивается, и я падаю без сил даже в состоянии покоя. А тут… Сегодня " батарейка" сдохнет раньше. Главное, не на ходу. А то замру как кукла, у которой завод закончился. И придётся товарищу капитану меня на себе тащить. Отдохнув, возвращаемся на дачу. Я ухожу в свою комнату спать. Просыпаюсь около девяти часов вечера. Тихо. Тарас обычно в это время новости смотрит. Улавливаю его голос в кабинете. Дверь немного приоткрыта. Он стоит у окна и разговаривает по телефону. Вслушиваюсь. — Мы же с тобой прекрасно знали, что он будет молчать… Пусть посидит в камере, там ребята знают, как расшатать психику для признания… Но, Тасс, теперь внутренники возьмутся за тебя. Ты затянул с арестом, дав время вывести деньги. Его жена с сыном уже улетели и получают лечение в американской клинике… Я понимаю твои благородные мотивы, но им похуй. Им нужна показательная порка. И боюсь, сейчас даже батя не поможет. За него тоже могут взяться. С его молчаливого согласия мы тянули с арестом Аксёнова… Что? Алексея арестовали? Неужели это всё же он? Я подозревала, что Тарас думает о его причастности к моему отравлению, но сомневалась. Как экспериментальный препарат мог попасть к нему? Не думаю, что у него есть такой уровень доступа. Точно нет. Он работает в отделе где-то на краю света. Но спорить не буду. Пусть сами разбираются. Глава 46 Глава 46 — Летяга! — пинает кто-то мою раскладушку. — Что ещё? — отрываю голову от подушки и спросонья плохо соображаю, что от меня кому-то надо. — Майор к себе вызывает. — Зачем? — сажусь и сонно лупаю глазами, глядя на сержанта Носкова. У него нос на солнце обгорел и теперь облазит. — А я знаю⁈ Сказал прийти, я передаю. Накосячил, наверное, на вылазке. Злой, как собака. Усмехаюсь. Собака майора Власова как раз спокойная и добродушная. Овчарка по имени Офелия. Ищейка. Найдёт всё: от наркоты, до человека. У нас с ней взаимопонимание, увидев меня, всегда хвостом виляет. Но не активно. Немного. Побаивается, что хозяин ругать будет. Волоча уставшие ноги, которые за пять часов не отошли от суточного хождения по развалинам разбомблённого посёлка, направляюсь к палатке командира базы. — Глеб! — окрик со стороны. Твою мать… Вот ты-то, откуда взялась на мою голову? София Львовна, между собой зовём её Софочка. Наша докторша из санчасти. Она мне Альбину напоминает, один типаж. Такая же наглая и высокомерная. И приставучая, как банный лист. С первого дня моего пребывания на базе глаз на меня положила и прохода не даёт. И что ко мне вечно такие липнут? Догоняет. — Зайдёшь ко мне? — Зачем? — лениво смотрю на неё. — Поговорим. — Хмм… Посмотрим. Меня майор вызвал. Останавливается, а я продолжаю идти. Не будешь ты разговаривать, приставать будешь. С обнимашками, поцелуями и в уши журчать, какой я красавчик, и как ты меня хочешь. Я устал уже эту херню слушать день ото дня. Мне похуй на чьи-то чувства и желания. Я не Дед Мороз их исполнять. Ладно, было один раз у нас. Но это всё! Просто мы тогда днём под обстрел попали на маршруте, и у меня от хапнутого адреналина помутнение было. Я ещё несколько дней в таком состоянии пребывал. Первый раз. Но уже привыкаю. — Разрешите? — притормаживаю у входа в палатку. Полог откинут в сторону. — Заходи, — поднимает на меня глаза майор, отрываясь от просмотра карты на столе. Встаёт у него, скрестив руки на груди. Распил взглядом. Внутри машинально сжимается всё от выражения его лица. Скривился весь. Значит, будет распиздон давать. — Думаешь, тут дебилы служат? — резко. — Нет… — Вот именно! Тогда какого хуя ты специально под пули лезешь? — Я не лез, — неуверенно. Потому что лез. — Да, ладно⁈ Поворачивает ко мне переносной чемоданчик с ноутбуком и включает видео с камеры. Мы их надеваем перед выездом. Они снимают всё происходящее вокруг. Это снимала не моя. И видно, как я, нарушив приказ лейтенанта, бегу под линию обстрела. — У тебя девять жизней? — Одна… — Вот именно, блядь! Я из-за тебя не хочу встрять. Дедушка твой меня натянет. Кто-то растрепал, что я генеральский внук. Никогда этим не гордился и старался скрывать. Но не получилось. И теперь каждый пытается меня уколоть. «А чё дед не помог от армии отмазаться?»